А Фриган зря волновался на счет вендетты. Увиденный кошмар Арханиуса просто сломал. Великий Маг стоял, а в его глазах плескалось бессилие и страх. Он не был готов к такой жестокости. И сломался. А страх парализовал его тело и мысли. Так Арханиус и стоял, пока из ступора его не вывели легкие похлопывания по плечу.

– Пойдем, Арханиус. Мне очень жаль – Фриган не кривил душой. Он действительно больше всего на свете ненавидел убийц учеников. Ему было без разницы, совершается ли убийство во благо, чтобы ученик не страдал либо просто так. Он сильно переживал за каждую смерть ученика. И старался как можно реже прибегать к таким радикальным мерам. Но а если убийство было совершено «незаконно», то Фриган все силы бросал на то, чтобы найти убийцу. Именно благодаря таким качествам его характера он уже долгое время занимает по сути второй по важности пост в Цитадели Магий (но почему-то другие Великие Маги не стремятся занять вместо Фригана пост Мастера Внутренней Безопасности).

– Надо найти того, кто это сделал – глухим, тихим голосом проговорил Арханиус.

– Конечно… – Фриган на секунду замялся, а потом продолжил – Но только… никаких улик нет. Есть только косвенные подозрения, кто мог бы это совершить. Артефакты-накопители, что использовались, сгорели вместе со всем остальным. А это значит, что ими управляли дистанционно. Можно, конечно попробовать поискать энергетический канал, через который и совершалось управление, но мне кажется, что тот, кто смог такое организовать, вряд ли оставил след… И потом, я ведь уже провел первоначальный обыск… Если и остались после того мага хоть какие-то следы, то они тоже сгорели. Такие не утешительные выводы… У нас нет доказательств, Арханиус… Просто нет доказательств…

Арханиус, после удачного покушения на жизни его учеников, еще три месяца ходил растерянным. Он догадывался, кто мог пойти на этот поступок, но как сказал Фриган: «у него просто не было доказательств». А собственные умозаключения ими не являлись.

Арханиус не знал, чего добивался убийца его учеников. Может быть, это просто было предупреждением, что не следует ввязываться, усилятся? Кто знает… А ведь почти все те двадцать пять учеников были перспективными магами. И скорей всего убийца это знал. Поэтому он перешел к столь радикальным мерам, стараясь успеть, пока «птенцы не научились летать».

Арханиус не смог легко перенести потерю своих учеников. Неожиданное покушение надломило его волю к жизни. Единственно, что помогало окончательно не сойти с ума, так это тот пресловутый дневник Дрониуса и светлая память о друге. Его брат, мятежник, оптимист, служил в эти нелегкие времена идолом для подражания, что помогло Арханиусу спустя три месяца выйти из депрессивного состояния.

Хотя душевная рана после той трагедии еще не зажила, Арханиус решился пойти против себя, и взять ученика (а в период депрессии он поклялся себе не брать учеников). У него созрел план спасения, но для успешной реализации задуманного необходимо, чтобы два Великих Мага добровольно, полностью подчинились его воле. Только с таким условием у Арханиуса оставался шанс спастись на новых Соревнованиях. Именно поэтому, спустя три месяца депрессии, он отправился на поиски первого потенциального Великого Мага. Выбор пал, как мы уже знаем, на Пэтру.

Пусть сейчас она еще имеет звание Мага, но по силе и могуществу она уже вполне Великий Маг. Арханиус был готов пойти против одного неписанного правила (согласно нему, прежде чем Мага удостаивать званием `Великий', его надо проверить на ближайших Соревнованиях. И если Маг выживает, то тогда ему присуждается звание Великий), но чтобы Пэтра уже до Соревнования стала Великой.

Со стороны казалось, что после убийства двадцати пяти его учеников, Арханиус решил брать не количеством, а качеством. И, конечно, это подтверждалось, ибо все цитадельцы наблюдали, как Пэтра за достаточно короткие сроки из ученицы выбилась в Маги. И теперь многие Великие Маги интуитивно, на основе своего многовекового опыта, чувствовали, что Пэтра давно перешла и эту ступень в своем развитии.

И так как Пэтра уже развилась, некоторые предсказывали появление нового ученика. Что Арханиус переключит свое внимание на следующего ученика. Так и произошло. Новым учеником, как мы тоже уже знаем, стал Мартин.

Пол Цитадели пристально начали следить за этим учеником, пытаясь понять, как же Арханиусу удастся воспитать пусть и в перспективном ученике за короткие сроки Великого Мага. Но так никому и не удалось узнать этот секрет Арханиуса, ибо Мартин неожиданно для всех на Магдуэлькапе теряет всю свою силу, считай, без возможности восстановиться.

Это происшествие с Мартином опять перечеркнуло все планы Арханиуса. Глава Цитадели уговорил себя обучить двоих учеников. Ни учеником больше. Он не хотел, чтобы из-за него гибло столько ни в чем не повинных детей. Лишь «благодаря» своей высокой морали, Арханиус, видя по Пэтре, что его новая методика обучения действует, не набирал себе еще учеников. Глава Цитадели сосредоточил свое внимание на обучении Пэтры, и бросил на это все свои силы.

Потом, когда Пэтре уже перестало требоваться его посильное вмешательство, Арханиус задался целью найти нового ученика, подключив к поиску Пэтру.

Теперь же, когда Мартин потерял свою силу, Арханиус пребывал в замешательстве. С одной стороны бросить Мартина на произвол судьбы он не мог, но с другой вернуть ему магическую энергию было ой как тяжело. Для такой операции необходимая тонкая, ювелирная и не спешная работа. Заново отстроить магическое тело со всеми связывающими каналами и «мостикам». Создать внутренний резервуар и наполнить его магическим потоком. Все это может проделать без ущерба здоровью Мартина только один маг, его бывший ученик. Вот поэтому Арханиус заслал Пэтру в Конклав Магий, чтобы его ученица отыскала и привела к нему Клементу. Раз этот в прошлом его ученик может забирать энергию, значит, он может ее и давать. Именно этим доводом руководствовался Арханиус, отсылая Пэтру в Конклав.

– Алёна, привет! – Массимо нагнал выходящую из столовой девушку.

– А, привет – Алёна стояла в полуобороте и с вызовом смотрела на Массимо. Тот в который раз почувствовал смущение, находясь рядом с возлюбленной. «Черт! Опять!». Мысленно ругая самого себя, Массимо сделал еще один шаг навстречу к Алёне.

– А я тебя искал… – запинаясь, прошептал ученик Цэпция.

– Я вижу – гордо усмехнулась девушка. Она давно поняла, что Массимо влюблен в нее, как последний мальчишка. Но продолжала с ним играть, хотя и не чувствовала к нему ничего, кроме симпатии. И в тоже время она была благодарна Массимо за то, что тот пусть и неосознанно избавил ее от нескольких уже ей надоевших поклонников. Разве что она еще не поняла, как к ней относится Мартин. Но это добавляло некоторую пикантность в однообразие жизни в Цитадели. Да и Массимо, наблюдая за ее короткими встречами с Мартином, потихоньку начинал свирепеть и наглеть. Что в принципе ему уже давно надо было сделать, то есть наглеть. А не смущаться каждый раз при виде своей возлюбленной.

– И что ты хотел – на этот раз Алёна решила сама подтолкнуть Массимо к действиям.

– Я… это… – Массимо внутренне собрался и на одном дыхании проговорил – Я хочу пригласить тебя… прогуляться со мной в одном красивом месте. Вот.

– Хм… забавно. И что это за такое красивое место?

– В одном мире есть прекрасное местечко для отдыха: небольшое озеро, трава, деревья и, самое главное, нет поблизости человеческой цивилизации. Ну как, ты согласна? – Массимо с надеждой посмотрел на девушку.

– Ну… – протянула Алёна и сделала вид, что задумалась. Потом как-то нехотя улыбнулась и с сожалением в голосе произнесла:

– В ближайшие дни у меня не получится. Это уж точно. Мне надо срочно сделать одну работу для моего мастера-мага. А потом вполне может быть.

– Хорошо. Я зайду за тобой через три дня. И Массимо не скрывая своей радости, отправился в свою комнату.