Литмир - Электронная Библиотека

– Нам нужно только найти еще одного партнера с двадцатью тысячами баксов, и нас примут в долю, – пообещал Рокко. – После первого же рейса ты удвоишь вложенную сумму.

Дело казалось заманчиво простым. Каждую неделю тысячи китайских беженцев покидают свою родину в поисках лучшей жизни, и все они готовы заплатить до трех тысяч долларов с носу за благополучный переезд в Соединенные Штаты.

Один приятель Рокко, купивший старое нефтеналивное судно у одной нефтяной компании, должен был предоставить транспортное средство и экипаж в обмен на капитал, составлявший по двадцать тысяч долларов с каждого участника.

Нику тогда потребовалось несколько дней, чтобы уговорить Эдди одолжить ему эту сумму. Однако дело не выгорело. Телерепортеры из программы новостей пронюхали об этом и направили целую бригаду для расследования. Почувствовав, что подпольная операция может получить широкую огласку, Рокко бесследно исчез в неизвестном направлении, а с ним и двадцать кусков Ника.

Теперь ему пора было возвращать долг плюс проценты на пять тысяч, а у него в кармане не было ни цента.

– Послушай, Эдди, – униженно клянчил Ник. – Клянусь могилой своей матери, я верну тебе все.

Эдди достал из нагрудного кармана пачку «Мальборо», вытащил сигарету и закурил.

– Ну да, потому что, если не вернешь, тебе конец. – Голос его был тихим, чуть ли не ласковым. – Правильно, мальчики?

За его спиной два телохранителя громилы с дом ростом одновременно щелкнули пальцами. Ник нервно сглотнул.

– Эдди, прошу тебя, не надо. Клянусь, я достану деньги. Только мне нужно еще немного времени.

– Ты уже говорил это неделю назад.

– Я собирался расплатиться, но ты ведь знаешь, почему я не смог. Этот ублюдок забрал все мои деньги. Он оставил меня полностью на мели, Эдди. Мне даже нечем заплатить за жилье.

Эдди выпустил в потолок струйку дыма.

– У всех свои проблемы. Мне, например, предстоит выплатить зарплату. Да еще дочка, которой хочется стать главным хирургом США. А ты знаешь, сколько в наши дни стоит обучение в медицинском училище?

Нику было наплевать на медицинское училище, но он предпочел промолчать. Если Эдди приспичило поболтать, то разве может он возражать?

– Ладно, а если всего неделю, Эдди? Тебя это больше устраивает? Я достану тебе деньги к пяти часам в пятницу на следующей неделе.

Эдди задумчиво выпятил губы, словно обмозговывая это предложение.

Ник наклонился к нему через стол, с нетерпением ожидая ответа.

– Послушай, Эдди, ты ведь всегда хорошо ко мне относился.

Эдди снова затянулся сигаретой.

– Это потому, что ты мне нравишься, парнишка. У тебя есть смекалка, инициатива. Мне это нравится в человеке. – Он прищурился. – Почему ты думаешь, что сможешь достать двадцать пять кусков за одну неделю?

Господи, да он и понятия не имел, как это сделать! Ему больше не к кому было обратиться. Ростовщики ему отказали. Прошел слух, что Ник не возвращает долгов.

– Моя сестра одолжит мне нужную сумму, – заявил он, надеясь, что Эдди не заметит фальшь в его уверенном голосе.

– Раньше она никогда тебе не помогала. Ник нервно хохотнул:

– Раньше я не попадал в такую беду.

– Это правда. – Эдди развалился в кресле. – Вот что я тебе скажу, парень. Учитывая, что ты мне так нравишься, я сделаю поблажку...

– Спасибо.

– Но это тебе обойдется еще в пять кусков. Это мое последнее слово, – добавил он, увидев, что у Ника глаза на лоб полезли. – Хочешь – соглашайся, хочешь – откажись.

Ник ссутулился. Это было грабительское условие, но он, по крайней мере, выторговал себе передышку.

– Я согласен.

Эдди с сигаретой в зубах наклонился к Нику. Его черные глаза горели, как угли.

– И не вздумай меня надуть, слышишь? Куда бы ты ни смылся, мои мальчики тебя из-под земли достанут.

– Я никогда себе такого не позволю, Эдди.

Эдди встал и, обогнув стол, подошел к Нику.

– Хорошо. – Он потрепал Ника по щеке. – Мне не хотелось бы, чтобы по твоей смазливой физиономии проехался бульдозер. – Он накинул черное пальто на свои узкие плечи. – Жду тебя здесь в пятницу. С деньгами. А пока Балдж и Керли немного тебя... скажем, постимулируют.

Ни разу не оглянувшись, он вышел из складского помещения, оставив двух мерзко ухмыляющихся громил.

Первый удар пришелся Нику в низ живота.

Сидя напротив Маргарет, Кейн наблюдал, как она разливает чай в чашки такого тонкого фарфора, что он просвечивал насквозь.

– Вот, держи. – Она улыбнулась, протягивая ему чашку. – Дарджилин. Горячий и крепкий. Как ты любишь.

Хотя Кейн давно перестал пить чай, он все же взял чашку, зная, что ритуал четырехчасового чая Маргарет неукоснительно соблюдает более пятидесяти лет и каждый день предвкушает это событие, особенно если есть с кем разделить удовольствие.

– Спасибо, Маргарет. – Он сделал глоток и одобрительно кивнул головой. – Превосходный, как всегда. – Потом, поставив чашку на стол, добавил: – Ты ведь знаешь, зачем я пришел, не так ли?

Зная, что Кейн терпеть не может всякие увертки и уловки, она кивнула:

– Ты хочешь, чтобы я воспользовалась своим влиянием на Трэвиса и заставила его отказаться судиться с Дайаной Уэллс?

– Именно так.

Маргарет протянула ему небольшую тарелку с печеньем «дамские пальчики», но он отказался, покачав головой.

– Проблема заключается в том, – сказала она, выбирая печенье, – что я сама не хочу, чтобы он прекратил судебный процесс. Я имею полное право на этого мальчика, Кейн. Он моя плоть и кровь, наш наследник...

– Ему не нужны ваши деньги. Он абсолютно счастлив, имея то, что имеет: пять долларов в неделю на карманные расходы и игрушки, купленные в прошлом году.

– Это потому, что он еще не узнал вкус хорошей жизни. Он не знает даже, что такое доверительный фонд и что это сулит ему.

– Доверительный фонд не является решением всех проблем. Я вырос без доверительного фонда, но, как видишь, не так уж плохо преуспел в жизни.

Упрямое выражение на ее лице подсказало Кейну, что он попусту тратит время. И все же он решил попытаться. Маргарет упряма и бескомпромиссна, но бывали случаи, когда она меняла свое решение.

– Разве ты не знаешь, как вся эта шумиха влияет на Закери? За ним охотятся журналисты. Он больше не может ездить в школу на автобусе, как всякий нормальный ребенок. Дня не проходит, чтобы его имя не упоминали либо в шестичасовых новостях, либо в какой-нибудь газете. На прошлой неделе лучший друг назвал его ублюдком богача. Ты представляешь себе, во что превратится его жизнь, когда начнется слушание?

При мысли, что приходится выносить Закери, у нее защемило сердце, но она не сдавалась.

– В том, что происходит, Дайана виновата не меньше, чем я. Если бы она не запретила мне видеться с внуком, нам сейчас не предстояло бы судебное разбирательство.

– Еще не поздно остановить его. Откажись от судебного преследования, Маргарет. Подожди, пока уляжется вся шумиха, а потом снова поговори с Дайаной. Скажи, что сожалеешь о том, как разговаривала с ней в последний раз. Скажи, что для тебя очень важно время от времени встречаться с внуком. Она тебе не откажет. Я в этом уверен.

Маргарет посмотрела в глаза Кейну с печальной улыбкой.

– «Время от времени встречаться с внуком», – повторила она. – Ты действительно веришь, что этого достаточно? Ты считаешь, что это справедливо?

– С этого можно начать.

– Если бы я была помоложе, то могла бы позволить себе ждать, пока Дайана не соблаговолит сменить гнев на милость. Но мне шестьдесят восемь лет, и, сколько бы мне ни осталось, я хочу прожить их рядом со своим внуком. Он и я – мы оба потеряли много времени. – Она вдруг подозрительно взглянула на Кейна. – Почему ты так настаиваешь на том, чтобы мы отказались от судебного преследования? Какое тебе дело до этой Дайаны Уэллс?

– Она человек, которого я глубоко уважаю. Но я также беспокоюсь о тебе и о том, какой вред причинит тебе это судебное разбирательство. Мне кажется, ты не понимаешь, какие последствия это будет иметь для всей твоей семьи. Ваша личная жизнь будет до мелочей обсуждаться публично.

36
{"b":"11711","o":1}