Джейд побежала еще до того, как услышала первый крик. Не обращая внимания на пианино и на грозившую ей опасность, она карабкалась вверх по склону — спотыкаясь о выступы, запинаясь, но не останавливаясь, пока что-то тяжелое не ударило ее по спине и не прижало к земле. Несколькими секундами позже земля содрогнулась. На нее посыпались камни и осколки. Через какой-то миг огромная тень пронеслась дальше.

Тяжесть убралась с ее ног, и чьи-то руки быстро подняли ее.

— Ты в порядке? — с беспокойством спросил Карл Янсен. — Проклятье, девчонка! Ты оказалась бы прямо на пути этого пианино, если бы я не задержал тебя!

— С-спасибо! — пробормотала она, едва переводя дыхание. Не сказав больше ни слова, она повернулась и снова устремилась вверх по склону, ее колени так ослабели, что она едва держалась на ногах. Слезы катились по ее щекам, когда она с трудом пробиралась через острые выступы и края, снова произнося имя Мэтта сквозь рыдания.

Джордан добрался до своего брата первым, спрыгнув сверху. К своему огромному облегчению, он увидел, что Мэтт жив, его лицо исказилось от боли, но он дышал, крепко стиснув зубы.

— Сильно повредился? — спросил Джордан, чувствуя свою беспомощность, но зная, что нельзя двигать с места раненого человека, пока не определишь его повреждения. — Где больно?

— Моя нога, — простонал Мэтт.

Джордану не нужно было спрашивать, какая. Левая нога Мэтта была ободрана, окровавлена и изогнута под немыслимым углом, вернее, несколькими углами.

— Где еще? Шея? Спина?

— Не знаю. Я еще не пытался двинуться, но думаю, нога пострадала сильнее всего. По крайней мере, надеюсь. — Мэтт замолчал, волна боли на время лишила его голоса. — Как Билли?

Джордан взглянул на другого мужчину и покачал головой.

— Он не шевелится. Должно быть, он мертв. Это проклятое пианино прокатилось прямо по нему.

— Проверь, Джордан. Посмотри, может, что-нибудь можно сделать для него.

Джордан склонился над раздавленным телом Билли, пытаясь нащупать его пульс, когда Джейд резко остановилась прямо перед ним.

Ужас стер все краски с ее лица, когда она смотрела вниз на изуродованное тело пианиста. Она молча повернулась и дальше стала изо всех сил карабкаться вверх по склону к Мэтту.

— Мэтт! О Господи, Мэтт! Пожалуйста, пожалуйста, только будь живым! — молила она. Бросившись на землю возле Мэтта, почти ослепшая от слез, она всхлипывала. — Господи, я молю тебя о милости, сделай так, чтобы с ним все было хорошо. Я все обещаю. Все!

От сильной боли его глаза были закрыты, и Мэтт некоторое время не мог ответить. Наконец, хриплым от невыносимой боли голосом он раздражительно произнес:

— Тогда выйди за меня замуж, ирландская плутовка!

Джейд приподняла голову и сильно заморгала, чтобы прояснить зрение, и боясь того, что она могла увидеть. Надежда сверкнула в ее глазах, а губы задрожали, когда она прошептала:

— О, Мэтт! Слава Богу! Ты жив!

Он сморщился от боли.

— И я собираюсь остаться живым и заставить тебя выполнить свою клятву.

— Какую клятву? — с сомнением произнесла она.

— Выйти за меня замуж. Ты сказала, что ты все обещаешь, и я хочу, чтобы ты сдержала слово. Прямо сейчас. Пока ты не забыла о своем пылком обращении ко Всевышнему.

Джейд нахмурилась.

— Но Мэтт, я была так расстроена. Я так боялась, что ты умрешь. Я не помню и половины из того, что только что бормотала.

— Обещание есть обещание, Джейд, — уныло сказал он ей. — А обращенное к Богу особенно серьезно. Кроме того, у меня есть свидетели. Они тоже слышали тебя, так что не рассчитывай, что на этот раз тебе удастся легко отвертеться. — Он слабо кивнул Карлу, стоявшему рядом с ним, и Джордану, который опустился на колени с другой стороны.

— Он прав, мисс Донован, — подтвердил Карл. — Я все слышал, все ясно, как день.

— И я тоже, — добавил Джордан. — Ты должна вести себя разумно, Джейд, и сохранить свой боевой пыл до следующего дня — после свадьбы.

— Господи, да о чем вы говорите! Это же смешно! — воскликнула она. — Человек покалечен. Он в бреду. Он лежит здесь и страдает от боли, его нога вся переломана, и одному Богу только известно, сколько еще у него ран, а вы здесь стоите и интересуетесь, выйду я за него замуж или нет, вместо того, чтобы снести его с этого холма и позаботиться о его ранах!

Клянусь, в жизни не видела таких, как вы!

— Скажи, Эгги, — стонал Мэтт. — Ради всего святого… для меня… для нас, пообещай раз и навсегда.

— Хорошо, упрямец! Я выйду за тебя! Теперь ты счастлив? Ну теперь вы можете начать действовать и найти способ доставить этого сумасшедшего в лагерь, не сломав ему еще что-нибудь?

Джордан охладил ее пыл.

— Я уже послал за одеялами. Мы соорудим из них носилки и доставим Мэтта вниз.

Еще пара мужчин займутся Билли.

— Он все еще жив? — с надеждой спросил Мэтт.

Джордан покачал головой.

— Нет, Мэтт. Думаю, он умер мгновенно.

— Мы должны быть благодарны, что он совсем не страдал.

— Я буду благодарен, если мы сможем найти кого-нибудь, кто сможет вправить кости.

— Доктор мормонов! — воскликнула Джейд. — Если бы кто-нибудь смог поехать в лагерь к мормонам, я уверена, доктор Уорли обязательно приедет.

Карл кивнул.

— Я поеду. До реки не больше двух миль, главное, перебраться через нее.

— Отрасти плавники, если понадобится, Карл, — посоветовал Джордан. — Только поторопись!

Мэтт определенно был настроен выжить.

Что же будет с его левой ногой, пока неясно.

Доктору понадобилось три часа, чтобы вправить на место бедро Мэтта, закрепить самодельные деревянные шины и осмотреть другие, более мелкие повреждения.

— Нога сломана в трех местах, мышцы разорваны, — сообщил потом доктор Уорли. — Меня удивляет, что сломаны только два пальца на ноге, — продолжал он, обращаясь к своему неподвижному пациенту, который был сейчас пьян до бесчувствия благодаря половине бутылки виски, которую принесла Джейд. — В добавление к этому, ваше бедро было вывихнуто, а спина немного потянута. Сможете ли вы когда-нибудь снова ходить без костылей и без трости, полностью зависит от того, как срастутся кости и мышцы. А если говорить по правде, то можете считать, что вам очень повезло.

— Я… я буду ходить, док, — пьяно бормотал Мэтт. — Вот увидите.

— Может быть, — согласился доктор, — если не будете беспокоить ногу в течение следующих нескольких недель. И если будете точно следовать моим указаниям. И если вам крайне посчастливится.

— О, я и так самый счастливый, — лепетал Мэтт с глупой улыбкой. — Я женюсь.

— Он еще и упрям, как вислоухий мул, — вставила Джейд.

— И везучий, как черт, что остался жив, — добавил Джордан со вздохом облегчения.

— Аминь. — Произнес Мэтт. Икнув последний раз, он заснул.

— Когда он проснется, у него все будет адски болеть, — сказал доктор, обращаясь к Джордану и Джейд. — Я оставлю вам немного мази для растирания и обезболивающие лекарства. Это поможет и от похмелья, которое у него завтра будет. Держите ногу сегодня вечером в приподнятом и неподвижном состоянии и не двигайте шины, когда будете смазывать. Его нога должна оставаться в покое.

Если возможно, попытайтесь соорудить гамак в фургоне, чтобы ему было удобно во время движения. Я постараюсь снова перебраться через реку, чтобы навестить его через пару дней.

— Что-нибудь еще? — с беспокойством спросила Джейд.

Доктор с любопытством посмотрел на нее, а потом спросил:

— Так это вы невеста?

Джейд кивнула.

— А что?

— Ну, мисс, мне не хотелось бы расстраивать вас, но боюсь, вам либо придется отложить церемонию на время, либо воздержаться на время от супружеского блаженства.

Если, конечно, вы не найдете способ проделать это, не повредив его ногу. , Она покраснела до корней волос, лицо ее буквально полыхало.