Бет взяла ребенка у Джейд, и малыши прошли мимо него, бросая на него долгие виноватые взгляды. Мэтт повернулся, чтобы уйти.

Его остановил голос Джейд.

— Вы не накажете их, нет?

Он снова повернулся к ней.

— Они намеренно ослушались меня, — твердо произнес он. — За это им нужно будет сделать замечание.

— Как?

— Я еще не знаю, но, мне кажется, хорошего нравоучения будет достаточно, не так ли?

— За то, что они приходили ко мне?

— За то, что они ушли далеко от фургона и даже не сказали мне, куда отправились.

— Вы не будете их бить? — нахмурившись, продолжала настаивать она. — И не отправите их спать без ужина? И не заставите их молиться и раскаиваться в грехах, которые они и не думали совершать?

Мэтт был ошеломлен ее предположениями.

— Господи, женщина! — возмутился он. — За кого же ты меня принимаешь?

— Не думаю, что вам хотелось бы это узнать, — сухо ответила она. — Мне просто нужно знать, что вы не накажете этих малышей.

Мэтт не мог поверить в то, что слышал, так же, как чуть раньше не ожидал услышать, что Джейд рассказывала сказку его маленьким питомцам.

— Я никогда и пальцем не тронул ни одного из этих малышей, и я не собираюсь начинать это делать сейчас.

Она все еще была не вполне убеждена.

— Вы обещаете? Честное слово?

— Клянусь на своей Библии. Теперь вы удовлетворены? Могу я пойти и накормить своих голодных птенцов, пока ужин еще не превратился в угли?

Она кивнула, а потом добавила.

— Спасибо. Может быть, я составила о вас не правильное мнение раньше.

— Возможно, что и я составил о вас неверное мнение, — признал он. — По крайней мере, частично.

Он повернулся было, чтобы уйти, когда ее слова заставили его снова остановиться.

— Если сегодня кому-то и придется раскаиваться, то эти молитвы, проповедник, скорее всего, должны принадлежать вам, потому что целую минуту вы смотрели на меня так, словно я была единственным куском пирожного во всем магазине.

Она замолчала, чтобы он уловил эту мысль, а потом с заразительным смехом, от которого у него по телу прокатилась горячая волна желания, добавила:

— И я хотела бы оказаться этим куском пирожного — именно вашего любимого.

И если она собиралась захватить его врасплох, то сама оказалась крайне удивлена его реакцией. Вместо того чтобы застыть и разразиться праведным гневом, он обворожительно улыбнулся и мягко ответил»

— Я весьма неравнодушен к ирискам и корице и полагаю, что смесь этих двух ароматов очень подошла бы тебе.

— Сахар и пряности, неужели все это вкусно? — кокетливо парировала она.

Он расплылся в улыбке.

— Осмелюсь утверждать, даже более чем вкусно и приятно.

Ранним утром следующего дня, когда девушки собирались готовить завтрак, к их лагерю подошла пожилая женщина с суровым взглядом.

— Я — Тилда Браннер, — отрывисто произнесла она. — Преподобный сказал, что вам, девушки, нужен, кто может научить вас готовить, и что, возможно, вы будете платить за уроки. Должна вам сказать прямо, я не уживаюсь с женщинами, продающими свои ласки, но мне нужны деньги. Так что, вы согласны или нет?

Все шесть молодых женщин удивленно смотрели на нее. После небольшого напряженного молчания Мэвис сказала:

— Это очень любезно с вашей стороны, миссис Браннер. И со стороны преподобного Ричардса. Сколько вы хотите брать с нас за уроки?

— Я бы хотела доллар за урок.

Мэвис посоветовалась с подругами, и они все согласились.

— Мы согласны. Когда можно начинать?

— Да прямо сейчас. Зачем терять время? — ответила Тилда, кивнув на полусырой бекон и подгоревшие яйца, которые девушки приготовили для себя. — Надеюсь, у вас достаточно яиц. И я надеюсь, у вас хватило смекалки положить их в кукурузное зерно для сохранности.

Мэвис кивнула.

— Мы прочитали об этом в путеводителе.

Тилда посмотрела вокруг и слегка нахмурилась.

— А где же ваша молочная корова?

— У нас ее нет. — отозвалась Джейд. — Мы не думали, что она нам понадобится.

— Если вы собираетесь учиться готовить, то она вам будет нужна. Кроме того, она будет снабжать вас молоком для питья, когда не будет пригодной для этого воды. Вы также сможете готовить сладкий крем из яиц и молока, пудинги и масло.

— Но маслобойки у пас тоже нет, — застенчиво сообщила ей Блисс. — Ни у одной из нас нет особых талантов к домашнему хозяйству.

Тилда хмыкнула и снисходительно посмотрела на Блисс.

— Это означает, что вы все зеленые, как весенняя трава, когда дело касается ведения хозяйства. К вашему сведению, мисс, вам не нужна маслобойка, чтобы делать масло, по крайней мере, во время путешествия. Все, что нужно, так это слить остатки молока в ведро и повесить его под фургон, и к концу дня от всей этой тряски вы получите сбитое масло.

— Может, нам удастся купить корову, когда доберемся до Лоуренса, — сказала Фэнси. — Джейд как раз собирается купить там ботинки, если, конечно, там будет лавка.

— Ну, корову в лавке вы не купите, но полагаю, вы где-нибудь ее раздобудете. Ведь даже бобы нельзя хорошо приготовить без молока.

Тилда послала Лизетт чистить подгоревшую кастрюлю, а Пичес — принести еще яиц.

— Ну, а кто же из вас Джейд? — спросила она.

— Я Джейд. А почему вы спрашиваете?

— Преподобный сказал, что вы, вероятно, захотите научиться готовить бисквиты и рулеты с корицей и специями. Конечно, сначала мы освоим азы кулинарии, чтобы у тебя получалось все, что ты захочешь сделать. Мы займемся выпечкой и приготовлением сладостей немного позже.

Щеки Джейд вспыхнули ярким румянцем.

Она отвернулась в сторону, надеясь, что никто не заметит ее реакции на замечание Тилды и не будет задавать вопросы, на которые ей не хотелось сейчас отвечать. Она совершила ошибку, посмотрев на фургон Мэтта и увидев, что он наблюдал за ней с очаровательной улыбкой на своем красивом лице. Потом он подмигнул ей, его глаза сверкнули, и он снова занялся своим делом.

Весь этот день Джейд с трудом удерживалась от того, чтобы не посмотреть в сторону Мэтта. Когда их фургоны начали вязнуть в липкой грязи, он подошел, чтобы помочь Билли вытолкнуть их. Когда Мэтт толкал колесо фургона, рукава его рубашки лопнули, и Джейд восхищенно смотрела, как сильно напряглись его разработанные мускулы от невероятного усилия. Потом, когда она краешком глаза увидела, как он переодевался в свежую рубашку, у нее перехватило дыхание от вида его широких плеч, обнаженной груди, слегка покрытой черными волосами и блестящей от пота.

Что еще хуже, так это всякий раз, когда она смотрела в его сторону, он, казалось, чувствовал на себе ее взгляд и отвечал на него. Такое переглядывание не могло долго оставаться незамеченным, скоро девушки заметили этот обмен взглядами и начали дразнить Джейд.

— Вы только посмотрите! Джейд строит глазки пастору!

— Да, и он сам тоже выглядит изумленным.

— Как же все это понимать? Неужели Купидон ранил их своими стрелами?

— Эй, Джейд! А что это Тилда имела в виду, говоря сегодня утром о преподобном и рулете с корицей? У тебя появились какие-то секреты от нас?

— Я не хочу говорить об этом, — упрямо ответила Джейд, когда уже стало совершенно невозможно игнорировать их.

— А я-то думала, этот парень совершенно не произвел на тебя впечатления, Джейд. Или, вероятно, девушка была слишком самоуверенна?

— Я не девушка.

Мэвис рассмеялась.

— Ну ты и не куртизанка.

— И даже не скромная шлюха, — добавила Блисс, закатив глаза. — Ну конечно, пирожные, ведь есть еще пирожные, а пастор, может быть, и в самом деле сладкоежка? И именно сейчас он смотрит на тебя так, словно ты самое вкусное маленькое пирожное, которое он когда-либо видел.

— Я певица, и когда-нибудь я стану такой же великой и знаменитой, как Дженни Линд.

И сейчас я не собираюсь влюбляться ни в одного мужчину, особенно в такого неподходящего, как этот пастор, и разрушить все свои грандиозные планы о богатом и славном будущем.