Она проследовала за Отто в огромный темный холл, с изумлением глядя на резные деревянные балясины лестницы, на которых сидели химеры. Нет, это конечно же не его общежитие, не его комната. Лестницу сторожил воин в рыцарских доспехах, и, содрогнувшись, Алекс отвела взгляд от узкой щели забрала – доспехи и вооружение всегда пугали ее.

– Вы не успели к службе, – сказал Отто.

Из соседней комнаты доносился приглушенный гул голосов. Алекс уловила аромат шерри и сигаретного дыма. Обеденный зал? Неужели она оказалась в обеденном зале Кембриджа?

– К службе? – растерянно переспросила она.

В темно-сером костюме и черном вязаном галстуке Отто был подтянут и элегантен.

– Вы посещаете церковь, Отто?

Его глаза. Господи, да перестал бы он улыбаться, перестал бы так смотреть на нее.

Перед ней появилась невысокая женщина в черно-белой форме, которая несла поднос.

– Сухое или полусладкое, мадам?

– Сухое, пожалуйста, благодарю вас.

Алекс взяла стакан, он оказался неожиданно тяжелым и выскользнул из пальцев. Звон раскатился гулким высоким эхом.

– Не беспокойтесь, мадам, я все вытру; пожалуйста, возьмите другой.

Взяв стакан, она держала его обеими руками, прижав к себе, как новорожденного.

Отто многозначительно усмехнулся:

– Конечно. Я так и думал, что вы здесь появитесь.

Загадки. Повсюду загадки, весь мир стал загадкой.

Алекс сделала глоток сухого терпкого шерри, оно согрело желудок; еще один глоток, и она увидела, что стакан опустел.

– Не понимаю.

Прекрати ухмыляться, ради бога, прекрати ухмыляться. А ты – успокойся. Думай. Будь разумной.

– Я… я считала, что это дом доктора Саффиера.

– Был.

Ответ сразил ее наповал.

– Я… – Уставившись на пустой стакан, Алекс растерянно улыбнулась. – Я несколько удивлена, видя вас здесь.

Отто смотрел на нее насмешливо, с непонятной многозначительностью.

Она запнулась, пытаясь найти слова и сложить их в связное предложение.

– Вы не знаете, где… где?.. – Она снова уставилась на черный вязаный галстук. Черный галстук, темный костюм. Черный галстук. – Доктор Саффиер переехал?

Теперь взгляд Отто стал откровенно глумливым, и губы растянулись в молчаливой ухмылке.

– Да, конечно.

– Я… э-э-э… не предполагала, что вы его знаете.

– Я многих знаю, миссис Хайтауэр.

– Еще шерри, мадам?

Алекс взяла стакан с подноса, покрепче обхватив его, и поставила на поднос пустой.

– Не хотите ли познакомиться с ними?

– С кем?..

– С родственниками доктора Саффиера. С его друзьями.

– Ну… – Она недоумевающе пожала плечами. – Я думаю…

Но Отто уже отвернулся и зашагал по коридору к дверям комнаты, где было полно людей.

Алекс увидела огромный зал, на стенах, обшитых деревянными панелями, висели величественные холсты: старинные портреты, картины с изображением охотничьих сцен и обнаженных херувимов – все огромных размеров, и она помедлила на пороге, изучая сквозь клубы дыма мужчин в строгих деловых костюмах, женщин в черных платьях, в шляпках с вуалями, официантку с подносом, скользившую между ними, как туземец в джунглях.

– Это брат доктора Саффиера, – сказал Отто, подводя ее к группе беседующих.

Пожилой человек субтильного вида – худое лицо с обвисающими складками кожи – протянул ей руку, густо обсыпанную старческой гречкой. Пожатие было крепче, чем ожидала Алекс.

– Как поживаете? – спросил он с галантным поклоном. В его голосе слышался европейский акцент.

– Алекс Хайтауэр, – представилась она, отмечая, что он совсем не похож на своего брата, хотя голос почти тот же.

Он печально склонил голову:

– Вы были дружны с моим братом?

Была? Была? Она заметила его черный галстук, черный галстук мужчины, стоявшего рядом с ним.

– Э-э-э… нет… я была его пациенткой… много лет назад… он очень помог мне.

– Он многим помогал. – Собеседник покачал головой. – А с ним так поступили.

Она осознала, что рядом находятся еще двое, и посмотрела на них; оба, улыбнувшись, кивнули ей.

– Моя сестра, – сказал брат Саффиера. – И мой зять, мистер и миссис Темплмен.

Алекс поздоровалась.

Они оба еще раз улыбнулись ей, но ничего не ответили.

Что-то начало проясняться. Алекс словно бы приходила в себя после сна. Она попала на похороны. На чьи? Чьи? Ею овладела паника. Только бы не Саффиера, ради бога, только не его.

– Все было специально подстроено, – возмущенно сказала женщина. – Общество хотело добраться до него, и оно этого добилось.

– Совершенно верно, – кивнул брат Саффиера. Он снова посмотрел на Алекс. – Как вы знаете, он так и не оправился от этого удара. Я видел его на прошлой неделе – за день до смерти. Понимаете, от него ничего не осталось, он был полностью разрушен. Блистательная личность, поистине блистательная. И стольким помог. Пришло так много писем, понимаете, масса, буквально масса.

И троица застыла в молчании, скорбно кивая, как марионетки. Алекс внезапно почувствовала себя в ловушке, загнанной в угол, и ей захотелось выбраться отсюда на свежий воздух.

– Он, конечно, продолжал работать, – говорил его брат. – Ему больше не разрешалось называться доктором, но это не могло остановить его клинические исследования. Вы знаете, что он сделал? Из Америки ему по почте прислали докторское звание. По почте! Так что он снова мог называть себя доктором; они не могли остановить его! – Хмыкнув, он посмотрел на свою сестру и зятя, которые кивали улыбаясь.

По почте, подумала Алекс. «Бюро Новой Англии». Воцарилось тяжелое молчание; Алекс растерянно смотрела на них, чувствуя себя незваной гостьей.

– Прошу прощения, я на минутку, – сказала она, отступая назад; повернувшись, Алекс вышла в холл, чувствуя, как по щекам у нее текут слезы. Она остановилась и осторожно вытерла глаза.

– Уже уходите? – услышала она голос Отто и повернулась.

– Мне нужно возвращаться в Лондон.

Он улыбнулся – опять все та же всепонимающая усмешка, подумала она.

– Не завершив своих дел?

Алекс покраснела. Что Отто известно? Много ли он знает? И что, черт побери, он тут делает?

– Отто, вы родственник доктора Саффиера?

Он покачал головой:

– Всего лишь его ученик.

– Ученик?

Его взгляд буквально пронзал ее насквозь.

– Я писал диссертацию на его материалах, о его работе.

– Я… я думала, вы изучаете химию?

– Совершенно верно. Его труды имели прямое отношение к химии, точнее, к биохимии. – Улыбаясь, он не сводил с нее насмешливого взгляда. – Биология и химия очень тесно связаны, миссис Хайтауэр; я думаю, вы разбираетесь в этом лучше других.

Алекс снова почувствовала, как заливается краской. Что тебе вообще известно, хотелось ей спросить – ее смущение начало переходить в гнев, – что ты знаешь, сукин сын?

Отто отвернулся от нее, обвел взглядом холл и уставился на рыцаря в доспехах. Затем, резко повернувшись, в упор посмотрел на нее:

– Я знаю, зачем вы сюда пришли.

Алекс удивили его слова, резкие движения, она попыталась успокоиться и ответить ему таким же жестким взглядом.

– Неужели? – насмешливо спросила она. – В самом деле?

– О да. – Отто улыбнулся. – И я могу вам помочь. Я знаю, где хранятся досье. Я знаю, где тут все лежит. – Снова повернувшись, он пошел через холл в сторону коридора.

Гневное возбуждение покинуло Алекс, уступив место беспомощности. На подгибающихся ногах она последовала за ним.

Ящик стола бесшумно скользнул по направляющим и, щелкнув, застыл на месте.

– Скажите мне, Отто, – спросила она, – почему доктора Саффиера вычеркнули из списков корпорации?

Он рассматривал папки в ящике.

– Путался с мальчишками в общественных туалетах.

У нее все поплыло перед глазами, она уставилась на Отто, – наверное, это шутка, всего лишь странное проявление юмора. Но его лицо оставалось бесстрастным.

«А может быть, он путался и с тобой, подонок?» – подумала она.