— Потому что мы — часть него самого?
— Верно! У Него были попытки… Ангелы — его овеществленные мысли… Понимаешь, о чем я?
— А человек — по образу и подобию…
— Точно! Он предоставил людям выбор, которого не было у других Его Созданий. Он надеется, что когда-нибудь мы дорастем до его уровня, со своим Мыслями и Желаниями. Станем ровней и интересными собеседниками… Он устал разговаривать Сам с Собой…
— Блин! Так, если первый путь — смерть, отпадает… Я не хочу в клетку, пускай даже и золотую… Какой второй?
— Второй путь — сохранить тело, а, следовательно, и возможность вернуться в реальный мир.
— То есть так, как поступил ты?
— Именно! Ни жив, ни мертв. Ты сейчас в том же положении. Твое тело вроде бы и существует, но тебя в нем нет.
— А ты поч6му не возвращаешься?
— Мое время еще не пришло. Тело от яда до конца не избавилось. Слишком долго я откладывал очищение. Вот и расплата…
— Слушай, дед, а обо мне ты как узнал? Здесь нет связи с внешним, нормальным миром.
— Предвидел я, внучек, твое появление, — признался дед. — Поэтому и привязал к посоху заклинание одно. В трудную минуту должно оно было дорогу тебе указать в убежище мое. Так и вышло.
— Так ты дед, еще и провидец? — изумленно покачал головой Министр. — Приятно осознавать, что дед у меня покруче вареных яиц будет! Да, а чего мне-то сейчас делать? Мои там, небось, совсем с ума посходили. Без моей помощи им несладко придется.
— Ты о себе лучше подумай, — возмутился старик. — Так у тебя хоть какой-то шанс уцелеть будет. И обратно вернуться… Я научу, как в дальнейшем уберечься от напасти такой. Тебе до настоящего волхва еще расти и расти. Нужно дух как следует закалить и над телом работать не покладая рук! Долголетие обрести…
— А чего мне его обретать — я и так почти бессмертен! — решил покрасоваться перед дедом Петр Семеныч.
— Ну-ка, ну-ка, потешь старика! Как это ты, сопеля зеленая, бессмертие без трудов приобрел? — ухмыльнулся дед.
— Да так, случай помог, — пожал плечами некромаг. — Рассказывать-то, в общем, нечего. Это было еще до того, как я тело твое с посохом нашел. Одним словом, заставил я кровососа одного…
— Кровососа? — переспросил старик. — Это вурдалака что ли?
— Ну да, упыря, вампира, надо мной обряд инициации Гуля провести… А затем быстренько его грохнул, пока наша связь не окрепла, а он власти надо мной не получил…
— Ого! — удивился Кемийоке. — Хитро! Значит, ты стал Гулем, свободным от Хозяина?
— А то! — горделиво хмыкнул Министр. — И пока у меня есть в запасе кровь упыря, я не старюсь, не болею, и все такое прочее!
— Хитро! — вновь повторил дед. — Сам до такого додумался или надоумил кто?
— Да был один пример, — признался Петр Семеныч. — Случайно у человека одного вышло…
— А ты, стало быть, нарочно?
— Ага, я на тот свет как-то не спешу!
— Такая находчивость похвалы достойна, — одобрил действия внука Кемийоке. — Вот только способ… — поморщился он.
— А другого шанса могло и за всю жизнь не представиться! — парировал Министр.
— Да-да, с учителями тебе не повезло. Но сейчас ты в надежных руках. Как годы продлить, вонючую упырью кровь не хлебая я тебя научу. Как тело сделать подобным податливой глине тоже. Любую личину натянуть на себя сумеешь, настоящую личину, не морок!
— Это как Финн, что ли?
— Какой Финн?
— Ну, ученик твой последний, — пояснил Петр Семеныч, — который тебя в могильник упрятал.
— Жив, значит, мальчишка? — обрадовался волхв. — А то я переживал сильно, что сожрут его Новгородские волхвы… Постой, а его ты откуда знаешь?
— Да так, свела судьба, — неопределенно ответил Министр. — Но старичок примечательный…
— Это упрощает задачу, — произнес дед. — Держись Финна, внучек, кое-чему я его успел обучить, да и сам он за тысячу лет многое освоил. Хотя посох он так и не смог в руки взять — не подчинилась ему Сила Мертвая. Светлый был мальчишка, слишком светлый… Привет ему от меня передай, — попросил старик. — Все-таки не убоялся он козней противников моих, спрятал тело в могильнике.
— Конечно, передам. Только для этого вернуться надо.
— Вернешься, даже раньше, чем я думал…
— А это еще почему?
— Я же не знал, что ты Гуль, — пояснил старик. — Яд можно с кровью вытравить. Только сливать еще нужно всю, без остатка…
— Так я ж кони двину тогда… Помру!
— Не помрешь, по крайней мере, сразу… Ты ж Гуль, а не простой смертный. Как только кровь свою без остатка сцедишь, тут же заполняй себя свежей вурдалачьей… Найти сможешь?
— Да есть у меня нычка, думаю, хватит. А если нет, есть у меня один знакомый упырь — поделится, мы ж друзья…
— Знакомый упырь? Друг? Внучок, ты не перестаешь меня удивлять! Далеко пойдешь… Если не сломаешься на пол-пути. Но этого сделать я тебе не дам, — усмехнулся он в бороду. — Советом дельным помогу.
— А как я совет-то получу? Ты здесь, а я там.
— А я разве не сказал? — спохватился старик.
— По-моему нет, — ответил Министр.
— Во сне ко мне приходить сможешь. Как и что я тебе позже растолкую.
— Совсем другое дело! — обрадовался некромаг. — Чувствовать за плечами поддержку такого сильного мага, к тому же родного деда… Пра-пра-пра…
— Вот что, внучек, звать-то тебя как? А то ведь мы и не познакомились-то…
— Точно! — хлопнул себя руками по ляжкам Петр Семеныч. — Это надо сбрызнуть, отметить, как положено… А зовут меня Петром, Петей, стало быть…
— Петр, Петя… Греческое, стало быть, у тебя имя — «Камень». Что же это на Руси теперь греческие имена в почете?
— Есть такое дело, — признал правоту старика Петр Семеныч. За последние годы ему приходилось разбирать с батюшкой Феофаном множество исторических документов, и он знал, откуда «ветер дует». — Ведь на Руси теперь вера Православная, Христианская…
— Это с Византии что ль привезенная? — уточнил старик.
— Она самая, — подтвердил Министр. — Владимир — правнук Рюрика Византийскую веру принял.
— Знать отринула Русь исконных богов: Перуна, Волоса, Мокошь. Тихой сапой подмяла Русь вера в Единого.
— Я бы не сказал, что тихой, — хмыкнул Петр Семеныч. — Идолов своротили, и в реку… Народ насильно крестили… А колдунов почитай к нашему времени всех извели. Батюшка Филарет, то бишь Финн, в лесах дремучих столетиями скрывался, а потом и сам монахом заделался…
— Жрецом Единого прикинулся? Молодец! — Спрятаться в стане врага… Я так же в свое время поступал, если иного выхода не было.
— Так, дед, хорош трындеть! Успеем еще наговориться! За встречу выпить надо! Давай, колдани чего-нибудь.
— Зелена вина? Медовухи? Пива? Эля?
— Дед, ты чего? Покрепче чего давай, — попросил Петр Семеныч. — Коньячка хорошего, водки на худой конец!
— Сии зелья мне не ведомы! — развел руками дед.
— Вот ё-моё! — горестно воскликнул некромаг. — Повод есть, а выпивки нормальной нет!
— А ты сам, внучек, попробуй! — предложил старик. — Угости старика, потешь!
— Так я ж того, не умею, — опешил Петр Семеныч.
— Не забывай — это тонкий мир. — Он пластичен. Попробуй, представь себе зелье. Вид его, вкус, запах… Четче представляй: мелочи любые… Глаза закрой и представь, что оно на столе стоит.
Петр Семеныч послушно закрыл глаза, стараясь как можно ярче представить себе бутылку «Хенесси», что стояла у него дома в баре большого двухстворчатого холодильника. Он как наяву увидел бутылку из темного стекла, наклейку с золотистыми буквами, представил как он, покинув прохладное чрево холодильника, запотеет и покроется маленькими капельками влаги… Он протянул руки и взял бутылку одной рукой, другой рукой он ухватил тарелочку с порезанным на тонкие ломтики лимоном. Ощущения были настолько правдоподобными, что он чувствовал тяжесть в руке и холод стекла бутыли. Пестр Семеныч несмело приоткрыл один глаз и тут же завопил от восторга:
— Получилось!
— Молодец! — обрадовано похвалил внука Кемийоке. — Давай, что ли, опробуем твой хмель.
