— Как думаешь, выжил из них кто?

— Нет, — уверенно ответил Вольф.

— Откуда знаешь?

— Взрыв был. Нас ударной волной слегка зацепило. Явно парни себя подорвали, да и погони не было. Завалило свод…

— А труп Самойленко? — не унимался Сидоренко.

— В театре остался, — ответил Вольф. — Пришлось выбирать, обер или Илья. Двоих бы мы не утащили.

— Ты сделал правильный выбор, — утешил Вольфа Сергей Валентиныч, — обер важнее. Только… придется нам в ближайшее время дислокацию менять! Где-то сутки у нас еще есть… — размышлял майор. — Пока допросят…

— Кого допросят? — перебил его Вольф.

— Ильюху.

— Он же мертв! — в изумлении воскликнул егерь.

— Существуют специалисты, которые могут разговорить даже мертвеца. Зачем, по-твоему, ты пер на себе этого немецкого жмурика? Не знаю, есть ли у фрицев такой мастер, но подстраховаться не помешает! Сегодня отдохнем на старой базе, а завтра с утра перевезем манатки на новое место. Благо приготовлено заранее! И Илья о новом месте не знал.

— Постой, так у нас есть спец, который может с мертвыми общаться? Это типа медиума что ли?

— Медиум, не медиум, но прибыл вчера из Центра нужный человек. Это для него вы фрица ловили. Увидишь, сильно удивишься! — загадочно улыбнулся Валентиныч.

— Это почему?

— Потерпи немного, сам увидишь.

Уже на подъезде к базе, расположенной в таежных Хабаровских дебрях, водитель умудрился посадить тяжелый джип на брюхо.

— Вляпались! — угрюмо буркнул водила, выскакивая из машины. — После вчерашнего дождя дорога совсем раскисла. Толкнуть нужно — сам не выберусь!

— О, Сергей Валентиныч, — неожиданно развеселился Вольф, вслед за водителем выбравшись из автомобиля, — сейчас ты будешь ничуть не чище меня!

— Хватит зубоскалить! Лучше навались! Раз, два, взяли!

Джип заревел и обдал людей вонючим дизельным выхлопом. Колеса бешено завертелись, окатывая партизан потоками грязи.

— Севка! — возмущенно окликнул водителя Сидоренко. — Да не газуй ты так! Потихоньку, с раскачки! На раз-два! Раз-два, взяли! Раз-два…

С большим трудом джип удалось вытолкать на относительно сухой участок просеки. Скептически оглядев забрызганную грязью одежду, Сидоренко покачал головой:

— Ну, теперь и мне без баньки с постирушками не обойтись!

Он снял заляпанные очки и, не даже не пытаясь их протереть, спрятал во внутренний карман куртки. Затем, сплюнув хрустевшую на землю, полез в салон джипа.

— Вы мне сейчас все сидушки измажете! — недовольно заявил водитель. — А я вчера только салон вычистил!

— Надо было меньше газовать и больше головой думать! — отрезал Сергей Валентинович. — Помоешь еще раз — руки не отвалятся!

Через полчаса они въехали на территорию базы. Лагерь партизан был небольшим: несколько рубленных на скорую руку хижин, пяток землянок, да десяток больших армейских палаток, раскиданных по территории базы в живописном беспорядке. При виде этого беспорядка Вольф болезненно поморщился: на него, с детства привыкшего к строгой армейской дисциплине, такое вопиющее безобразие действовало хуже зубной боли. Встречать выполнивших задание диверсантов, высыпало все население базы. Их встречали как героев. В принципе так оно и было — справиться с тяжелым заданием центра было очень сложно. Почти невозможно. Но они сделали это, правда, потеряв при этом практически всю группу. Добыть любой ценой, гласил приказ. Что ж, они заплатили высокую цену… Партизаны хлопали выживших по плечам, говорили слова одобрения и отходили. Слегка в стороне от основной группы встречающих стоял, улыбаясь, коренастый седовласый мужчина. Вольф сначала не обратил на него внимания, но затем, узнав, кинулся к нему с распростертыми объятиями:

— Петр Семеныч! Дорогой! Вот уж кого не чаял…

— Больше года не виделись, — крепко обнимая старого друга, произнес Министр.

— Дай-ка я тебя как следует рассмотрю, — отдвигаясь от товарища, сказал Вольф, — я ведь тебя не признал сразу. Ты никак схуднул?

— Есть мальца! — улыбнулся бывший банкир.

— Это мальца? — изумился егерь. — Куда ты девал свой большой авторитет? — Вольф шутливо хлопнул Петра Семеныча по животу. — А тройной подбородок? От тебя же всего половина осталась! Тебя батюшка Феофан, наверное, постом и молитвами изводит?

— Ну, не без этого! — так же шутливо ответил Министр. — А если серьезно, то батюшка Феофан хорошо поработал — давно себя так прекрасно не чувствовал.

— Сейчас себя еще лучше почувствуешь! — оживился Вольф. — Валентиныч тут нам баньку приготовил…

— Банька давай на попозже отложим! Сначала дело…

— Какое дело? — не понял егерь.

— Вольфыч, я тебя совсем забыл предупредить, — хлопнул себя по лбу Сидоренко. — Семеныч — тот самый агент из Центра, для которого ты жмура немецкого добыл.

— Я и не сомневался, что Вольфычу это по плечу, — признался Министр. — Батюшка сомневался, но мы с Петером его убедили…

— Как он? — поинтересовался судьбой однополчанина Вольф, которого тоже не видел больше года.

— С тобой просился, — сказал Петр Семеныч. — Но батюшка отказал — вампирята своих за километр чуют. Да к тому же перед ним другая задача поставлена. Кого взяли-то?

— У-у-у, здесь Вольфыч отличился, — произнес Сидоренко. — Притащил самого оберштандартенфюрера Густава Альтхайма…

— Моей заслуги в этом нет! — возразил Вольф.

— Есть или нет — не важно! — отрубил Сидоренко. — Задание выполнено!

— Постой, постой, Сергей Валентиныч, я правильно услышал: группа Вольфыча взяла оберштандартенфюрера Густава Альтхайма? Заместителя начальника штаба оккупационных войск?

— Именно! — просиял Сидоренко.

— Ты ничего не путаешь? — переспросил Министр.

— Вот еще! — возмутился майор. — Я досье на этого Густава Альтхайма знаешь,

Сколько раз читал? Он это! Зуб даю!

— Вот это сюрприз! Молодцы! Готовьте грудь под ордена! Его нужно срочно допросить!

— Только он это… — потупился Сидоренко, — того, молчалив слегка… Пулю в сердце словил.

— Башка цела? — деловито осведомился Петр Семеныч.

— Целехонька! — ответил Вольф.

— Тогда разговорим голубчика! — довольно потер руки банкир.

— Ты с собой медиума привез? У нас своих-то нету, — признался Сидоренко.

— Нам медиум не нужен, — успокоил майора Петр Семеныч, — я сам поспрошаю. У меня, знаете ли, талант открылся…

— Неужто сам экстрасенсом стал? — ахнул ФСБешник.

— Круче, Валентиныч, много круче! — как-то нехорошо усмехнулся Министр. — Можете присутствовать при допросе… Если, конечно, желудки крепкие, — подумав, добавил он.

— Интересно будет посмотреть, — задумчиво произнес Сидоренко.

— Тогда распорядись, пусть покойника в штаб принесут… И ветоши какой-нибудь руки вытирать. А после — в баньку! И самогоночки холодненькой! — мечтательно произнес Петр Семеныч.

— Так банка и самогоночка уже…

— Ладно, сначала дело! Расслабляться будем после! — взгляд Петра Семеныча неожиданно стал жестким и колючим. — Поторопись, Сергей Валентинович.

В избушке, где располагался штаб сопротивления, Петр Семеныч принялся сдвигать столы и стулья к стенам. Вместе с Вольфом они быстро освободили центр небольшой комнаты от мебели. Затем Петр Семеныч достал из командирского сейфа изящный кожаный саквояж из крокодиловой кожи и, щелкнув серебряными замками, распахнул его. Вольф с изумлением смотрел, как Министр достает из саквояжа и раскладывает на столе в строгой последовательности странные предметы: толстую книгу в потертом кожаном переплете, кусочек мела, каким пишут в школе на доске, каменный нож с зеленоватым полупрозрачным лезвием из вулканического стекла, два серебряных червленых гвоздя с какими-то иероглифами на стержнях, связку черных витых свечей, толстый короткий штырь с большой шляпкой, исперещенной, как и гвозди, непонятными символами, горсть щепок, молоток на длинной ручке, два металлических кружка, похожих на большие канцелярские кнопки, резную деревянную шкатулку и пару пузырьков с бесцветной жидкостью.