– Как вы говорите, земля ничья, так о каких деньгах может идти речь? Если бы вы ее купили или получили официально – дело другое.

– Я вложил в нее свой труд, – веско заявил хозяин.

– Не свой, а рабов, – уточнил Муравьев.

– Обработанная земля, дом, постройки, – не слушая, продолжал перечислять Клайтон.

– Прежде чем что-то занимать, надо как минимум получить на это согласие. Так что через неделю я вновь буду здесь. – Николай поднялся и пошел прочь.

– Столько денег и где я их получу? – донеслось до него причитание. – Столько сил!..

– Это – не мои проблемы, – сказал вместо прощания Муравьев.

– Жан, есть прекрасная новость! – Де Гюсак вошел сияющий, словно внезапно на склоне лет получил в наследство секрет омоложения. – Лафит в городе!

– Я знаю. – Липранди оторвался от тетради, куда делал какую-то запись.

Рядом на столе лежала дымящаяся трубка и стояла чашка кофе.

– Откуда? – удивился было Гюсак, но тут же вспомнил о многочисленных знакомых своего напарника во всех слоях общества, равно как и на многих важных постах, и произнес: – Хотя чего я удивляюсь?

– Вот именно, – согласился Липранди и потянулся за трубкой.

Его политика принесла определенные плоды. В кратчайший срок Липранди сделался довольно популярной личностью в Новом Орлеане, и его осведомленность в делах просто поражала. Притом что делился он с напарником отнюдь не всем узнанным.

Незачем было знать Гюсаку все. Например, о появившейся сети доброхотов, которые не только поставляли информацию Липранди, но уже и сами передавали ее дальше. Если какие-то детали пока еще могли ускользнуть от внимания агентов, то общие тенденции просматривались четко.

– Вы далеко пойдете, Жан. – В голосе Гюсака одобрение было смешано с толикой гордости, словно Липранди являлся ему близким родственником. – Я в ваши годы, признаться, был просто повесой, хотя судьба порою давала шансы. Впрочем, жалеть все равно поздно.

– Жалеть поздно всегда. Раз уж зашла речь о сожалениях, значит, случившегося не исправишь. Но какой смысл в несбывшемся? Думать надо о будущем.

– Вы философ, Жан.

– Отнюдь. Я сугубый практик, – не согласился Липранди. – Потому моя цель если не на сегодня, то на завтра – сходить в море вместе с Лафитом да прикупить у него по дешевке товара.

– Да, здорово. Тогда я со спокойной душой смогу окончательно свернуть здесь все дела и вернуться в Европу. О Париж! Хотите, отправимся туда вместе?

– С радостью бы, однако пока молод, надо успеть переделать кучу дел. Я еще в стольких местах не был!

– Да, вы действительно молоды, раз тянет на путешествия, – вздохнул Гюсак. – Не то что я…

Утешать в подобных случаях бессмысленно. К тому же напарник Липранди, как многие французы, по натуре отчасти являлся неосознанным позером и нуждался не столько в утешениях, сколько в аплодисментах.

– Судно у нас есть. Остановка за малым – получить приглашение Лафита на его базу, – рассуждал, затягиваясь трубкой, Липранди.

– Ваш тезка сам звал нас к себе, – напомнил Гюсак. – Важно, чтобы он не отказался от своих слов.

– Не откажется. И база не столь далеко.

– Вы уже и это знаете? – без удивления спросил француз.

– Конечно. На самом деле в мире очень мало настоящих тайн. Вернее, они лежат несколько в иной сфере. Просто не хотелось являться в гости без приглашения.

Де Гюсак с интересом ждал продолжения.

– Напротив Мексики есть остров, который называется Галвестон. Там, говорят, весьма удобная бухта, а около нее наш общий знакомый построил небольшой городок и дал ему имя Кампече.

– Поражаюсь вашей осведомленности, Жан. Даже мне ничего узнать не удалось.

– Ничего странного. Буквально до недавнего времени продажа товара происходила неподалеку от Нового Орлеана. Очевидно, Лафит решил не терять времени на дополнительные перемещения, вот и приоткрыл тайну паре торговцев. А там понемногу пошли круги по воде. Вот и мне вчера шепнули на ушко. Кстати, хотите еще одну новость, о которой сегодня наверняка будет говорить весь город?

– Разумеется, – не стал чваниться Гюсак.

– Помните, то и дело возникали голоса о необходимости покарать казаков?

– Конечно.

– Свершилось. Правда, кара пала на тех, кто отправился это проделать. Но разве есть в том особая разница? – улыбнулся Липранди.

– Как это? – не понял француз.

– Подробностей пока не знаю. Так, в общих чертах. Некие плантаторы объединили свои силы, взяли своих присных, присоединили к ним каких-то разбойников и напали на одну из казачьих станиц. Не учли лишь одного, очевидного любому, кто сталкивался с русскими: казаки – извечные воины. Про них можно сказать и хорошее, и дурное, однако служба у них всегда на высоте. А дерутся они так, что от противника лишь перья летят. В общем, налетчиков расколошматили. Многих убили, зато уцелевшие удирали, словно на крыльях. Один уже утром был в Новом Орлеане. С чем его можно поздравить. Набегом же руководил какой-то Маккойн или Маккейн.

– Маккуйн, – машинально уточнил Гюсак.

– Особой разницы не вижу.

– Известная личность, один из богатейших землевладельцев Луизианы. А уж люди у него – один к одному. Их едва ли не каждый в штате боится.

– Теперь местные жители могут позабыть свои страхи, – с иронией прокомментировал Липранди.

– Вы что? Маккуйн такой авторитет, за него столько людей вступится вплоть до губернатора! Вы не знаете, он жив?

– Губернатор?

– Нет, Маккуйн. Губернатору ничего не сделается.

Липранди пожал плечами и лишь затем сказал:

– Понятия не имею. Вы думаете, беглецам было время посмотреть, не случилось ли что-нибудь с начальством? Но, думаю, к обеду станет известно.

Гюсак ушел и через минуту вернулся с бутылкой.

Отказываться Липранди не стал. Мужчины выпили, и лишь после этого Гюсак спросил:

– Скажите, Жан, вы ведь уже сталкивались с казаками. Они могут в отместку напасть на Луизиану?

– Если на всю, то в чем смысл? На завоевание целого штата нужен приказ начальства. Тогда вопрос: нужна ли России война? Как вы думаете?

– Вы шутите, Жан? Сейчас им необходимо навести порядок в Мексике. Зачем им еще земля?

– Вот вам и ответ, – кивнул Липранди.

Гюсак наполнил стаканы вновь:

– А если сузить вопрос? Скажем, вероятно ли нападение на асиенды? Того же Маккуйна или другого, на кого выведет след? На случайного плантатора, в конце концов?

Липранди не спеша выбил трубку, прочистил мундштук, а затем принялся набивать ее вновь.

– Тогда ответьте мне – будут ли наказаны Маккуйн с компанией за нападение на войска другого государства?

– Войска?

– Казаки являются военным сословием и иррегулярным войском Российской империи. Поэтому нападение на них все равно что нападение на русскую армию, – пустив щедрый клуб дыма, пояснил Липранди.

Гюсак выпил в одиночку и затем сказал:

– Кто же будет наказывать состоятельных и уважаемых граждан?

– Правительство. Есть же губернатор, полиция.

– Если бы Маккуйн натворил нечто подобное на территории штата, его бы, без сомнения, наказали. Оштрафовали, а то и вообще бы могли посадить. Но все, что происходит на чужой территории, властей не касается.

– Странно. По-моему, любое преступление является преступлением, где бы оно ни совершалось.

– Вы просто никогда не жили в Америке. Здесь все иначе, и европейские законы и традиции практически не действуют. Менее всего – в бывших британских колониях.

– В этом случае почему бы плантаторам не вкусить того, что они старались проделать с другими? По мне, так будет просто справедливо. На деле же – кто знает, во что все выльется? Но вам-то что за дело до местных разборок?

– Признаться, просто любопытно. Никогда не имел дел с казаками, но тот факт, что они разбили людей Маккуйна, говорит о многом. Интересно посмотреть на этих воинов. Я видел многих знаменитых флибустьеров, разбойников, местных офицеров, но никогда не встречался ни с одним казаком.