– Где господа офицеры, Федор Петрович?

– На берегу, – как само собой разумеющееся, ответил мичман.

Где ж еще быть, когда корабль стоит в гавани? Команда тоже была отпущена, и на борту находилась лишь дежурная вахта да несколько матросов, по разным причинам не пожелавшие съезжать на сушу. Например, те, кто хотел спокойно выспаться и отдохнуть после кутежа, или занятые какой-нибудь взятой на себя работой, наподобие изготовления чего-нибудь на продажу.

Последнее отнюдь не возбранялось. Морские переходы – дело долгое, и начальство лишь приветствовало любое ремесло, которым овладевали матросы. Лишь бы сырье и готовые изделия не занимали много места на забитом людьми и запасами корабле, а там – трудись сколько влезет в свободное от вахт время.

– Будьте любезны, распорядитесь, чтобы все офицеры как можно скорее прибыли на борт, – попросил Головнин.

Как известно, просьба начальника равнозначна приказу. Даже несколько выше его по приоритетности исполнения.

– Слушаюсь, Василий Михайлович. – Врангель вежливо склонил голову и отправился распоряжаться.

Попутно он прикидывал, где в данный момент может находиться тот или иной офицер.

Выбор был богат. За время частых стоянок любой матрос завел себе кучу знакомых. Так что же говорить про офицеров, перед которыми были открыты двери всех приличных домов?

Дальние походы являлись еще новинкой, и капитаны тщательно отбирали помощников и команду. В чрезмерный загул никто не пускался, а вот посидеть в компании и слегка выпить, смывая однообразный труд морских будней, не откажется никакой моряк. Плюс, конечно же, дамы.

В общем, списочек получился…

Распоряжения были отданы, шлюпка отошла от «Камчатки», и Врангель повернулся в поисках капитана. Однако тот уже спустился в каюту, и любопытство мичмана осталось неудовлетворенным.

Интересно же, чем вызван общий сбор? О немедленном выходе речь не шла, в противном случае Головнин сразу же объявил бы об этом. Не говоря о срочном вызове с берега матросов. Для обучения и поучения помощников не было никакой нужды вызывать всех из города. Как правило, обо всех мероприятиях офицеры оповещались заранее.

Следовательно, все-таки поход, только не прямо сейчас, а с некоторой подготовкой. Скорее всего – опять слепые поиски пиратов. Один раз повезло, зато все прочие выходы ничего не дали. Попробуй найти в усеянном островами, как звездами небо, море нужный корабль! Притом что он вообще может в данный момент стоять где-нибудь в бухте!

Но службу не выбирают…

Врангель раскурил трубку, облокотился на фальшборт и стал терпеливо ждать возвращения шлюпки.

Преодолеть небольшое расстояние, отделявшее «Камчатку» от берега, было делом минуты. Зато последующее растянулось на добрых полтора часа. Офицеры прибывали поодиночке. Каждый спрашивал Врангеля о причине вызова, но мичман лишь пожимал плечами. Что он мог сказать, кроме собственных предположений?

Последним объявился Матюшкин. Впервые вырвавшийся на свободу юнкер вовсю старался воспользоваться ее плодами, хотя, надо отдать должное, к службе он относился серьезно и постоянно пытался узнать что-то новое.

Велика ли беда, если в порту юнкер позволит себе немного расслабиться и поволочиться за местными девицами?

– Господа, Моллер велел в течение ближайшего месяца, максимум – полутора, подготовиться к продолжению похода. Обстоятельства в Тихом океане требуют нашего там присутствия. В Южном полушарии наступает весна, и требуется воспользоваться этим временем для перехода через Магелланов пролив, – высказался Головнин.

– А здесь? – спросил Литке.

Понятно: задачей «Камчатки» являлась охрана Калифорнии и Аляски, однако министерство до сих пор не удосужилось прислать к берегам Мексики не то что эскадру, но даже полноценную замену застрявшему в Карибском море шлюпу.

– Адмирал считает приход кораблей вопросом ближайшего времени, – вздохнул Головнин.

Он не позволял себе публично порицать действия морского министра, хотя со многим был не согласен. С другой стороны, де Травесте можно было понять: казна не безразмерна, минувшие войны стоили немало, и найти деньги на дорогостоящие экспедиции не так просто.

– Что-то это время длится слишком долго, – пробурчал Литке.

– В любом случае позже прислать сюда корабли флот уже не сумеет по понятным погодным условиям.

Зима заканчивала навигацию на Балтике, и министерству поневоле требовалось спешить, пока лед не сковал Кронштадт и Ревель.

Возразить было нечего. Тем более «Камчатка» была задержана здесь Моллером во многом по собственному почину и вопреки министерским инструкциям. Собственно, офицерам вообще не полагалось обсуждать, кто после их ухода будет бороться с пиратами у берегов новой русской колонии. На то существует начальство самых разных уровней. Да и в Тихом океане в этот момент не было ни одного русского военного корабля.

Только все равно офицеры переживали за положение здесь. Успели сродниться с местными проблемами, старались их решить, и казалось невозможным уйти, оставив все в подвешенном состоянии.

Головнин понимал подчиненных. Потому следующее известие обязано было подсластить пилюлю.

– Еще, господа. Через несколько дней в Россию отправятся суда с детьми местных дворян. Как вы знаете, для них в Петербурге учрежден специальный кадетский корпус. И Моллер, и наместник не исключают возможности нападения на них. Представьте размер выкупа, который могут потребовать пираты, если учесть положение их родителей! Я не говорю о влиянии России, которое заметно ослабится в случае, если мы не сумеем их защитить. Короче, наше дело – идти в охранении конвоя.

– До Европы? – с некоторым удивлением спросил Матюшкин.

Он был самым молодым среди собравшихся здесь, вот и озвучил то, о чем другие лишь подумали, но говорить не стали.

– До Европы – это излишне, – улыбнулся Головнин. – В Атлантике нападения пиратов исключены. Выйдем в океан, убедимся, все ли в порядке, и ляжем на обратный курс.

– Василий Михайлович, как быть в случае задержки? – уточнил обстоятельный Врангель. – Изменятся ли сроки выхода в Калифорнию и насколько?

– Сроки меняться не будут. Потому наша задача – подготовить все так, чтобы, даже если в нашем распоряжении окажется всего лишь пара дней, мы бы успели подготовиться к новому походу, – отрезал Головнин. – Наша задача – заранее договориться с подрядчиками о припасах, заранее решить дела с возможным ремонтом и все такое прочее. Другого времени у нас может просто не быть.

Парадный зал в губернаторском дворце Сан-Антонио был полон. Здесь собрались многие из землевладельцев Тешаса. Кое-кто постоянно жил в столице штата, всецело положась в делах на управляющих, однако большинство приехали сюда из своих владений. Не каждый месяц и не каждый год наместник выражает желание сделать жителям какие-то важные объявления.

И конечно, немаловажным фактом в глазах собравшихся было то, что наместник представлял империю, в которой вне желания отныне предстояло жить.

Благородные господа чинно восседали на заранее расставленных стульях, не спеша переговаривались друг с другом, пытаясь предугадать, с чем именно желает ознакомить их наместник. Предположения были самые разные и, как всегда в подобных случаях, в большинстве своем абсолютно далекие от действительности.

Наконец в зал вступил губернатор в сопровождении уверенного в себе мужчины благородной наружности и, представляя последнего, торжественно объявил:

– Господа! Наместник Мексиканский и Калифорнийский, действительный тайный советник, камергер, его превосходительство граф Николай Петрович Резанов! Прошу любить и жаловать!

Следом вошла свита наместника – несколько людей в штатском и военном платье, но внимание собравшихся сразу сосредоточилось на графе.

Видели его не все, но слышал о нем каждый. Лет восемь назад общество дружно обсуждало брак русского вельможи с дочерью коменданта Сан-Франсиско дона Аргуэлло. Затем разговоры возобновились, но уже в связи с присоединением Калифорнии к Российской империи. И вот теперь под властью этого человека оказалась вся Мексика.