Вагоны должен подать железнодорожный цех, и подать их должны чистыми. Их перед отправкой в плавильный цех на этот предмет обязан проверить ОТК железнодорожного цеха. Обязан... должен...! Это в теории. На практике железнодорожный цех подал вагоны, в которых было по 50-100 килограммов мусора – на 5 минут работы лопатой. ОТК плавильного цеха запретил грузить в вагоны с мусором металл. Обычно в таких случаях начальник смены плавильного цеха просит грузчиков-дробильщиков очистить вагоны. Просит, так как оплата такой работы в плавильном цехе не предусмотрена — ее обязан выполнить железнодорожный.
Но случай был не первый, и грузчики-дробильщики взбунтовались и отказались чистить. Обещание премии не помогло. Теоретически начальник смены может дать любую работу и угрозой наказания заставить ее выполнять. Практически этот случай обещал начальнику смены месяцы хождения к юристу, в завком, в суд, и в результате рабочие бы отспорили свою правоту. И начальник смены тихо сдал смену своему молодому сменщику и уехал домой, а грузчики рассказали обо всем сменяющим их в новой смене коллегам, и те из чувства солидарности тоже уперлись и чистить вагоны отказались.
Но если короба с металлом не опорожнить в вагоны, то нельзя их вернуть в разливочный пролет, нельзя загрузить в них слитки и разлить в изложницы металл из ковшей, нет пустых ковшей – невозможно выпустить металл из печи, печи нужно останавливать.
Молодой начальник смены понимал, что если в цехе не будет электроэнергии и он остановит печи – его поймут, если не будет сырья не по его вине – его поймут, если случится авария – его поймут, но остановить цех потому, что двое его рабочих, не выполняя его приказ, не хотят сделать пятиминутную работу – его никто не поймет. Он звонит в железнодорожный цех и требует прислать грузчиков, но ему нагло сообщают, что они поставили вагоны чистыми и это, наверное, сам плавильный цех навалил в них мусор, вот пусть сам и чистит. В общем, дело принимало веселый оборот и прямой, теоретический путь обещал крупную разборку с привлечением всего заводского начальства. Из-за пяти минут нетяжелой работы.
Молодой начальник смены бежит докладывать о предполагаемой остановке печей начальнику цеха, с ужасом представляя, что начальник смены, не способный заставить рабочих выполнить пустячную работу, в глазах начальника цеха превратится в ноль... если не хуже. По дороге встречает старого, опытного начальника смены, к тому времени пенсионера, и рассказывает ему свою трагедию. Тот немедленно и невозмутимо дает совет: «Вызови дежурных электриков и прикажи им обесточить на складе все дробилки». Полное недоумение молодого: «При чем тут электрики, при чем дробилки, когда вагоны не грузятся!» Старый поясняет: «Скажи грузчикам, что не включишь дробилки, пока они не поставят в разливочный пролет цеха под металл 24 пустых короба. Заработок грузчиков от погрузки коробов в вагоны едва 10 процентов, остальные деньги они зарабатывают на дроблении металла. Если ты не позволишь им дробить, они вообще за смену ничего не заработают. А следующая смена обрадуется, так как сможет заработать вдвое. Она немедленно вычистит вагоны. И твои грузчики это отлично понимают». Молодой начальник тут же по телефону дал задание электрикам, а через час в разливочный пролет стали поступать пустые короба.
Пустячный случай, таких у каждого практика миллионы. Как они говорят: «Для этого мы и ходим на работу». Простое решение, справедливое или нет – это второй вопрос, так как перед ним следует другой: «А справедливо ли, чтобы пусть и из справедливого каприза двоих уменьшилась зарплата пяти сотен человек всего цеха, так как потерянный при остановке печей металл уже никогда нельзя восполнить?»
Но не об этом речь. Как видите, теоретики написали инструкции, нормы, правила, законы. Им кажется, что они все для практика предусмотрели. Но практик действует по инструкциям только тогда, когда это целесообразно, в остальных случаях – как требует Дело.
Практики отлично понимают смысл истины: «Нет ничего практичнее хорошей теории». Они всегда мечутся между сотнями вариантов решения и ценят возможность, опираясь на теорию, рассчитать лучшее.
Теоретики, к сожалению, чаще всего не понимают смысл другого изречения: «Критерием истины является практика». Им все кажется, что практики недостаточно хорошо использовали теорию и получили результат худший, чем если бы слепо следовали предлагаемым теоретическим посылкам.
Автор был свидетелем и участником сотен конфликтов при принятии решений, в которых участвовали теоретики и практики. Можно быть уверенным, что если руководящий орган – коллективный и состоит из этих двух разновидностей специалистов, то в нем никогда не будет согласия. Он будет вечно метаться от одного решения к другому по одним и тем же вопросам, в зависимости от того, кто кого пересилит.
Иногда практики в борьбе идей применяют рискованный прием – они говорят: «Ты, теоретик, считаешь, что мы плохо делаем Дело? Что же -возглавь его сам и сделай лучше!» Он рискован тем, что среди теоретиков может найтись человек, который и в самом деле по глупости возьмется за это, хотя обычно они пасуют.
Автор, например, может привести эпизод, когда плохая работа одного из цехов завода обсуждалась комиссией, в которой членами состояли и несколько работников научно-исследовательских и проектных институтов. Один из этих теоретиков зачитал перечень ошибок, которые, по его мнению, допустили работники цеха и которых, надо думать, он бы не допустил, а также безапелляционным тоном дал перечень рекомендаций, среди которых основное место занимали ценные советы типа: «Надо хорошо работать, надо повышать дисциплину, надо усилить борьбу за качество ремонтов и т.д.». Выслушав его, директор внезапно предложил: «Я вам дам немедленно трехкомнатную квартиру не хуже, чем у вас есть, и зарплату втрое превышающую вашу. Переезжайте на завод, я вас назначу начальником этого цеха, и вы покажете всем нам, дуракам, как надо работать». Теоретик заткнулся до конца совещания, а остальные присмирели и стали думать, что советуют.
Вспомним, что до 1927 года, когда троцкизм был в основном побежден, Сталин трижды пользовался этим приемом, трижды предлагал заменить себя на посту генсека.
Если в коллективном органе возникнут именно такие два крыла, то мира и согласия в нем не будет. Они начнут бороться до тех пор, пока какое-либо из них не осилит оппонентов.
Забегая вперед, вспомним, что «перестройка» – это победа теоретиков. В ее начале со страниц прессы и с экранов ТВ полностью исчезли практики – директора предприятий, хозяйственники и рабочие. Практически под всеми статьями на экономические темы стояли фамилии, сопровождаемые учеными титулами или в крайнем случае званием «народный артист». Наконец, благодаря безголовым президентам и верховным советам профессора дорвались до власти и сбросили страну под откос.
Но вернемся к коммунистическим вождям в начале последнего рывка. Теоретики боятся власти над Делом, боятся ответственности за него. Некоторые историки считают, что факт поражения эсеров в политической борьбе с большевиками объясняется властебоязнью лидеров эсеров. Гавкать в составе оппозиции на власть – они с удовольствием, самим стать у власти и на себя возложить ответственность за последствия своих решений им было страшно.
Величие теоретика Ленина в том, что он не побоялся ответственности и стал у власти, а когда его придавил груз ответственности, то он не остался мудраком, а быстро стал смещаться в лагерь практиков. Поставив перед собой целью не красование у власти, а спасение случаем полученной страны, он отринул марксистские догмы в той части, где они расходились с нуждами текущего момента. Но считать, что он стал полностью практиком, наверное, нельзя. И по свидетельству Уэллса, он оставался несколько идеалистом, да и действия его свидетельствуют об этом.
Например, Сталин не смог убедить Ленина не организовывать союз суверенных республик, а организовать их федерацию, то есть лишить правовой основы сепаратизм. Ленин идеализировал ситуацию, считая, что союз народов, которые имеют право выйти из союза, будет более прочен, чем союз, из которого никто выйти не имеет права. Это идеализм и незнание реальной жизни. Народы никогда не выходят из союза, им это невыгодно. Их настраивают друг против друга и выводят из союза их лидеры, их мудраки и бюрократия.
