В городке Руки в боки: ей, лебедки, Вам плясать пора. Наливай в стакан мне водки — Приголубь, сестра! Где-то там рыдает звуком, Где-то там – орган. Подавай селедку с луком, Расшнуруй свой стан. Ты не бойся – не израню: Дай себя обнять. Мы пойдем с тобою в баню Малость поиграть. За целковым я целковый В час один спущу, Как в семейный, как в рублевый Номер затащу. Ты, чтоб не было обмана, Оголись, дружок. В шайку медную из крана Брызнет кипяток. За мое сребро и злато Мне не прекословь: — На груди моей косматой Смой мочалом кровь. Растрепи ты веник колок, Кипяток размыль. Искусает едкий щелок, Смоет кровь и пыль. Обливай кипящим пылом. Начисто скреби Спину, грудь казанским мылом: Полюби – люби! Я девчоночку другую — Не тебя – люблю, Но обновку дорогую Для тебя куплю. Хошь я черный вор-мерзавец, — Об заклад побьюсь, Что на вас, моих красавиц, В ночь раскошелюсь. Ей, откуда, ей – узнай-ка, Заявился я? Трынды-трынды, балалайка, Трыкалка моя! По крутым речным излукам Пролетит туман… Где-то там рыдает звуком — Где-то там – орган. 1908 Серебряный Колодезь В деревне
Ходят плечи, ходят трясом, Стонет в ночь она, — Прошушукнет поздним класом Стебель у окна. «Ты померкни, свет постылый,— В вечный темень сгинь! Нет, не встанет из могилы Сокол мой: аминь! Как проходят дни за днями. Палец жжет кольцо». Мухи черными роями Плещут ей в лицо. Прошушукнет поздним класом Стебель у окна. Ходят плечи, ходят трясом, — Стонет в ночь она. Стар садится под оконцем Любу обнимать: «Задарю тебя червонцем, — Дай с тобой поспать!» Но в оправе серебрёной Стукнул грозен перст. «Сгинь», – и молоньей зеленой Небосвод отверст. «Ты, обитель, богомольца В скит принять сумей!» Но, взвивая блеском кольца, Прыщет в небо змей. 1907 Москва Виселица Жизнь свою вином расслабил Я на склоне лет. Скольких бил и что я грабил, Не упомню – нет. Под железной под решеткой Вовсе не уснуть. Как придут они ужотко Узел затянуть. Как там столб дубовый нонче Врыли в лыс бугор. Заливайся, песня, звонче! Вдаль лети же, взор! Все не верю – не поверю… Поздно: срок истек; И шаги, – шаги у двери; Заскрипел замок. Офицер кричит конвойным: «Сабли наголо!» И полдневным солнцем, знойным, Темя обожгло. Привели. Сухою пылью Ветер в выси взвил. Золотой епитрахилью Поп меня накрыл. Вот сурово мне холодный Под нос тычут крест. Сколько раз я шел, свободный, Ширью этих мест. Сколько раз встречал, как зверь, я В логе белый день, Прошибал со свистом перья Меткий мой кремень — Скольким, скольким певчим птицам. Вкруг окрестных сел Скольким, скольким молодицам Вскидывал подол. Закрутили петлю ловко. Леденеет кровь. Перекинулась веревка. «Ей, не прекословь!» Под ногой – сухие корни, А под носом – смерть. Выше, виселица, вздерни В голубую твердь! Подвели: зажмурюсь, нет ли — Думать поотвык. Вот и высунул из петли Красный свой язык. 1908 Серебряный Колодезь |
