— Мне очень жаль, девочка, — сказал Джейми совсем тихо. Он шагнул к дочери и положил руку на ее плечо — осторожно, будто она могла его укусить.

Брианна на мгновение напряглась, но не оттолкнула его. Через мгновение она коснулась его руки, сжала ее слегка и отвела в сторону.

— Да, я понимаю, — пробормотала она. — Спасибо тебе, па — Она уставилась на огонь в очаге, ее лицо и тело были совершенно неподвижны, и тем не менее выражали бесконечное отчаяние. Я тоже подошла к ней и обняла за плечи, легонько массируя их, — но это было то же самое, что пытаться оживить восковую фигуру, — она не сопротивлялась, но как бы и не ощущала моих прикосновений.

Джейми несколько мгновений изучающе смотрел на дочь, нахмурился и перевел взгляд на меня. Потом, явно на что-то решившись, он подошел к полке, взял свою чернильницу, изготовленную из маленькой тыквы, стаканчик с перьями — и со стуком поставил их на стол.

— У меня есть одна мысль, — твердо произнес он. — Давайте-ка сочиним объявление, и я отправлю его в Велмингтон, Джиллету. Он его напечатает, а потом Ян и ребята Линдсея развезут и разошлют копии вверх и вниз по побережью, от Чарльстона до Джеймстауна. Может, никто и не знает Уэйкфилда, в смысле по имени, но, возможно, кто-то узнает его по описанию внешности.

Он высыпал в тыквенную чернильницу чернильный порошок, который делал из железа и дубовых орешков, и налил туда же немного воды из кувшина; потом черенком старого пера размешал чернила. Улыбнувшись Брианне, он достал из ящика буфета чистый лист бумаги.

— Ну-ка, девушка, как выглядит этот твой мужчина?

Поскольку это означало начало каких-то конкретных действий, Брианна сразу оживилась. Она уселась поудобнее, выпрямилась — и всплеск энергии, промчавшейся по ее позвоночнику, сразу ощутили мои пальцы.

— Он высокий, — начала Брианна — Почти такого же роста, как ты, па. Люди должны его заметить; на тебя же всегда все смотрят. У него черные волосы, а глаза зеленые… ярко-зеленые; это прежде всего все замечают, когда его видят, правда, мама?

Ян почему-то слегка дернулся и перестал чесать Ролло.

— Да, — согласилась я, усаживаясь на скамью рядом с Брианной. — Но ты можешь сделать нечто получше, чем словесное описание. — И я пояснила, обращаясь к Джейми: — Брианна очень хорошо рисует. — Ну, дочка, можешь по памяти нарисовать портрет Роджера, а?

— Да! — Она тут же в пылом схватила перо. — Да, уверена, смогу… я его не раз рисовала.

Джейми подвинул к ней чернильницу и бумагу, и вертикальная морщинка между его бровями почему-то стала глубже.

— А в типографии смогут сделать копию с рисунка чернилами? — спросила я, видя, как он хмурится.

— О… думаю, смогут. Это не так уж трудно — вырезать деревянную форму, если линии рисунка будут достаточно четкими. — Но говорил он с каким-то отсутствующим видом, не отрывая глаз от руки Брианны.

Ян спихнул голову Ролло со своих колен, тоже подошел к столу и стал смотреть через плечо Брианны с непонятным волнением.

А Брианна, ничего не замечая, закусила нижнюю губу и быстро, уверенно рисовала. Высокий лоб, густая прядь черных волос, упавшая на него… лохматая черная бровь… Брианна рисовала Роджера в профиль: крупный нос, немного похожий на клюв, чувственный, красиво очерченный рот и высокие скулы… Глубоко сидящие глаза, опушенные густыми длинными ресницами, с тонкими веселыми морщинками в уголках, — сильное, привлекательное лицо. Потом Брианна добавила аккуратное ухо, потом перенесла свое внимание на безупречную линию черепа, уверенными линиями заканчивая рисунок; еще несколько взмахов пера — и на листе появилась последняя деталь: связанные на затылке в короткий хвост волосы. Ян издал голом странный булькающий звук.

— Ян, что с тобой? — Я посмотрела на племянника, но он смотрел не на рисунок — он таращился через стол на Джейми. И выражение его лица было таким, что мне он показался похожим на поросенка, насаженного на вертел.

Я обернулась — и увидела точно такое же выражение на лице Джейми.

— Какого черта, что происходит? — сердито спросила я.

— Ох… ничего. — Горло Джейми конвульсивно дернулось, когда он сглотнул застрявший там ком. А уголок рта искривился и тоже задергался, как будто Джейми пытался справиться с собой и не дать выплеснуться наружу чему-то ужасному…

— Да что ты врешь, черт побери! — Встревожившись, я потянулась через стол, схватила его за руку и нащупала пульс. — Джейми, отвечай! Тебе что, плохо? Сердце прихватило? Где болит?

— Я заболел, — Ян наклонился над столом с таким видом, будто готов был в любую секунду свалиться без сознания. — Господи… ты что, кузина, хочешь сказать… только ты честно говори… вот это, — он неуверенно ткнул в рисунок, — это и есть Роджер Уэйкфилд?

— Да, — ответила Брианна, изумленно глядя на Яна. — Ян, что с тобой? Ты что, съел что-то несвежее?

Племянник не ответил, а просто тяжело свалился на скамью рядом с Брианной, уронил голову на руки и громко застонал.

Джейми осторожно высвободил руку из моих пальцев. Даже в слабом свете догоравшего очага я прекрасно видела, как он побледнел и напрягся. Он машинально стиснул чернильницу, словно ища в ней поддержки.

— Мистер Уэйкфилд, — осторожно заговорил Джейми, глядя на Брианну, — этот мистер… а у него случайно нет ли… ну, еще какого-то имени, другого?

— Да, — ответили в один голос мы с Брианной. Но я тут же замолчала и предоставила дочери объясняться с отцом, а сама встала и поспешила в кладовую, чтобы принести оттуда бутылку бренди. Я не знала, что последует за странным вступлением, но меня охватило ужасное предчувствие.

— …был усыновлен. А его настоящая фамилия, по отцу, — Маккензи, — говорила Брианна, когда я вернулась в комнату с бутылкой в руке.

Она переводила взгляд с отца на двоюродного брата и хмурилась. — Но в чем дело? Вы ведь ничего не слышали о Роджере Маккензи, правда?

Джейми и Ян обменялись испуганным взглядом. Ян откашлялся. Джейми тоже.

— Ну? — резко спросила Брианна, наклоняясь вперед и встревоженно глядя то на одного, то на другого. — Говорите же! Вы его видели? Где?

Я заметила, как Джейми стиснул зубы, стараясь найти подходящие слова. Потом он очень осторожно заговорил:

— А… ну да, мы его видели. На горе.

— Что… где? На этой горе? — Брианна поднялась на ноги, отшвырнув скамью. Тревога и возбуждение полыхали в ее глазах, словно пламя лесного пожара. — Где он? Что с ним случилось?

— Ну, — пробормотал Ян и вскинул ладони, словно пытаясь защититься. — Ну, в конце концов, он сказал, что лишил тебя девственности…

— Он… что? — Глаза Брианны распахнулись во всю ширь.

— Ну, твой па спросил его, чтобы уж наверняка не ошибиться, и он признался, что он…

— Ты… что ты сделал? — Брианна повернулась к Джейми, сжав кулаки.

— А, ладно… Ну, это… это была ошибка, — ответил Джейми. Он выглядел совершенно растерянным и несчастным.

— Да уж не сомневаюсь, что это была ошибка! Какого черта, отвечай же… что ты сделал? — Брианна тоже побледнела как бумага, в ее глазах сверкали голубые искры, горячие, как огонь.

Джейми глубоко вздохнул. Потом посмотрел прямо в глаза Брианне и выпятил подбородок.

— Это все та малышка, — сказал он. — Лиззи. Она мне сказала, что ты ожидаешь маленького, и что того человека, который это с тобой сделал, зовут Маккензи, и что он ужасный негодяй.

Рот Брианны открылся, потом захлопнулся, но она не произнесла ни слова. Джейми произнес уже более твердым голосом:

— Но ты ведь и сама сказала мне, что тебя взяли силой, разве не так? — Брианна кивнула, как марионетка, которую дернули за веревочку. — Ну вот. Ян с девочкой как раз были на мельнице, когда этот Маккензи туда явился и спрашивал о тебе. Они тут же сели на коня и примчались, чтобы предупредить меня, и мы с Яном встретили его на поляне как раз над зеленым источником.

У Брианны от ужаса пропал голос, и она с трудом, едва слышно прошептала:

— Что вы с ним сделали? Что?!