– У тебя были галлюцинации, Кэт. Прежде с тобой такого никогда не случалось. – Бет протянула руку лакею, который помог ей сойти на землю, затем поспешила вслед за подругой и подоспела, когда Кэтрин поставила ногу на первую ступеньку. – Я войду с тобой в дом, и не вздумай возражать!

– Не обязательно. – Кэтрин поднималась по ступеням. – Возвращайся в карету.

– Нет. – Бет семенила рядом. – С тобой что-то не так, Кэт. И так как ты моя близкая подруга, я считаю своим долгом узнать, в чем дело.

Остановившись посреди лестницы, Кэтрин посмотрела на Бет. Никогда прежде она не видела в глазах подруги такой решимости.

– Нет. Пожалуйста, Бет. – Кэтрин прикусила губу и взглянула на людей, идущих по улице. Никто не обращал на них внимания, но она понизила голос: – Я знаю, ты хочешь рассказать моему отцу о том, что со мной случилось. Я прошу тебя не делать этого.

– Знаю, что ты думаешь именно так, но я все же беспокоюсь о тебе. – Беспокойство стерло решимость с лица Бет. – Скажи мне, Кэт. Скажи, что происходит?

– Ничего особенного. – Кэтрин развернулась к ней лицом, чтобы подтвердить свои слова. – У каждой молодой особы порой случаются галлюцинации.

– Но не у тебя. Ты такая разумная, с тобой никогда не случалось ничего подобного.

Дворецкий открыл двери. Бет схватила подругу за руку.

– Пожалуйста, Кэт. Расскажи отцу, что с тобой случилось, или я расскажу.

– Я не хочу, чтобы он знал.

Кэтрин в тревоге покачала головой и увидела, что отец стоит в дверях.

– Папа, я не знала, что ты дома.

– Я ждал тебя. – Суровое выражение его лица не смягчилось при виде дочери. – Мисс Уотерс, спасибо, что проводили мою дочь домой.

– Но…

– Всего хорошего, мисс Уотерс. И пожалуйста, передайте поклон вашей матушке.

Бет поджала губы и молча кивнула.

– Непременно. До свидания, Кэт. Прощайте, мистер Депфорд. – И она быстро спустилась к карете.

Джордж Депфорд вернулся в вестибюль.

– Входи, дорогая.

– Что-то случилось, папа?

– Пройдем ко мне в кабинет. – Когда Стодгинз закрыл дверь, отец жестом пригласил дочь следовать за ним.

Она шла по длинному холлу, слыша тяжелую поступь отца, следовавшего за ней. Строгое выражение лица не изменилось, когда он открыл дверь кабинета. Что-то действительно случилось.

Он узнал о ее снах? Слуги рассказали о ее ночных блужданиях?

Они вошли в кабинет, и Депфорд закрыл дверь. Теперь они остались вдвоем. Он указал рукой на пустое кресло и, когда Кэтрин села, занял свое привычное место за столом напротив нее.

– В чем дело, папа? – Она обхватила пальцами подлокотники кресла. – Что-то случилось?

Он придвинулся к ней, положил руки на стол.

– Пока тебя не было, к тебе приходил посетитель. Лорд Арнет.

Она не могла угадать по интонации его отношение.

– О Боже! Как я могла забыть, что сговорилась с ним? Как неловко!

– Значит, ты действительно собиралась поехать с ним кататься?

– Ну да. Как глупо с моей стороны забыть об этом.

– Хм-м. – Он откинулся на спинку кресла, опустив руки на колени, и внимательно разглядывал ее. – Ты удивила меня, дочь.

Кэтрин пожала плечами и виновато улыбнулась:

– Но почему, папа? Я ведь не нарочно забыла?

– Я верю. Но не это удивило меня. Я удивлен, что ты принимаешь ухаживания шотландца.

Она нахмурилась, отбросив притворство.

– Ты говорил, что хотел бы видеть меня графиней, а лорд Арнет – граф. Я и подумала, что наши интересы совпадают.

Он положил руки на стол.

– Я не хочу, чтобы моя дочь уехала в эту дикую Шотландию! Ты выйдешь за англичанина, дочь моя, – крикнул он.

Кэтрин невольно отпрянула.

– Я представления не имела, что для тебя это так важно!

– Держись подальше от шотландца.

Его требовательный тон только разозлил ее.

– Как ты можешь говорить, так о господине из Шотландии, когда сам был женат на шотландке?

– Вот поэтому и говорю, – сказал он, указывая на нее пальцем. – Я много раз говорил тебе, что шотландцы излишне эмоциональны, слишком подвержены сменам настроения. Я любил твою мать, Кэтрин, но наш брак был настоящим бедствием.

– Потому что она сошла с ума?

Он вздохнул.

– Все не так просто. Она не могла забыть Шотландию, мысли о возвращении постоянно преследовали ее. Не могу сосчитать, сколько раз я говорил ей, что попытки сбежать назад, в эти северные земли, будут стоить ей жизни. И я не хочу такой судьбы для тебя.

– Какой? – спросила она. – Ты не хочешь, чтобы я тосковала по дому, или не хочешь, чтобы я сошла с ума?

– Я уже все сказал, – глубоко вздохнул он. Она медленно кивнула.

– Так вот чего ты боишься! Ты боишься, что я стану такой же безумной, как мама, и поэтому хочешь удержать меня здесь, рядом с собой.

Он сжал губы.

– Я беспокоюсь о своем единственном чаде. В этом нет ничего плохого.

– Конечно, нет. Но ты знаешь о том, что случилось с моей матерью, гораздо больше, чем всегда рассказывал мне, папа.

– Тебе не из-за чего беспокоиться.

– Не говори со мной, как с ребенком!

Резкий тон заставил отца удивленно поднять брови. Он глубоко вздохнул и постарался сдержаться.

– Извини, – продолжала она, – но это очень расстраивает меня. Понятно, что ты боишься, как бы безумие матери не перешло ко мне. А может, будет лучше, если я узнаю все о том, что случилось с ней?

Несколько секунд он хмуро смотрел на нее и наконец кивнул.

– Я забыл, что ты стала взрослой; и, как любой отец, желаю для моей дочери только лучшего.

– Правда – вот что самое лучшее. – Она твердо смотрела ему в глаза. – Расскажи мне о проклятии Фарданов, папа.

Он заморгал:

– От кого ты слышала об этом?

– От матери! – Она проглотила комок, неожиданно подкативший к горлу. – Она говорила мне об этом в тот день, когда умерла.

– О Господи! – На какой-то момент отец закрыл глаза, затем снова открыл их. – Я не знал.

Она вздохнула:

– Что это за проклятие?

– Она никогда не рассказывала мне. А когда с ней случилось… худшее, я уже не верил тому, что она говорила.

– Понятно. Значит, мама вышла за тебя против желания клана и потом… раскаивалась в этом?

– Думаю, да. – Он потер подбородок. – Ее семья преследовала нас, старалась увезти ее в тот день, когда мы должны были пожениться. Но нам удалось улизнуть от них.

– И пожениться.

– Да. Это довольно просто в Шотландии. Когда мы вышли из часовни, где дали обет верности, ее родные уже поджидала нас. Они говорили о беззаконности и проклятии. Вскоре после твоего рождения, она начала постепенно сходить с ума.

– Это и было проклятие? Безумие?

– Я не верю ни в какие проклятия, хотя полагаю, что при определенных условиях это может иметь место. Возможно, в роду твоей матери существовали наследственные болезни. Но я знаю одно: ты должна держаться как можно дальше от этого шотландского графа, Кэтрин. Ты должна отказаться от зова шотландской крови раз и навсегда и соблюдать приличия.

– Но я ничего не сделала…

– И это особенно важно сейчас, когда появился этот Арнет и вздумал ухаживать за тобой. – Их взгляды встретились. – Что произошло сегодня?

– Мы с Бет решили пройтись по магазинам.

– Я не об этом, и ты прекрасно знаешь, Кэт. Что хотела рассказать мне мисс Уотерс? Секрет, который ты не хочешь открыть мне?

– Ничего особенного. – Небрежно пожав плечами, Кэтрин встала. – Может быть, я пойду посоветуюсь с Пег, что мне надеть для вечера в Воксхолле?

– Сядь.

Она поколебалась, затем медленно опустилась на стул.

– Расскажи мне, что случилось, Кэтрин, или я поеду к мисс Уотерс и сам расспрошу ее.

Кэтрин вздохнула.

– У меня был легкий обморок, папа. Ничего особенного.

– Обморок? – Отец внимательно оглядывал ее. – Но следует обратиться к врачу.

– Нет никакой необходимости. – Испугавшись, она продолжила: – Молодые девушки часто падают в обмороки.

– Возможно. Но не ты. Может быть, тебе не следует сегодня идти в Воксхолл? Я пошлю извинения леди Уотерс.