Еще один поворот, и она окажется на маленькой площади, на которой Прыгун назначает встречи. Абигайль сжала трость со спрятанным в ней кинжалом, это движение придало ей уверенности в решимости сделать все, чтобы найти братишку. На всякий случай в кармане плаща лежал пистолет, и инстинкт предупреждал, что сегодня он может понадобиться. Абигайль терпеть не могла огнестрельное оружие, считала его ненадежным и нескладным, но желала быть ко всему готовой.

Однако против Прыгуна она не собиралась применять оружие, у нее в кошельке была монета, чтобы заплатить за информацию. В Лондоне ей хватило нескольких дней, чтобы понять, что никто не будет ей помогать по доброте душевной и что наличность – самое надежное средство добывания информации. Отчего ее долг ростовщику вырос.

Подумав о паре, которая напала на нее в прошлый раз, Абигайль задрожала. Барменша, если она барменша, и Фред. В тот раз она просто сунула голову в капкан, и только джентльмен в маске предотвратил ужасные последствия.

Ее опять охватило острое любопытство. Почему он ее спас? Какое дело привело его среди ночи в переулок на Чаринг-Кросс? Где он научился так драться? Встретятся ли они когда-нибудь? Если да, захочет ли он ее, вызвав дивные, порочные чувства, как было той ночью? Она задрожала, вспомнив, как ее коснулись его губы…

После той ночи Абигайль методически просматривала газеты, выискивая хоть намек на мстителя в маске, вершащего самосуд. Но его словно не существовало, казалось, что просто он был плодом ее воображения.

Абигайль романтизировала незнакомца, мечтала о встрече с ним, и это лишь показало ей, как она чудовищно одинока. Его прикосновение стерло беспокойство о Регги и вообще все мысли из головы, ни для чего не осталось места, она могла только чувствовать. Это был один из самых грешных моментов в се жизни.

Никогда прежде тело Абигайль не пребывало в таком состоянии, но тот человек возбудил в ней… любопытство. Жадное, ненасытное любопытство. Она чувствовала свое родство с ним. Когда они так свободно говорили, на нее произвели впечатление его прогрессивные взгляды. Абигайль не сомневалась, что если бы узнала его получше, у них нашлось бы еше больше тем для общения.

Во всех ее мечтах отражалось родство с этим человеком. Зачастую она фантазировала, что он мог быть каким-то образом обезображен, поэтому носил маску. Может, у него ожог? Или уродливая отметина? Будучи романтичной натурой, Абигайль ему сочувствовала.

Интересно, не встретится ли он ей при поисках Регги? Она почувствовала легкий трепет, но подавила его: жизнь никогда не подтверждает фантазии. Может, и хорошо, что она никогда его не встретит и разочарование не разобьет ее потаенные мечты.

Когда Абигайль подошла к углу, где надо было повернуть, она услышала громкие мужские голоса, замедлила шаги, но не остановилась. Она не могла уйти с пустыми руками после того, как столько сделала. Надо встретиться с Прыгуном и узнать все, что знает он. Потом найти Регги, вытащить его из переделки. И они будут вместе. Семья, в конце концов!

Из-за поворота до Абигайль доносилось шарканье шагов по булыжнику. Прыгун был не один; у нее по спине пополз страх. Но она сказала себе, что если Прыгун не знает, то его компаньон может знать. Сонный Майло ее уверял, что Прыгун не опасный парень, он скорее «коммерсант».

Внезапно большая рука схватила ее и потащила в глубь переулка. Прежде чем Абигайль успела закричать, рука в перчатке зажала ей рот.

Мисс Уэст лягалась, упиралась, отчаянно старалась дотянуться до кинжала, но мужчина был много больше ее и держал крепкими руками.

– Чшш! Это я. Из прошлой ночи. – Голос был приглушенный, но она его сразу узнала, это был ее спаситель в маске.

Все-таки Абигайль попыталась его оттолкнуть.

– Что вы здесь делаете?

Его хватка только усилилась.

– Преследую кое-кого…

– Кого?

– Тише, ради Бога! – прошипел он ей в ухо. – Впереди опасность…

Абигайль затихла, поверив мужчине настолько, чтобы послушаться. Временно, Спаситель ослабил давление руки на рот, чтобы дать ей дышать, но сжимал плотнее, чем страницы закрытой книги.

Она дрожала от возбуждения. Тело горело, сердце билось, мысли бешено крутились в голове. Какая опасность? Зачем он ее держит, как будто боится, что она убежит? Он чего-то от нее хочет? Но почему его объятие так чертовски приятно?

Здоровенные руки держали ее так интимно, что это больше подходило для спальни, а не для переулка. Ее груди распластались на его груди, ноги вдавились в сильные, мускулистые бедра, а его широкие плечи и вся высокая фигура давали чувство защищенности.

Странно, но Абигайль переполнял не страх, а изумление перед тем, как на нее подействовал этот мужчина. Как будто он костер и она жаждет плясать в языках его пламени.

– Не знаю, клянусь! – донесся из-за угла хныкающий голос. Абигайль напряглась, заставив себя вспомнить, что впереди действительно может быть опасность. Глухой удар, за ним стон.

Абигайль сглотнула. Слава Богу, что джентльмен в маске не дал ей оказаться в этой схватке! Она изо всех сил вглядывалась в лицо спасителя, но даже в черноте ночи можно было разобрать, что на нем опять маска.

Шаги по булыжнику шаркали совсем близко. Кажется, они идут сюда!

Тихо, но твердо джентльмен-спаситель оттащил Абигайль глубже в переулок, втиснул в щель между двумя стенами и закрыл собой. Его черный плащ должен был скрыть обоих, но Абигайль не сомневалась, что если их обнаружат, мужчина заслонит ее от опасности.

Ее охватило чувство благодарности. Он во второй раз ее спасает. Конечно, Абигайль удивлялась, зачем он это делает, почему утруждает себя, но благодарила Бога за эту заботу, вне зависимости от причины.

Зажатая в темноте щели, Абигайль старалась заставить себя думать об опасности, а не о своей скандальной позе. Она ощущала каждый дюйм широкоплечей, высокой фигуры своего спасителя. Он был как щит из плоти и крови, Абигайль никогда еще не чувствовала себя так восхитительно защищенной.

– Ты мне расскажешь все, что знаешь, или я вырву у тебя сердце!

Раздался вопль. Абигайль задержала дыхание и вцепилась в его руку. Слава небесам, что он ее остановил! В этот момент она была ему так благодарна, что дала бы все, чего он ни попросит, молила только, чтобы он захотел высказать свое желание.

В ней вспыхнуло чувство вины. Она приличная молодая леди. Такая скандальная мысль переходит все границы! Спать с незнакомцем, даже имени которого она не знает? Нужно срочно восстановить свои моральные устои! Она должна стыдиться таких идиотских мыслей! Но телу, кажется, не было дела до моральных устоев, оно не устыдилось, оно тянулось к запретной страсти, жаждало этого мужчину.

От порочных мыслей у Абигайль разгорелись щеки, когда она лизнула губы, то ощутила вкус страсти, а глубоко внутри заныло желание.

Мелькнула слабая мысль, что нельзя думать о страсти, когда опасность в двух шагах, но риск, казалось, только усиливал желание.

Абигайль вся горела и не удивилась бы, узнав, что он чувствует то же самое. Она стала беспокойно двигаться. Незнакомец замер.

Она слегка раздвинула ноги, приглашая. Его тело стало еще тверже, он вдвинулся в промежуток между ее ногами. Абигайль откинула голову и прогнулась.

Его горячее дыхание ускорилось, оно грело ей шею. Абигайль закрыла глаза. Кажется, он тоже ее хочет.

Ей до боли хотелось быть искушенной вдовой, взять то, что хочет, и пропади пропадом любые последствия!

– Я ничего не знаю! – крикнул плаксивый голос. Последовали сдавленные крики и топот множества ног.

Потом наступила тишина.

Потянулись томительные секунды. В голове Абигайль возникли сомнения, отравив пульсировавшее в ней желание. Он не делал никаких движений, чтобы овладеть ею. Опять? Опять она фантазирует, измышляет связи, которых нет и не было? Выходит, она ошиблась. Конечно, у этого незнакомца легионы женщин, изнывающих от желания оказаться в его объятиях. А она – жалкая старая дева, и одиночество бросает ее к надуманным выводам.