Джеймс Барток вновь включил аудиозапись.

"Этот артефакт, который мы окрестили «Сердцем», открывает человечеству дорогу к звездам, это ключ к Вратам Вселенной!".

Слушая голос русского академика, раскрывающего канадской журналистке важнейший государственный секрет так непринужденно, будто речь идет о новом кулинарном рецепте, Джеймс Барток вдруг обратил внимание на два произнесенных Добродеевым слова и воспроизвел фрагмент еще раз.

"Открывает человечеству…".

Что значит "человечеству"?! — возмутился полковник.

Корабль пришельцев, не без Божьей помощи, конечно, шестьдесят лет назад рухнул на территорию Соединенных Штатов, признанного мирового лидера. Сумей американцы привести в действие энергетическую установку звездолета, они на всех обитаемых планетах, куда сумели бы добраться, подтвердили бы ниспосланное им Богом право — право мирового господства!

То, что Гиперборея, в пределах которой был обнаружен артефакт — исконно русская территория, еще требуется доказать. Русские просто обязаны поделиться своим открытием со всем человечеством.

Судя по монологу академика Добродеева, они что, так и собираются поступить?!

Несколько минут взволнованно походив по комнате из угла в угол, Джеймс Барток вспомнил слова Синтии Тейн: "Они уничтожат Сердце!", и восклицание Елены, юной жены Мастера: "Мы сами у них сердца повырываем! Или мы с тобой не ведьмы?!".

— Что ж, милые язычницы, — подумал полковник, — посмотрим, как вам удастся меня остановить!

Он вышел из отеля, поймал такси и направился к Султану.

Эльдар Гамидов выключил диктофон и взглянул на заказчика.

Джеймс Барток, сидя напротив Султана в его кабинете, внимательно просматривал снимки трехэтажного цилиндрического здания, окруженного бетонным забором, сделанные с помощью инфракрасного объектива.

— Третий контакт состоится завтра ночью, — думал полковник, — и, похоже, именно здесь, в этой лаборатории! Если это действительно лаборатория…

— Ваши люди неплохо поработали, уважаемый господин Гамидов, — улыбнулся разведчик. — В случае если завтра, точнее, уже сегодня, я получу подтверждение, что это странное сооружение действительно та самая секретная лаборатория, которую мы разыскиваем, ваш гонорар удвоится.

— Вы прослушали запись разговора ученых в машине, господин Смит, — назвав вымышленную фамилию полковника, возразил Султан, — этого подтверждения вам недостаточно?

— Все, что вашим людям удалось раздобыть, — кивнув на диктофон и снимки, произнес полковник, — и звучит, и выглядит убедительно. Однако фирме, которую я представляю, для дезинформации конкурентов случалось организовывать постановки и посерьезнее!

— Даже отключать электроэнергию в городских районах? — усмехнулся Султан.

Полковник подумал, что ЦРУ в случае необходимости способно обесточить целые страны, а то и вовсе стереть их с лица земли, но промолчал.

— Лаборатория контролируется боевиками Меченого, — вновь заговорил Эльдар Гамидов, — я не сомневаюсь, что интересующий вас артефакт находится именно там. Следующей ночью, как следует из аудиозаписи, в лаборатории состоится заключительный эксперимент, там будет и Форвард. Гурбан Халилов выехал в аэропорт, утром он будет в городе и лично возглавит операцию.

— Со сломанной рукой? — удивился полковник.

— Его оружие — голова, а не руки, — вступился за своего помощника Султан. — За много лет Меченый допустил лишь одну ошибку!

— Две ошибки, — поправил его Джеймс Барток, имея в виду разгром боевой группы Расстрела. — И оба раза на его пути становился Мастер, ваш личный враг. Вас это не наводит на размышления, господин Гамидов?

Султан помрачнел. Размышления, на которые наводил его Илья Синельников, сводились к одному: как сделать смерть этого опасного врага и его женщины, по возможности, более мучительной.

— Мастер учился на факультете Бокалова, когда стал моим врагом, — угрюмо заговорил Эльдар. — Теперь восстановился в Академии, женился. Не знаю, где он пропадал и чем занимался четыре года, но сейчас он очень резво подминает криминальный мир в городе под себя! В том, что ему помогают в этом спецслужбы, у меня никаких сомнений нет.

— У меня тоже, — подумал полковник.

— Думаю, следующей ночью в лаборатории его не будет, — продолжил Султан, — ему там просто нечего делать. А после завершения операции я его так или иначе достану!

— Это ваше личное дело, господин Гамидов, — доброжелательно заговорил Джеймс Барток. — То, что Мастера во время вашей операции не будет в лаборатории, могу вам лично подтвердить. Я располагаю сведениями, что академик Добродеев держит его от проекта "Сердце России" в стороне, хотя они и родственники.

— Родственники? — удивился Эльдар. — По чьей линии?

— По линии Иисуса Христа. Елена Синельникова — крестница академика.

— Что ж, отлично. Значит, Мастер останется мне на десерт! Когда, господин Смит, вы рассчитываете получить необходимые вам подтверждения относительно лаборатории?

Полковник взглянул на часы, было без малого два часа ночи.

— В интересующем нас городе сейчас около пяти часов утра. Надеюсь, не позже чем через восемь часов я получу нужные сведения. Тогда же мы уточним и главные задачи операции.

— Я считал, господин Смит, что мои задачи четко определены с самого начала, — насторожился Султан. — Вся моя работа велась в рамках подготовки к выполнению именно этих задач: похищение Форварда, обнаружение лаборатории и завладение артефактом!

— Не волнуйтесь, господин Гамидов, — успокоил Султана полковник, — задачи могут лишь упроститься.

— Упроститься?

— Да. Согласитесь, что убить человека всегда легче, чем его похитить, а уничтожить вещь проще, чем ее украсть.

— В таком случае, как это отразится на гонораре? — забеспокоился Эльдар.

— Никак, — улыбнулся полковник, — гонорар останется прежним. Что ж, господин Гамидов, — сказал он, вставая и собирая со стола фотографии лаборатории, — надеюсь, ваша операция пройдет удачно!

— Я тоже на это надеюсь, господин Смит, — улыбнулся Султан. — Чем лучше приготовлено основное блюдо, тем слаще кажется десерт!

После доклада подполковника Васильева, вернувшегося в три часа ночи из короткой командировки, по всему Управлению ФСБ была объявлена боевая тревога.

Руководители оперативных и аналитических отделов отзывали своих подчиненных из отгулов и отпусков, «вытаскивали» их из супружеских постелей, причем кое-кого — из чужих.

Прикрывающие «Оазис» с суши «секреты» спешно усиливались бойцами и офицерами дивизии спецназа МВД, расквартированной в пригороде.

По городу и загородным трассам начали курсировать несколько дополнительных неприметных машин с вооруженными оперативниками ФСБ.

Этот нешуточный переполох вызвало сообщение подполковника Васильева о том, что Рустам Бекбузаров, больше известный российским спецслужбам под псевдонимом «Казбек», самый дерзкий и изобретательный террорист из всех, когда-либо проникавших в Сибирь для совершения диверсий, был жив!

Казбек, как выяснилось, не был полтора месяца назад застрелен при попытке к бегству лично героическим полковником Терещенко, за что хозяин пересылки был представлен к награде, которую он так и не успел получить, а был благополучно «продан» им за немыслимую сумму все тому же Меченому!

Три месяца назад, в июне, получив по агентурным каналам информацию о готовящемся взрыве на одном из режимных объектов, Управление устроило на неуловимого Казбека и пятерых его боевиков настоящую охоту.

Казбек не был обычным уголовником, он прошел специальную подготовку в Пакистане, у него и у его людей за плечами был немалый боевой опыт!

Операция по его задержанию была проработана до мелочей, подходы к заводу, производящему топливные элементы для атомных электростанций, на который якобы нацелились террористы, были наглухо перекрыты. Несколько десятков оперативников были готовы немедленно вцепиться в глотки бандитам при их приближении к цели на расстояние полутора километров.