— Тебе не стоит этого опасаться. Хранители никогда не сделают ничего такого, что может нанести вред тому, кого они охраняют. Я читаю твои мысли лишь для того, чтобы лучше знать, чего ты хочешь. Чтобы можно было исполнить любое твое желание. Именно для этого я здесь и появилась.

— Ну еще бы… Так значит те, у кого есть свои хранители, могут запросто ничего не делать? Даже инструменты, с помощью которых строятся дома или ведется охота, им не нужны? Ведь хранители могут воспроизвести любой материальный объект в готовом виде…

— Не всякий объект — пищу людям по-прежнему приходится добывать самим.

— А как же кофе?

— Это всего лишь суррогат, имитация. Все остальное я нашла в кладовке Эндерхила.

Значит, ей биологическая материя не подвластна, только те, кто создал ее самое, способны к подобным преобразованиям. Почему-то они решили ограничить ее возможности… В этом стоило разобраться более подробно.

— Хранители могут создать любой предмет, который им необходим?

— Мы делаем это только по желанию наших хозяев, если этот «предмет» способен доставить им удовольствие.

Ну конечно — «хозяев». Интересно, кто на самом деле исполняет эту роль. Теперь понятно, почему за сорок лет в колонии Таннов не появилось ничего, кроме примитивных хижин.

— Это зависело только от них.

— Конечно. Достаточно лишь учесть фактор природной лени, свойственный большинству из нас, и развитие общества будет остановлено.

— Ты все время чем-то недоволен, и я никак не могу понять, чего именно ты боишься. Если бы ты мне это объяснил, я могла бы ликвидировать любую угрозу.

— Даже если для этого придется уничтожить жизнь, другого человека, защищенного таким же, как ты, хранителем?

— Мы никогда не вмешиваемся в споры между людьми. Я понимаю значение слова «убить», но не знаю, почему простое распыление биологического объекта вызывает в тебе столько отрицательных эмоций.

Впервые за время этой беседы он почувствовал, как ледяной холод пронзил его с ног до головы. И впервые по-настоящему, уже не умом, а всем своим существом, ощутил он то чужое, что скрывалось под этой красивой соблазнительной оболочкой.

— Значит все же существует кодекс определенных правил твоего поведения… А откуда тебе известны эти правила? Откуда вообще ты знаешь так много? Ты училась этому? Что ты знаешь о самой себе?

— Ты задаешь странные вопросы. Я помню себя с момента пробуждения, и с этого момента я знала все, что необходимо знать.

— Но время от времени, когда возникают сложные, непредвиденные ситуации или тебе нужна помощь, можешь ты обратиться к своим хозяевам?

— Мой хозяин — ты.

Разговор снова, в который уж раз, зашел в тупик, и вряд ли ему удастся добиться большего. Она всего лишь инструмент. Биоробот. Она знает все, что ей положено знать — не больше и не меньше. И снова перед ним встала та же дилемма: принимать предложенную игру и постараться получить через свою «хранительницу» максимально возможное количество информации или попытаться избавиться от нее?

Если ему это удастся… Но тогда придется искать этот проклятый центр самому, и, возможно, на это ему не хватит всей жизни.

— За что ты так ненавидишь меня, Олег?

Эта фраза насторожила его больше всего остального. Если ей удастся перевести их необъявленный поединок в эмоциональную сферу, если она на самом деле способна на эмоции, он проиграет наверняка…

— Я ничем не отличаюсь от других людей. Разве только непривычным для тебя способом рождения, но во всем остальном…

— В этом-то я как раз и не сомневаюсь. Вот разве что детей ты иметь не сможешь.

— Откуда ты знаешь об этом?! — Впервые он почувствовал, что задел в ней что-то по-настоящему больное и, может быть, самое главное.

— Иначе просто не может быть. Ведь вы созданы для того, чтобы уничтожить на Остране человеческую колонию, а не для того, чтобы ее увеличивать.

— Если бы вас хотели уничтожить, это уже было бы сделано и куда более простым способом! Можешь не сомневаться и в том, что если бы не хранители, от людей здесь давно не осталось бы и следа!

Глаза ее сверкнули от гнева, и он вдруг понял, что это не притворство, что он действительно задел ее за живое, а это означало…

В том-то и дело, что он не знал, что это должно означать. У биоробота ведь не бывает эмоций.

— Ты права. В том, что без помощи извне люди не смогут здесь выжить, я убедился на собственном опыте. Значит, существует гораздо более важная причина вашего появления. В чистый альтруизм твоих настоящих хозяев я не очень-то верю.

Неожиданно он замолчал, осознав, что вместо того, чтобы получать от нее информацию, он заполняет пробелы собственными догадками. И невольно открывает ей все, что знает сам. Ненавязчиво и незаметно они поменялись ролями.

Вечер неумолимо приближался. Олег, для вида копавшийся весь день в огороде, все яснее осознавал, как трудно ему будет выиграть предстоявшее ночное сражение.

Все, что было до этого — так, пустячки, легкая разведка боем. Но если он ляжет с ней в постель, возврата уже не будет. Его зависимость от этого демона в облике земной женщины станет абсолютной. Он это прекрасно понимал, однако понимал и то, что никуда ему от этого не деться. Последний раз он был с женщиной почти полгода назад…

Он вспомнил лайнер, Илен, и на какое-то время эти воспоминания своей болью притушили пылавший внутри его огонь.

Оставался единственный способ уйти от предстоящего поединка. Сбежать. Сбежать прямо сейчас, не возвращаясь в дом.

Чтобы не передумать, он немедленно стал приводить в исполнение мгновенно возникший план.

Прежде всего — никаких мыслей об этом. В какой-то степени, когда он обладал ментальными способностями в полном объеме, Олег научился защищать свой мозг от посторонних проникновении. Сейчас пришло время использовать эти навыки.

Простенькие, ничего не значащие мысли завертелись на поверхности сознания — о том, что грядку стоит вскопать на самом дальнем конце огорода, поближе к лесу. Там, в тени деревьев, растения вырастают сочными. Корни придется вырубать, и для этого ему понадобится топор… Жара сегодня слишком сильна, ему все время хочется пить, и стоит захватить с собой флягу…

Наконец все было готово. Продолжая упорно думать о твердой почве в конце огорода, он незаметным скользящим движением нырнул в подлесок и побежал вперед со всей скоростью, на какую только был способен.

Через два часа такого бега, запыхавшийся, но счастливый и очень довольный собой, он без сил свалился на мягкую мшистую подстилку под огромным деревом, росшим на краю лесной поляны.

Вечер уже захватил лес своими мягкими лапами. В неверных сумерках двигаться бесшумно, не спотыкаясь о корни и гнилые ветки, стало теперь невозможно.

Олег решил, что убежал достаточно далеко. Найти его в этом лесу совсем не просто, сил оборудовать подходящий ночлег уже не осталось, и он решил провести ночь прямо под деревом.

Он не забыл о хищниках Остранского леса, но почему-то не вполне понятное, блаженное ощущение безопасности овладело его сознанием. Он попытался разобраться в источнике этого ощущения, но в голову ничего не приходило, кроме идиотской мысли о том, что раз он вырастил своего хранителя, тот обязан о нем заботиться, независимо от места нахождения хозяина. Какое-то время его беспокоила мысль о том, может ли хранитель выполнять возложенные на него обязанности, не зная точно, где находится объект его опеки. Сомнение какое-то время мешало Олегу заснуть — но не слишком долго.

Проснулся он от прикосновения и несколько секунд не мог понять, что с ним происходит и где, собственно, он находится.

Чьи-то нежные руки мягко массировали ему шею и затылок. Ярко светили обе луны Острана. Его голова покоилась на коленях Эль.

— Это замечательно, милый, что ты решил провести нашу первую ночь в лесу.

Ее долгий чувственный поцелуй заглушил его последний, не вырвавшийся наружу вопль ужаса.