— Недавно споротые нашивки трудно не заметить, к тому же они ходят, как надутые индюки. Стивенc усмехнулся:

— Похоже, нас здесь ждет немало сюрпризов. И знаешь, что мне больше всего не нравится? Из этого гигантского каменного мешка нет запасного выхода. Я занялся его поисками задолго до твоего приезда, но выхода так и не нашел. Случись что-нибудь серьезное со шлюзом, и мы все окажемся в мышеловке.

Постепенно у Олега сложилось странное впечатление, что Cтивенc знает о базе гораздо больше, чем должен знать обычный курсант первого года обучения, хотя и старается не обнаруживать свою осведомленность. Правда, и сам он не объяснил новому товарищу, в чем причина его повышенного интереса к нижним этажам базы.

Приближалось время отбоя. Им пришлось вернуться в жилой сектор, так ничего и не выяснив.

Не успел Олег освоиться в отведенной ему крохотной (но все-таки отдельной!) комнатке, как информационный фон над дверью объявил, что он должен немедленно явиться к декану факультета полковнику Берстину.

По удивленному взгляду адъютанта, поспешившего о нем доложить, Олег понял, что вызов к Берстину для курсанта первого года обучения считается здесь чем-то из ряда вон выходящим.

Полковник, высокий худой брюнет лет сорока, со вздувшейся то ли от радиационного ожога, то ли от флюса Бехтерева правой щекой, коротким взмахом руки отослал посыльного и сразу же приступил к делу:

— Мне доложили, что, не успев приехать, вы проявили повышенный интерес к нашей базе. Чем это вызвано? Может быть, в школе первой ступени вы увлекались археологией или изучали историю Лидян?

Несмотря на ироничный тон этого замечания, полковник сам подсказывал ему удобное и простое объяснение. Но Олег, отрицательно качнув головой, сказал нечто совсем иное, впрочем, столь же далекое от истинной причины своего интереса:

— Нет, сэр. Мне хотелось побольше узнать о фортификации базы, ее запасах и вооружении.

— Для чего вам это понадобилось?

— Я предпочитаю как можно больше знать о месте, в котором мне предстоит жить и учиться. Тем более, что время сейчас военное и возможны любые неожиданности.

Полковник усмехнулся, и Олег почувствовал, что этот человек догадывается о подлинной причине его повышенного интереса к нижним этажам.

— Я слышал, вы не хотели служить в разведке, и Корсинскому пришлось применить нечто, весьма смахивающее на шантаж, чтобы заставить вас подписать контракт.

— Это так, сэр.

— Скажу сразу, я не одобряю методов Корсинского и считаю, что в разведке должны служить только добровольцы. Тем не менее раз уж вы здесь, не могли бы вы объяснить, чем вам так не угодила разведка?

— Дело не в разведке, сэр, меня вообще не привлекает служба в воинских частях.

— В космос тем не менее вы собирались отправиться.

— Простите, сэр, но разве космос и армия — это одно и то же?

— В какой-то мере… Во всяком случае, для вас.

Не удосужившись пояснить свое последнее замечание, полковник подписал какую-то бумажку, лежавшую перед ним на столе, и протянул ее Олегу.

— Здесь освобождение от занятий на завтра и пропуск в нижние этажи, можете считать это наградой за «откровенность».

В ироническом тоне последнего замечания Олег почувствовал скрытую угрозу. Тем не менее за пропуск он поблагодарил полковника вполне искренне, хотя и понимал, что теперь каждый его шаг будет под особым контролем начальства. Придется в своих поисках соблюдать максимальную осторожность.

После отбоя Олег долго не мог уснуть, раздумывая над тем, что скрывалось за странной щедростью полковника. Зачем начальник факультета тратил свое драгоценное время на какого-то первокурсника? Для чего им понадобилось показать ему закрытую для всех, засекреченную зону нижних этажей? Может быть, это очередная проверка, очередной тест?

«Многовато тестов и слишком сложно. Должно быть более простое объяснение. Наверняка они знают об излучении и хотят использовать мои ментальные способности для обнаружения его источника».

Но если это верно, получалось, что его главная тайна давно известна начальству. Это открытие Олега вовсе не обрадовало.

Была и еще одна проблема. Он не знал, нужно ли о полученном пропуске говорить Стивенсу? Выделяя его своим вниманием из общей массы студентов, полковник тем самым вольно или невольно создавал вокруг него некий вакуум. Во всех школах, а тем более в военных закрытых колледжах, любимчики начальства не пользовались симпатией у своих сокурсников.

Однако последняя проблема разрешилась для Олега совершенно неожиданным образом. Сразу после завтрака к нему подошел Cтивенc и сообщил, что сегодня осматривать базу они опять будут вместе.

— Ты знаешь о пропуске?

— Более того. У меня есть такой же.

Cтивенc усмехнулся, достал из кармана зеленый кусочек картона и помахал им, самодовольно улыбаясь.

Задумчиво разглядывая рыжеватое, покрытое оспинами лицо Стивенса, Олег подумал, что разведка будет теперь подбирать для него не только любовниц, но и друзей…

Им удалось спуститься всего на три горизонта. Ниже начиналась зона «Д», на которую действие выданных им пропусков не распространялось. Часа два они бродили по армейским пакгаузам, забитым промасленными ящиками с номерами вместо этикеток. Никакой новой информации почерпнуть из этой прогулки Олегу не удалось. С тех пор, как излучение прекратилось, оно не возобновлялось ни разу. Возможно, того, что он искал, больше не существовало. Если от источника излучения что-то и осталось, то найти здесь некий предмет, не зная даже, как он выглядит, задача практически невыполнимая.

Склады собирали из полевых блоков в несколько этажей, стремясь максимально заполнить огромные пространства помещений Лидянской базы. Строителям это вполне удалось, но такое многоэтажное размещение оборудования превратило поиски Олега в совершенно безнадежную задачу.

В одном месте он заметил черную трубу, сделанную из незнакомого материала, не похожего ни на металл, ни на пластик. Ему показалось странным, что она, нигде не меняя направления, шла от стены станции куда-то вниз, к центру, и на своем пути прошивала сверху вниз несколько армейских складов. Но как узнать, имеет ли отношение эта труба к тому, что он искал?

— Что это такое? — спросил Олег у Стивенса, не надеясь, впрочем, на ответ.

— Может быть, энерговод, может быть, какое-то крепление, эту штуку нашли здесь вместе с базой. Ее устанавливали не наши строители.

Для курсанта Cтивенc знал слишком много и теперь уже не пытался этого скрывать, понимая, очевидно, что Олег догадался о его роли.

— Не проще ли было ее разрезать, вместо того чтобы прорубать отверстия сразу в нескольких перекрытиях?

— Пробовали. Обычным инструментам она не поддается, а применять лазерную технику наши инженеры не решились — это и в самом деле может быть энерговод.

— Ну, энергия за прошедшие тысячелетия здесь вряд ли сохранилась.

— Это не совсем так. Некоторые узлы станции функционируют до сих пор.

— Хотел бы я на них посмотреть…

— В таком случае нам придется спуститься в зону «Д».

— Но наши пропуска там недействительны.

— Да черт с ними, с пропусками. Мне приказано показать тебе станцию. Нет смысла ставить охрану на каждой лифтовой шахте. Верхние жилые зоны надежно изолированы, оттуда ни одна мышь не проберется. Сюда попадают лишь те, кто имеет на это право. Поэтому бдительность охраны в нижних горизонтах совсем не та, что наверху. Хочешь попробовать обойти посты?

Олег чувствовал, что Cтивенc втягивает его в опасную авантюру, по заранее написанному в разведке сценарию, но отказаться от соблазна не смог. Слишком велико было желание узнать, что происходило на базе. Несмотря на то что излучение прекратилось, он чувствовал вполне определенное желание спуститься вниз еще на несколько этажей.

Существо, чье мощное ментальное поле он ощущал в первые часы после прибытия на станцию, похоже, все-таки не исчезло. Каким-то образом оно умело экранировать свое излучение или даже совсем его отключать. Но оно все еще находилось на станции, и теперь Олег знал, где именно. У него было такое чувство, словно кто-то неслышным голосом звал его из шестисотметровой глубины седьмого уровня…