Блондинка отозвалась первой.

– Как вы смеете вмешиваться в чужой личный разговор?

– Не такой уж он личный, если вы кричите на весь коридор.

С трудом сдержав смешок, Люси остановилась, невольно заинтересованная происходящим. Сколько раз она бывала примиряющим посредником в ссорах своих сестер…

– Мы хотели пощадить ваши чувства, – надменно тряхнула головой Хелен. – И разумеется, не наша вина, что вы подслушали кое что, не предназначенное для ваших ушей.

– Вы воображаете, что меня волнует ваше мнение о моих очках или веснушках?

– А стоило бы поволноваться. – Хелен, более высокая из двоих, сделала шаг вперед и прищурила глаза. – Вы сейчас в Англии, а не в Америке. Минерва и я можем погубить вас одним словом.

– Неужели?

– Хелен – дочь лорда Пелшхэвена, – заявила Минерва. – А мой отец – виконт Бархэмптон. Люди прислушиваются к тому, что мы говорим.

– Светское общество включает в себя тех, кого мы хотим в него включить, – продолжала Хелен, – и исключает тех, кого мы хотим исключить. Все ваши американские доллары не могут купить вам принятие в наше общество, мисс Мэтьюз.

Люси покачала головой, заслышав эту заведомую ложь. Эти девушки обладали в свете не большей властью, чем белый пуделек леди Страй.

Американка вдруг подняла глаза и встретилась взглядами с Люси:

– Только представьте себе: мое состояние не сможет добавить мне популярности, а две эти дамочки смогут одним своим словом, пардон, хихиканьем.

Восхищение бесстрашием мисс Мэтьюз побудило Люси сделать шаг вперед.

– О, это стоит запомнить. – Люси взяла американку под руку, и две дебютантки чуть не стукнулись головами, торопясь отодвинуться от американки.

– Кто вы… – начала Минерва.

– Это графиня Девингем, – громким шепотом прервала ее Хелен, открывая ротик как свежевыловленная форель. – Я слышала, как объявляли ее прибытие.

– Моя дорогая мисс Мэтьюз, – заговорила Люси, как будто не слыша слов брюнетки. – Я как раз пыталась сообразить, куда вы запропастились. Мы ведь обсуждали нашу завтрашнюю поездку на Бонд стрит.

– Да, на Бонд стрит, – кивнула американка, явно решив подыграть нежданной спасительнице.

– Леди Девингем, по моему, мы уже с вами встречались. Возможно, вы меня позабыли… – произнесла Хелен.

Люси бросила на нее небрежный взгляд.

– Действительно, не помню.

Хелен потрясенно заморгала и поспешно закрыла рот.

– Я – дочь виконта Бархэмптона, – вмешалась Минерва, протискиваясь перед подругой. – По моему, мой отец знаком с вашим мужем.

Люси оглядела девицу с ног до головы.

– Бархэмптон? О да. Кажется, мой муж купил каких то неважных лошадей у вашего отца. Тот хотел финансировать ваш дебют в свете. – И театральным шепотом сообщила мисс Мэтьюз: – Финансовые трудности, знаете ли.

Минерва покраснела и отвела глаза в сторону.

Где то в холле пробили часы, и Люси улыбнулась высокой американке.

– Пойдемте, мисс Мэтьюз. Вы собирались подсказать мне некоторые идеи для бала, который я намерена дать. Пора открыть бальный зал в Севертон Хаусе.

– В Севертон Хаусе не было балов больше двадцати лет, – ахнула Хелен.

– Как мило, что вы знакомы с нашей семейной историей, Эстер, – усмехнулась Люси.

– Хелен.

– И вы правы: в Севертон Хаусе слишком долго не было балов. Разумеется, теперь, когда я стала леди Девингем, все это переменится. Доброго вам вечера. – Она повернулась и продолжила путь к террасе. Американка вынуждена была последовать за ней, потому что их руки все еще были сцеплены. А Люси бросила через плечо: – Разумеется, мой бал будет совершенно особым… для избранных. Я надеюсь, что мисс Мэтьюз поможет мне найти для него соответствующие интересные оттенки…

Люси продолжала лить поток этой бессмысленной болтовни, пока она и ее спутница не достигли дверей на террасу. Люси распахнула их и вывела новую знакомую наружу, а юные грубиянки уныло направились в противоположный конец коридора.

– Я должна перед вами извиниться за моих соотечественниц англичанок, мисс Мэтьюз, – сказала Люси, тщательно закрывая за собой двери на террасу. – Боюсь, многие из них весьма… как вы выразились?

– Надменные жеманницы?

– Вот именно, – улыбнулась Люси, – очень точное определение.

– Но вы совсем не такая. Хоть вы и леди Какая то там. Простите, я не расслышала вашего имени.

– Меня зовут Люси. Я хочу сказать – леди Девингем.

– Вы не хотели бы объяснить мне, что мы тут делаем снаружи? – Мисс Мэтьюз терпеливо наблюдала за Люси, но в ее зеленых глазах за очками светился вопрос.

Люси заколебалась, разрываясь между желанием облегчить душу рассказом другой женщине и осторожностью доверить свой секрет незнакомке.

– Я хотела подышать воздухом.

– В зале слишком душно?

– Вот именно. Пойдемте. Прогуляемся по террасе и вернемся в танцевальный зал.

Мисс Мэтьюз не шевельнулась.

– Мне почему то кажется, что вы не все мне говорите.

– Пожалуйста, зовите меня Люси. Так обращаются ко мне друзья.

Американка удивленно моргнула.

– Вы хотите, чтобы мы были друзьями? Вы и я?

– Почему бы нет?

– Ну во первых, потому, что я слишком часто говорю то, что думаю… И думаю слишком много для женщины. Так твердит мне моя крестная.

– Я нахожу правдивость очень бодрящей.

– Вам может скоро надоесть. – Казалось, мисс Мэтьюз ждала, что Люси с ней согласится, и когда этого не произошло, пожала плечами. – Давайте попробуем пообщаться день или два. Но если вы устанете от моего прямодушия и решите, что друзьями нам не быть, я это пойму.

– Друг может мне сейчас пригодиться. – Люси посмотрела на полутемный сад. – Я ведь никого в Лондоне не знаю.

– Я тоже не знаю никого в Лондоне.

– Теперь знаете, мисс Мэтьюз.

– Джин. – Она задорно ухмыльнулась, и на щеке у нее заиграла веселая ямочка. – Я – Вирджиния Мэтьюз из Филадельфии.

– Счастлива с вами познакомиться. А теперь не хотите ли вернуться со мной в бальный зал… длинным путем?

– Хочу, – ответила смешком Джин.

Они шли по террасе, и улыбка исчезла с лица Люси: она вглядывалась в сумрак сада, его извилистые дорожки и темные уголки. Неужели они все еще там… и вместе? Что она станет делать, если обнаружит их?

– С вами все в порядке? – спросила Джин.

Люси оторвалась от наблюдений и выдавила из себя слабую улыбку.

– Да, конечно.

– Вы выглядите измученной… Вы бледны, – прищурилась Джин.

– Это ничего.

Ведя рукой по каменным перилам, Люси обыскивала взглядом движущиеся тени сада в поисках Саймона. Джин шла следом и чуть не налетела на нее, когда Люси внезапно остановилась.

– В чем дело?.. – Последнее слово замерло на устах Джин, когда она проследила за взглядом Люси и увидела, как из глубины темной дорожки появились Саймон и Изабелла Монтелуччи. Они поднялись по ступеням террасы и вошли в зал.

– Кто это?

– Мой муж, – прошептала Люси.

– Ох. – Больше Джин ничего не сказала, но Люси почувствовала, что на языке у нее вертелось множество вопросов.

На пороге зала пара разошлась, и Саймон позволил даме вернуться первой. Оказавшись внутри, итальянка повернула направо, а Саймон, войдя в зал, двинулся налево.

Люси думала, что у нее хватит сил выдержать и такое. Она планировала приехать в Лондон и стать силой, с которой нужно будет считаться, а вместо этого оказалась в роли отвергнутой жены. Жалкой… несчастной.

Как же это унизительно!

– Пойдем за ними, – предложила Джин.

Люси прислонилась к холодной мраморной балюстраде и потерла горящие виски.

– Нет. Наверное, мне следует отправиться домой.

– Вы же не собираетесь убегать прочь? Не так ли?

– Нет, не убегать. Просто… я была в дороге весь день, и глупо было мне ехать на бал, когда я так устала.

– Но если вы сейчас уедете, она выиграет.

Слова Джин заставили Люси резко вздернуть голову.

– Это не игра.

– Нет, игра, – произнесла Джин, решительно глядя ей в глаза. – Вы все еще можете ее выиграть.