– Ох, Тоби, но вы не?..

– Я не коснулся его даже пальцем. Этот человек очень похож на привидение. Этакая ходячая тень.

– Привидение? О чем вы?

Тоби пожал плечами:

– О том, что этот человек потерял самое главное в своей жизни, то, что поддерживало и направляло его почти двадцать лет. Вы не дали ему отомстить, Ханна, потому что он собирался долго играть с Теннантом в кошки-мышки. А теперь его жертвы нет в живых, и он совершенно опустошен, по крайней мере, сейчас. Хотя, должен сказать, он это заслужил. Ну вот, а когда я уходил, меня перехватили Джейн и Джеральд и попросили, чтобы я передал вам привет. Джейн была очень рада получить от вас письмо.

– Знаете, это она не поверила, что я убежала. Ну, я написала и поблагодарила ее.

– Эндрю мне рассказал.

– И его вы видели?

– После Чэнсери-лейн я отправился к нему, чтобы его поздравить.

Я поглядела на кольцо на пальце и смутилась.

– Значит, вы знаете, что мы собираемся пожениться?

– А вы думали, что Флора Хескет не сказала мне? Ну, конечно же, я знаю, и примите, Ханна, мои самые искренние поздравления.

Я подняла на него глаза, и моего смущения как не бывало.

– Благослови вас Бог, Тоби. Вы ведь не думаете, что я поступила неправильно? Ну, из-за того, как я жила...

– Вы поступили бы неправильно, если бы Эндрю ничего не знал. Но он мне сказал, что вы все равно далеко не сразу согласились, впрочем, этого я от вас ждал, однако то, что вы в конце концов приняли его предложение, и мудро, и правильно. Ханна, он хороший человек, и он будет любить вас и заботиться о вас. Пусть он мечтатель и идеалист, это ведь совсем неплохо.

Тут только я вспомнила вопрос, который Тоби задал мне в самом начале.

– Тоби, что это вы там говорили о продаже, когда только пришли? Как это меня продавать?

Он посмотрел на меня, наморщив лоб.

– Я просто спросил, кто будет вас продавать.

– Продавать? – ничего не понимая, повторила я. – О чем это вы?

Глаза у него стали совсем круглыми.

– Господи, да у этой девчонки совсем ум за разум зашел. Вы что, не знаете, когда юная леди выходит замуж, то непременно должен быть мужчина, который отдаст ее жениху? Обыкновенно это делает отец, но за неимением оного может быть старый друг, а так как я самый старый ваш друг, то я и предлагаю себя в продавцы, Ханна Маклиод.

Я очень удивилась и, прижав руку к груди, с удивлением и радостью уставилась на Тоби.

– О, я совсем об этом не подумала. Вы правда сделаете это для меня? Правда поедете в Мексику и выдадите меня замуж?

– Если вы попросите кого-нибудь другого, я буду бить его головой об стену, пока она не расколется, – добродушно пошутил Тоби. – Эндрю мне сказал, что уже заказал для вас и вашей компаньонки билеты. Вы уедете через три недели, и я мог бы поехать с вами. В Мексике вы будете до свадьбы, еще примерно полгода, жить в родовом гнезде жениха, а я пока поездил бы туда-сюда, и, может быть, свежие впечатления подвигли бы меня на какие-нибудь живописные подвиги.

– Тоби, это просто замечательно. А как у вас было с вдохновением в Будапеште и Вене?

– Неплохо. Я очень много сделал за довольно короткий срок, и мне бы хотелось чего-нибудь новенького, чтобы подумать и поэкспериментировать.

– Хорошо вам поработалось?

– Неплохо, красавица, очень неплохо. По крайней мере, меня покупают, насколько мне известно, и я потихоньку становлюсь ужасно богатым.

– Это замечательно. Но вы ведь не забудете, что я была вашей девушкой с бабочкой, правда?

– Ну...у...у... – задумчиво проговорил он. – Наверно, нет. Постараюсь не забыть.

Я рассмеялась, но потом внимательно посмотрела на него и нахмурилась. Он сидел в непринужденной позе, и на губах у него блуждала улыбка, а тем временем он, не замечая этого, рассматривал делии на ближайшей клумбе. Я видела только его профиль, но была совершенно уверена, что на душе у него неспокойно, хотя даже не могла заглянуть ему в глаза.

– Тоби, посмотрите на меня, – попросила я.

Он улыбнулся еще шире, но глаз от делий не отвел.

– Не мешайте мне запоминать цвет.

– Тоби Кент, вы меня не проведете. – Я подалась вперед, взяла его за подбородок, повернула к себе и стала смотреть прямо ему в лицо.

Поначалу он мне с удивлением подчинился.

– Это ужасно страшно, когда вы вот так смотрите, юная Маклиод.

– Неважно, как я смотрю. Вы печальны. Тоби, что случилось?

– Печален? Чепуха. Почему бы мне быть печальным, глупая девчонка?

– Это как раз то, о чем я вас спрашиваю, и не пытайтесь меня обмануть. – Я отпустила его подбородок. – Господи, наверно, я глупая, но если я в чем-то разбираюсь, так это в мужчинах. Я совсем не горжусь этим, но и не стыжусь этого, просто так оно получилось. А в ваших глазах, Тоби, я вижу печаль... – Я запнулась, вспомнив вдруг, что он вовсе не обязан открывать мне свою душу. – Ох, простите меня. Вы не хотите об этом говорить?

Он вздохнул и с притворным недовольством посмотрел на меня.

– Ханна, когда это у меня были от вас секреты? Ладно, признаюсь вам. В Вене меня пригласили написать одну девицу из аристократического семейства. Ну, и... в первый и последний раз Тоби Кент как ее увидел, так и пропал, и напрасно, потому что я ей не понравился. Вот и вся история.

– Простите меня, Тоби, простите. Желаю вам побыстрее развеять вашу печаль. – Сколько признаний я выслушала о несчастной любви с первого взгляда, что потеряла к ней всякое доверие, однако с утешениями решила подождать. Лучше всего для него было бы поговорить о ней, а не держать в себе свое горе. – Если вы хотите рассказать о ней, я вас внимательно слушаю. Правда. Может быть, это вам поможет.

Он лишь хохотнул в ответ:

– Посмотрим, посмотрим. А пока переменим тему. – Он встал и огляделся. – Вы еще ничего не сказали о моем элегантном виде. Красавица, вы меня обидели. Я ранен в самое сердце.

Мне было легко принять его тон.

– Тысяча извинений, mon vieux, но я ничего не сказала только потому, что не могла подобрать подходящие слова, чтобы выразить свой восторг, ни на английском, ни на французском языках. Вы выглядите так... так...

– Шикарно?

– Шикарно! Le mot juste. Посмеявшись, мы оба уселись в кресла.

– Ханна, вы не устали? Может быть, мне лучше уйти? – Он посерьезнел. – Флора Хескет и Эндрю Дойл мне довольно много рассказали, но я бы хотел, Ханна, услышать все от вас самой.

– Ладно, только обещайте, что не будете хмуриться, пыхтеть и скрипеть зубами. Все уже позади.

Тоби Кент приложил руку к сердцу:

– Обещаю.

* * *

Я очень окрепла за следующую неделю. Эндрю навещал меня каждый день, мы много разговаривали, к тому же я с удовольствием занималась испанским языком по учебнику, который он мне принес. Тоби Кент и миссис Хескет приходили ко мне по очереди по утрам на час-полтора, так что я не скучала без общества.

И от миссис Уиллард, и от Клары я получила из Парижа по очень милому письму. Они обе тепло поздравили меня с помолвкой, и я не нашла ни одного намека на разочарование или недовольство, хотя, как я понимаю, радоваться им было нечему. Вероятно, в душе они были в ужасе, но сочли для себя невозможным оспаривать решение Эндрю. К тому же я им нравилась, и они понимали, что я провела четыре года в Колледже для юных девиц не по своей воле. Из их писем я узнала, что они вместе с Эндрю поедут в Мексику и проведут там несколько недель, после чего вернутся домой.

Когда миссис Хескет пришла ко мне сразу после приезда Тоби Кента, я ей очень обрадовалась, но заметила, что она тоже печальна, хотя старается это скрыть. Я не стала делать вид, что ничего не вижу, и прямо спросила ее, в чем дело.

– Все мужчины, дорогая, мужчины, – вздохнула она. – Иногда я думаю, что они появляются на свет исключительно, чтобы огорчать женщин.

– О Господи! Тоби?

– Нет. Тоби – это радость, Ханна, но я старше его на восемь лет, и мы с ним как два корабля, бороздящие в ночи океан. Это все ни на что хорошее не способный Бонифейс. Он опять дома, работает сейчас в Лондоне, и вчера я, спрятав свою гордость, прямо спросила его, собирается он на мне жениться или нет. Так знаете, что мне ответил этот негодяй? «Такой вопрос, миссис Хескет, ни одна уважающая себя женщина не задаст мужчине». Я готова была разреветься от унижения, но, конечно же, сдержалась. Когда я думаю, сколько я сделала для Бонифейса... Знаете, ведь он бы уже давно разорился, если бы не я. Да нет, я знаю, что бываю с ним резка, но он ведет себя с таким безразличием, словно я плохо ухаживаю за ним, а я ведь, Ханна, совсем неплохо веду дом. Я всегда на месте, когда он возвращается из поездок, готовлю его любимые блюда и вообще очень с ним нежна наедине. Нет, детка, мне все это надоело. Скажите, что вы обо мне думаете?