С этим местом связано поверье, Здесь амурчик с писькой наголо, Он – фонтан, и бронзовые перья Распахнули веером крыло. Странницы кладут ему записки, Просят деток и уходят резко После поцелуя в кончик письки, В кончик, зацелованный до блеска. Те записки ветром поднимало, Все они стыдливо лапидарны. Среди них – записочек немало, Где ему премного благодарны. Бьют фонтана дымчатые струи, Ливни льют, снега идут и тают, Здесь и днём и ночью поцелуи Круглый год на крыльях губ летают. Зацелован бронзовый амурчик, Свято место не бывает пусто, Зацелован бронзовый огурчик, Бронзовых кудрей его капуста. * * * Правят здесь аккуратные немцы, Их отмыта страна, как стекло. Моих предков тут жили младенцы, — Было время да всё истекло. С европейской фамилией Мориц Я – лицо, не забытое здесь. Мориц – это привычный узорец Средь имён, образующих смесь. Мориц варит весёлое пиво, Доктор Мориц читает предмет, Детка Мориц – душа коллектива, Чьи безумства прославил поэт. Мориц мне назначает свиданье Там, где Мориц Святой знаменит, — Всюду Морицы, их процветанье, Их труды этот Мориц хранит. Навсегда я отсюда уеду, Мориц в кассе продаст мне билет, Мориц даст в самолёте мне в среду Ужин Морица или обед. С европейской фамилией Мориц И с еврейским лицом на Руси Я зелёный пройду коридорец, Дам автограф и сяду в такси. Правят вечные здесь отморозки, Разбивая страну, как стекло. Но какой-нибудь Мориц в матроске Здесь не врёт и не врёт – как назло, Зная, врущий к победе прорвётся, Врать – отличная в битве броня. Но ребёнку в матроске не врётся, — Редкой наглости шик невранья!.. * * * Когда душа моя глазами сновидений Объемлет мир, где нет ни севера, ни юга, Я вижу сквозь поток зеркальных совпадений, Как дышит красоты космическая вьюга, Из проблесков она, из бликов, из рождений, В ней меркнут времена, и нет врага и друга, Могу я уловить волну предупреждений, — Но в этом ли моя, а не её заслуга? Да кто я, вообще?.. Мерцающая точка. Родившие меня – давно развоплотились, Их письма носит мне сновидческая почта, И там, где листья снов глазами засветились, Я вижу пламя тьмы, где белая крупица Клубится, и растёт, и обретает лица… * * * Их ненависть была как тот навоз, Она прекрасно удобряла почву. И запах яблок, земляники, роз Таким вот образом из этой почвы рос, И вырос почтальон, поющий почту, Как пелся древний стих в тени стрекоз. В тени стрекоз? Поющий почтальон? Всё так и было… Почтальон – силён. Их ненависть была как тот навоз, Который метит путь большого стада Коров, быков, овец, баранов, коз, Козлов, свиней – всего, что было надо Для сытости, для быта, для обряда Торжественного (общий в нём наркоз!). Таким вот образом на меченую почву И вышел почтальон, поющий почту, Как пелся древний стих в тени стрекоз. В тени стрекоз? Поющий почтальон? Он – сумасшедший, или он влюблён? Всё так и было… Почтальон – силён. Их ненависть по сути есть обмен Веществ… И почтальон, поющий почту, Не ждёт он в этом плане перемен, В бутылку он не лезет, также в бочку, — Их ненависть не может потому Испортить настроение ему, Забросить камень в печень или в почку. Таким вот образом цветёт и абрикос, И почтальон летит, поющий почту, Как пелся древний стих в тени стрекоз. В тени стрекоз? Поющий почтальон? Я говорю вам, почтальон – силён. Да вот же, вот же пролетел он мимо, Сидит в листве, раскачивает клён. – Следующая станция «КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ», После пятидесяти лет НЕ ВХОДИТЬ! – Следующая станция «ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ», Все желающие могут ВХОДИТЬ. – Следующая станция «АНАТОМИЧЕСКАЯ», Здоровые органы могут ВХОДИТЬ. – Следующая станция «ГРОБОВАЯ», Покойники входят, ГЛАЗА ЗАКРЫВАЯ! – Следующая станция «ЛУНАТИЧЕСКАЯ», Без пропуска на Луну НЕ ВХОДИТЬ! – Пассажиров, которых взорвали, Просим ОЧИСТИТЬ ВАГОНЫ! – Выход НАВЕРХ через НИЗ. НЕ ЗАБЫВАЙТЕ свой адрес и пол. – Метро закрывается. НЕ РАСПИВАТЬ! |