Бак знал — или, по крайней мере, ему так казалось, — что Хлоя не играет с ним. Она не слишком усердствовала, чтобы вызвать его интерес. Но какими бы мотивами ни диктовалось ее поведение, сознательными или бессознательными, он чувствовал, что будет нелепо зацикливаться на этом.

Как бы там ни было, он решил предоставить ей самой искать выход. Сам он мог сожалеть, что их отношения ограничены рамками фразы «будем друзьями», но другого выхода сейчас не видел. Он считал, что им следует поддерживать дружеские отношения и смотреть, что из этого получится. Ему казалось, что в конце концов и ей не нужно будет ничего большего.

Бак подошел к телефону, но когда он поднес трубку к уху, услышал непривычный звук, а вслед за ним записанный на телефонной станции голос: «Это сообщение предназначено для вас. Чтобы прослушать его, нажмите вторую кнопку». — «Сообщение? Я ведь никому не звонил». Он нажал кнопку. Это был Стив Планк.

— Что ты узнала? — спросил Рейфорд.

Хлоя попыталась воспроизвести записанный голос: «Номер, который вы набрали, отключен. Новый номер…»

— Какой?

Она дала ему листок бумаги. Рейфорд вздохнул: код Нью-Йорка.

— У тебя есть новый номер Бака?

— Он записан на стене около телефона.

Бак позвонил Брюсу Барнсу.

— Извините, что я вам досаждаю, — сказал он, — но не могли бы мы встретиться сегодня вечером?

— Я как раз только что собрался вздремнуть, — ответил Брюс.

— Вы вполне успеете выспаться. Мы можем встретиться позже.

— Нет, поспать я могу и потом. Вы хотите, чтобы мы встретились вчетвером или вдвоем, только вы и я? Только мы вдвоем.

— А как насчет того, чтобы встретиться у вас? Мне уже надоел мой пустой кабинет и мой пустой дом.

Они договорились встретиться в семь. Бак решил, что он отключит свой телефон после еще одного звонка. Он не хотел идти на риск разговора с Планком или, хуже того, с Карпатиу до тех пор, пока они с Брюсом не обсудят все и не помолятся. Хотя Стив и сказал, что он будет ожидать Бака, если тот не ответит отказом, но в характере Стива было сделать еще и контрольный звонок. Да и Карпатиу был совершенно непредсказуем.

Бак позвонил Алисе, секретарю Чикагского бюро.

— Не могли бы вы оказать мне одну услугу, — спросил он.

— Какую угодно, — ответила она.

Он сказал ей, что, по-видимому, ему придется завтра утром вылететь в Нью-Йорк, но ему не хотелось бы, чтобы об этом узнала Верна Зи.

— Кроме того, мне очень не хочется, чтобы мой багаж застрял в аэропорту. Я хотел бы забросить вам по дороге в аэропорт мой запасной ключ. Если вы не возражаете, получите, пожалуйста, мой багаж и завезите его ко мне. Вы меня очень выручите.

— Никаких проблем. Мне все равно нужно утром ехать в аэропорт. Я должна встретить моего жениха. Верна не узнает, что попутно я отвезла ваш багаж.

— Хлоя, ты хотела бы отправиться со мной в Даллас завтра утром? спросил Рейфорд.

— Не думаю. Ты ведь весь день будешь занят на семьсот пятьдесят седьмом «боинге», так ведь? Рейфорд согласно кивнул.

— Лучше я погуляю здесь. Может быть я приму предложение Бака посмотреть его квартиру. Рейфорд покачал головой.

— Я не могу понять тебя, — сказал он. — Сегодня ты уже хочешь пойти посмотреть квартиру человека, который относится к тебе как к сестре?

— Я пойду смотреть не на него, а на его квартиру, — ответила она.

— А-а, — отозвался Рейфорд, — тут я малость не сообразил.

— Вы голодны? — спросил Бак, как только Брюс показался в дверях его квартиры.

— Могу и поесть, — ответил тот.

— Тогда придется выйти, — сказал Бак, — а квартиру вы посмотрите, когда мы вернемся.

Они устроились в кабинке в темном углу шумной пиццерии, расположенной поблизости. Там Бак и пересказал Брюсу последнее послание от Стива Планка.

— Вы думаете о том, следует ли вам ехать? — спросил Брюс.

— Я просто не знаю, что и думать. Если бы вы знали меня лучше, эта сумятица в моей голове показалась бы вам странной. Инстинкт журналиста говорит мне: конечно, надо ехать, никаких вопросов. Да и кто бы отказался от такого приглашения? Однако, с другой стороны, я знаю, что это за человек. В последний раз он на моих глазах одной пулей убил двоих людей.

— Хорошо бы послушать, что скажут на это Рейфорд и Хлоя.

— Наверное, стоило бы их выслушать, — согласился Бак, — но я прошу вас не вовлекать их в это дело. Если я поеду, я предпочел бы, чтобы они об этом не знали.

— Бак, но если вы поедете, необходимо, чтобы все мы молились за вас.

— Ладно, скажите им, но только после моего отъезда. Завтрак с Карпатиу начнется около полудня или немного позже по нью-йоркскому времени. Вы можете сказать им, что у меня чрезвычайно ответственная поездка.

— Если вы на этом настаиваете. Но имейте в виду, что отношения друг к другу в нашей узкой группе мне представляются по-другому.

— Я понимаю, и полностью с вами согласен. Но они могут посчитать эту поездку опрометчивым, если не безумным поступком, и, наверняка, так оно и есть. Я не хочу расстраивать их и подожду момента, когда мне представится возможность подробно рассказать им обо всем и оправдаться.

— А почему бы не сделать это заранее? Бак поднял голову и пожал плечами.

— Возможно, потому что я еще не вполне разобрался в самом себе.

— Похоже на то, что вы уже приняли решение ехать.

— Пожалуй что, да.

— Вам не хотелось бы, чтобы я стал вас отговаривать?

— Кажется, нет. А вы собираетесь?

— Я тоже в растерянности, как и вы, Бак. Я не вижу в этой поездке ничего положительного. Это опасный человек, он может просто убить вас, и этим все закончится. Он уже проделывал это в присутствии множества свидетелей. С другой стороны, долго ли вы еще сможете уклоняться от встречи с ним? Он легко выяснил номер вашего еще незарегистрированного телефона через два дня после вашего переезда. Он в состоянии найти вас где угодно, а если вы будете избегать его, он попросту взбесится.

— Это я понимаю. На этот раз я смогу сказать, что был занят переездом и устройством на новом месте…

— Так ведь оно и было.

— Да, так оно и было. И вот я являюсь вовремя, по приобретенному им для меня билету, и интересуюсь, чем могу быть ему полезен.