И все равно Лайза ему нравилась. В казарме скучно, а с Лайзой, при всей ее вульгарности, весело. Она не требовала от него никаких обещаний, была красива — и всегда под рукой.

Вскоре все остальные отпали, и Кайл сделался ее единственным поклонником. Тогда она и сказала, что любит его. И не успел он даже удивиться, как добавила, что беременна и отец убьет ее.

Влюблен Кайл не был, но в обществе Лайзы ему было хорошо. И от ответственности он уходить не собирался — вот и женился. И хотел, чтобы у них получился хороший, устойчивый брак.

Для Кайла было ударом, когда сын родился на месяц раньше срока. Стало ясно: его просто использовали. Ребенок чужой. Но даже и тогда он ни слова не сказал, не задал ни единого вопроса.

Ребенок не виноват. Это был чудесный, здоровый, голосистый мальчик. И, ощущая в своей ладони его крохотные пальчики, Кайл забывал обо всем. До жены ему теперь и дела не было, вся жизнь сосредоточилась в сыне.

А может, Лайза не так уж и виновата. Может, она разлюбила того человека, а ему просто побоялась сказать правду. Кайл бы простил. Если бы она честно все рассказала, он бы все равно женился. И тогда все могло пойти иначе.

Через три месяца после свадьбы они почувствовали себя совершенно чужими людьми. Они жили в одном доме, спали в одной постели, но почти не касались друг друга.

Лайза начала исчезать по вечерам. Кайл служил в Европе, и однажды Лайза внезапно объявила, что хочет вступить в дело отца. Теперь она большую часть времени проводила в Штатах. Забота о младенце, который постепенно подрастал, легла на плечи Кайла. Каждый вечер он возвращался домой, отпускал няню и сам занимался сыном. Он знал, что Лайза ему изменяет, но его это не трогало. Если находилось свободное время, и сам погуливал на стороне. Но дел было много, уже тогда Кайл закладывал основы своей будущей компании, засиживаясь за работой за полночь, когда мальчик засыпал.

Вернувшись в Штаты, Кайл поступил в одну из ведущих авиакомпаний. Он попросил Лайзу о разводе. Она отказала под тем предлогом, что от этого будет хуже сыну, который обожал отца. Кайл сказал, что может взять ребенка к себе.

И он действительно был готов сделать это, только не хотел, чтобы Крис лишился матери, пусть далеко не лучшей матери. Они купил дом, большой дом с несколькими спальнями. Спать с женой в одной постели Кайл больше не мог.

Свободное время Кайл проводил с сыном, но вообще-то много работал. Лайзы почти никогда не бывало дома, она с головой ушла в отцовское дело. Редко готовила, редко оказывалась на месте, когда нужна была Крису. Но все время твердила, что любит сына. И Крис любил свою красивую, энергичную мать.

Кайл тем временем постепенно создавал свою компанию. К тому времени его младший брат получил права управления самолетом, и на первых рейсах они летали вместе.

Компания заработала, и на второй год существования прочно стала на ноги.

Кайл купил особняк на окраине Сан-Франциско. Компания покупала все новые и новые машины, нанимала все больше и больше пилотов. К тридцати годам Кайл с удивлением обнаружил, что стал миллионером.

Теперь к нему перебралась мать. Кайл предложил Лайзе заключить весьма выгодное для нее соглашение, лишь бы официально жить порознь. Она согласилась. Но частенько наведывалась в Монфор: удобнее встречаться с Крисом тут, чем забирать его — так она объясняла свои визиты. В результате у нее появились свои апартаменты в Монфоре, она чувствовала себя здесь как дома, что весьма раздражало Майкла Джаггера. Он слишком хорошо знал свою золовку. Впрочем, Майкл не говорил ни слова. А Кайл не обращал внимания, лишь бы мальчику было хорошо. И Майкл смутно подозревал, что, однажды сильно обжегшись, Кайл даже не задумывается о другом браке. Лайза служила ему щитом: любовницы ни на что не претендовали.

Но вот Крису исполнилось двадцать, и он перестал нуждаться в опеке. Именно тогда Кайл по-иному начал смотреть на развод. И Лайза как будто тоже поняла, что в его отношении к ней ничего не изменится от того, что она время от времени затаскивает его в постель. Идея разделить состояние пополам казалась все более привлекательной… Все равно она утратила всякое влияние на Кайла, это ясно.

Кайл порывисто вздохнул и нервно провел рукой по волосам. Пока он печально вспоминал былое, солнце начало клониться к закату.

Нельзя сказать, будто он ненавидел Лайзу. Кайл все еще помнил, что некогда это была очень милая живая женщина. Да, испорченная, да, избалованная. И явно использовала его. Но теперь он испытывал одну лишь жалость. Вспомнилось их последнее свидание. Лайза зашла к нему в комнату, и что-то шевельнулось в нем. А уж она-то знала, как этим воспользоваться. Но это была просто гимнастика, продолжения быть не могло.

А Лайза решила иначе. На следующий день она вела себя как повелительница, как королева. Кайл хорошо ее знал, она просто не может не использовать людей…

Из горла у него вырвался сухой, горький смешок.

Ведь это Скай его назвала потребителем. Впрочем, откуда ей знать? Скорее всего он остался бы с Лайзой, сохранил ей верность, если бы та не искала развлечений на стороне. Было время, брак для Кайла оставался свят — как клятва.

С годами идеалы потускнели, чувства притупились. И сейчас Кайл самого себя толком понять не мог. Но одно знал твердо: Скай должна остаться с ним.

Он поднялся. Ему хотелось вернуться, быть рядом с ней, пусть даже слишком часто возникает между ними напряженное молчание. Ночь все равно наступит.

Ночь? К черту ночь! Кайл болезненно поморщился. Надо ломать ситуацию, и почему бы не начать прямо сейчас?

Посвистывая и не обращая больше внимания на комаров, Кайл двинулся к лагерю. Миновав заросли и выйдя на открытое место, он увидел Скай. Раскинув ноги и уперевшись подбородком в ладони, Скай лежала на берегу и смотрела куда-то вдаль. Кайл прибавил шагу и, заставив ее вскрикнуть от неожиданности, плюхнулся рядом на песок, заключил в объятия и перевернул на спину. Он ощущал живое тепло ее тела, женственную мягкость груди. В расширившихся глазах ее мелькнуло что-то неуловимое, а когда Кайл запустил руки ей под блузку и жадно впился в губы, лицо ее залила краска. Он почувствовал, как у нее бешено забилось сердце.

Слегка отстранившись, Скай скромно потупила глаза и оправила блузку Кайл знал, что порой Скай саму пугает страстность, с какой она откликается на его ласки; может, поэтому днем она и избегает его, старается закрыть ему доступ в свою душу и мысли.

— Я соскучился по тебе, — хрипло сказал он.

— Не глупи. — Поджав губы, Скай попыталась было высвободиться, но тщетно. — Ты ведь всего несколько часов назад ушел.

— И уже через десять минут соскучился, — засмеялся Кайл.

Наконец Скай отважилась открыть глаза. Кайл выглядел божественно: все тело покрылось ровным загаром, на груди и плечах рельефно выделялись мышцы. Рыжеватая борода теперь даже красила его — Скай подровняла ее швейными ножницами. В глазах, от которых во все стороны разбегались веселые морщинки, появился озорной блеск, да и все лицо словно вылепленное, юное, неотразимо привлекательное. Скай слегка вздрогнула. Весь ее мир теперь сосредоточился в этом мужчине. Она была так влюблена, что он стал ее неотъемлемой частью. И тем не менее приходится сдерживаться. Ведь так часто он отстраняется, словно ставит между ними некую непреодолимую стену. Ни на минуту Скай не могла себе позволить забыть, что это за человек. Она принимает его ласки и дарит ему свои. Но мочи нет мириться с тем, что он знает: стоит ему лишь прикоснуться к ней, как она уступит, забудет свое прошлое и чуть не молить станет, чтобы он взял ее.

Она для него — словно домашнее животное, которое балуют, ласкают, подают команды, а порой, занявшись чем-то своим, просто отшвыривают в сторону.

Он шептал слова любви, но разве их не слышали другие любовницы?

— Кайл… — Почувствовав, что снова краснеет, Скай уперлась ему руками в грудь.

— Знаете что, мисс Дилани, — начал Кайл, не отпуская ее, — вы совсем не умеете играть.