Одри заулыбалась.

– Я пойду с тобой и буду смотреть, как ты ешь. Мне было так скучно без тебя в Гонконге; я бы ни за что не приехала туда, если бы не старые друзья матери. В «Ориенте» мне сказали, что ты в Паттайе, и я решила, что маленький отдых на морском берегу – именно то, что мне нужно. – Одри умолкла и перевела дыхание. – У меня идея; может быть, поднимемся ко мне и закажем закуски в номер? Ты выглядишь усталым, да и я порядком измучилась во время переезда.

Джош посмотрел на часы. У него еще оставалось сорок пять минут, к тому же в номере Одри его никто не найдет. Одри знала, что предложить, – сейчас Джош нуждался в тишине и спокойствии даже больше, чем в пище.

– Так и быть, Одри, я согласен.

В это мгновение Джош краешком глаза увидел Клэй и Ларса, входящих в отель; Клэй тоже увидела его и весело помахала рукой…

На следующее утро Фред Жюстен позвонил Линде Зайденберг из Бангкока и сообщил, что Джош во время пробежки угодил ногой в дыру тротуара и сломал лодыжку; теперь его нога до колена в гипсе, и врач запретил ему вставать.

Клэй тут же вызвала такси и помчалась в Бангкок. К полудню она уже входила в отель Джоша с кипой американских журналов в одной руке и пинтой мороженого «Хааген Даз» в другой.

Джош сидел на плетеном диванчике, вытянув вперед помещенную в гипс левую ногу, а правую поджав под себя. Возле него стоял телефонный аппарат, а рядом на кофейном столике были разложены документы.

– Позволь выразить тебе свое сочувствие… – начала Клэй от порога.

Джош заулыбался:

– Как ты здесь оказалась? Это ведь не так-то легко – найти «Хааген Даз» в Юго-Восточной Азии…

– Просто надо иметь полезные знакомства. – Клэй вынула из бара ложку и протянула ее Джошу. – Надеюсь, ты не против ромовой глазури? До сих пор мы не обсуждали твои кондитерские пристрастия…

– Ромовая глазурь – это потрясающе! – Джош сорвал крышку и вонзил в мороженое ложку. – Ага! Уже подтаяло и стало мягким. Хочешь попробовать? – Он поднес ложку к губам Клэй.

Послышался стук в дверь, и в номер вошел коридорный с двумя вазами в руках. В одной из них букет был собран из разных цветов, в другой стояли две дюжины коралловых роз.

– Господи, Клэй!

– Не стану тебя обманывать, это не я – мне такое просто не по карману. – Клэй взяла карточки, приколотые к цветам, и протянула их Джошу.

– От моей матери, – сказал Джош, прочтя первую.

– От твоей матери? М-да. Худые вести не лежат на месте.

– Я позвонил ей утром. Сегодня у нее день рождения…

Клэй была тронута тем, что даже в самую черную годину, со сломанной ногой, с запаздывающим фильмом на шее и десятками неприятностей ежедневно, Джош не забывал о матери.

– Ты очень хороший сын.

Джош нахмурился и опустил глаза.

– После смерти брата я остался у нее один; она долгое время была совсем плоха…

– Ты не рассказывал мне этого. Когда…

– Четыре года назад. Он был младше меня. Переборщил с героином… – Джош пожал плечами. – Похоже на дешевый киносценарий. Я не люблю об этом говорить. – Взглянув на вторую карточку, он швырнул ее на столик, и Клэй без труда прочла подпись: «С любовью, Одри».

– Слава Богу, что ты не из ревнивых.

– Пожалуй. – Клэй старалась сохранять беззаботный вид. – Я даже рада, что у тебя есть знакомые женщины, которые посылают тебе розы.

– Зато ты можешь хоть каждый день посылать мне мороженое. И вообще, почему бы тебе не присесть рядом со мной?

Джош отодвинул телефон, и тот немедля зазвонил.

Уже через минуту Клэй поняла, что звонила ее сводная сестра; судя по всему, она намеревалась устроить у Джоша в номере вечеринку. В конце концов Джош сдался; единственное, что он сумел выторговать у Одри, – так это то, что вечеринка начнется не раньше шести часов.

Клэй вовсе не была в восторге от того, что Джош так легко согласился плясать под дудочку Одри. По-видимому, он решил провести часть дня с Клэй, а потом, перед приездом Одри, выставить ее за дверь. И все же Клэй старалась не показывать своего раздражения.

– Так, – сказал Джош. – На чем мы остановились?

– Я как раз собиралась сделать тебе комплимент по поводу того, как ты управляешься со съемками «Золотого треугольника»: отснятый материал производит потрясающее впечатление.

Джош просиял:

– Ты правда так считаешь? Спасибо, Клэй.

– Поверь мне на слово, ты обязательно победишь. – Клэй бросила взгляд на часы. – А теперь прости; у меня встреча за обедом, так что я, пожалуй, пойду.

– Вот как? Значит, ты для этого приехала в Бангкок?

– Нет, конечно. Я приехала поддержать тебя в трудную минуту. – Клэй произнесла эти слова как можно убедительнее.

– Тогда, может, посидишь еще немного?

– Я бы с удовольствием, но мне действительно пора. Когда ты вернешься в Паттайю?

– Вероятно, завтра. Если удастся вылететь на вертолете, буду там около семи.

Клэй поцеловала Джоша в губы.

– Значит, увидимся завтра. Надеюсь, тебе уже будет лучше.

Спускаясь в вестибюль, Клэй радовалась тому, как ловко она разыграла безразличие; но больше всего ей хотелось прикончить Одри. Она позвонила Уиллу Стоуну, чтобы пригласить его на обед, но ответивший ей портье сказал, что он уехал на юг на несколько дней.

Тем же вечером, вернувшись в Паттайю, Клэй заехала в клуб ныряльщиков расспросить завсегдатаев о Пэте, но там никто ничего не знал. Исчезновение мальчика все больше тревожило ее. Каждый день она ждала, что Пэт объявится у нее в отеле. Хотя их не связывали никакие формальные обязательства, Пэт не только искренне привязался к ней, но и с удовольствием выполнял всевозможные поручения группы, снимавшей «большой американский фильм», и Клэй казалось, что, вернувшись в город, он бы первым делом разыскал ее.

Выйдя из клуба, Клэй отправилась на встречу с Зайденбергами и Ларсом Нудсеном. В «Торговых ветрах Уи Энди», маленьком ресторанчике, где подавали «британские блюда в шотландском стиле на тайский манер», они, заказав рыбу, чипсы и жаренные на решетке ребрышки, принялись обсуждать самую ударную сцену фильма, которую должны были вскоре снимать.

– Может быть, закатимся в кино? – предложила Линда, когда, поев, они вышли на улицу. – Сегодня там «Искатели потерянного ковчега» и «Оборотень»; а еще лучше – в дискотеку «Лас-Вегас» – говорят, очень живописное местечко…

Ларс поморщился:

– Откуда у тебя столько энергии в таком-то климате?

– Это потому, что с нами нет Джоша: завтра в семь часов я снова превращусь в марионетку-ассистента.

Компания разделилась: Линда с Питером отправились в кино, а Клэй и Ларс двинулись по берегу к отелю. Ларс пребывал в унынии: Харви Шафнер изрядно надоел ему; вдобавок Ларс скучал по жене и детям и с нетерпением ждал встречи. И все же Клэй удалось разговорить его, после чего целый час она пыталась поднять Ларсу настроение. Они так увлеклись беседой, что, неторопливым шагом двигаясь вдоль моря, постепенно оказались за городской чертой. Уже стемнело, и только луна да далекие неоновые огни отбрасывали оранжевые отблески на поверхность воды. Они продолжали прогулку, прислушиваясь к плеску набегавших волн, и остановились, только когда, обогнув бухту, миновали отель «Ройял-Клифф».

– По-моему, пора поворачивать назад, – сказал Ларс, внезапно заметив, как далеко они зашли.

– Да. Смотри, видишь в конце того пирса? Яхта, и какая огромная – таких в городе раз-два и обчелся. – Белоснежная красавица мягко покачивалась на волнах у дальнего края причала; около нее виднелась гора какого-то тяжелого оборудования, а в иллюминаторах горел тусклый свет. – Подойдем поближе, посмотрим…

Как только они двинулись вперед, на палубе появился светловолосый человек.

– Эй, – крикнул он. – Что вам нужно?

– Мы просто хотели полюбоваться вашей яхтой, – отозвалась Клэй. – Извините, мы не собирались вам мешать. – Схватив Ларса за руку, она повернула обратно.