— Капитан, хочу, чтобы вы знали — я глубоко сожалею о произошедшем. Джеросс — тихая, спокойная станция. До сих пор у нас не было столь диких происшествий. Бели бы я был уверен, что суд должным образом рассмотрит дело Лукаса, я не стал бы препятствовать процессу. Но он ничего не добьется. Если вы желаете ему добра, вам следует как можно быстрее вывезти его с Джеросса.

— Мы собираемся вылететь завтра, мистер Цернак… Если Лукас будет в состоянии путешествовать.

— Если не будет, дайте мне знать, — Цернак широко, белозубо улыбнулся. — Жаль, что наша встреча произошла при столь неблагоприятных обстоятельствах, Капитан. Мне было приятно пообщаться с человеком, который не потратил первые минуты разговора на яростные обвинения, а последние — на извинения. Если вам случится возвращаться назад этим же маршрутом, прошу вас, поставьте меня в известность. Мне хотелось бы как-нибудь пригласить вас отужинать со мной.

— Ну и ну, — протянул Боскоу, когда за Цернахом закрылась дверь кабинета, — кажется, шеф положил на вас глаз. Джозеф не разговаривал подобным образом с женщинами с тех пор, как его жена несколько лет назад развелась с ним..

— Вряд ли он интересуется мной персонально, мистер Боскоу.

— Уверяю вас, именно вами лично. Держу пари, к следующему прибытию «Галактики Виддона» на Джеросс он издаст указ-инструкцию о торжественной встрече вашего корабля. Шучу. Но все же вам следует подготовиться к длительной обороне. Джозеф Цернак может быть очень настойчивым, когда хочет добиться поставленной перед собой цели. Чрезвычайно настойчивым.

Кайли хмыкнула,

— Сомневаюсь, что я когда-нибудь вернусь сюда. — Она оглядела приемную.

— Я думала, что кто-то будет сопровождать меня до больницы. — Представитель СБ ожидает вас в коридоре, Капитан.

На этот раз Кайли дали в провожатые женщину-капрала. Они прошли к лифту, который доставил их на четвертый уровень станции, потом охранница провела Кайли по лабиринту коридоров и остановилась у двери с металлической табличкой «ЛАЗАРЕТ».

— Сюда, Капитан, — сказала она, открывая перед Кайли дверь.

Кайли вошла в ярко освещенный приемный покой и сразу же увидела Лайю, которая сидела в одном из кресел у стены, закрыв лицо ладонями.

— Лайа! — воскликнула Кайли, устремляясь к сестре, напуганная тем, что она тоже могла пострадать, несмотря на заверения управляющего.

— О, Кайли! Как я рада, что ты пришла! — вскочила Лайа с кресла. — Они сказали, что вызвали тебя, но ты так долго не приходила…

Лицо Лайи было покрасневшим, глаза опухли от слез. Руки ее задрожали, и она сцепила пальцы, пытаясь унять дрожь.

— Лайа, тебя не ударили во время драки?

— Нет, — торопливо ответила она.

— А что там с Грегом?

— Не знаю. Его увезли вон туда, — она указала на одну из закрытых дверей на противоположной стороне холла. — Примерно час назад вышла медсестра и сказала, что над ним еще работают… Кайли, те громилы орали на Грега благим матом, говорили, что он убил их брата, что его судили военным судом и что суд был неправедным. Кайли, неужели это правда?

— Не знаю, Лайа. На этот вопрос может ответить только сам Лукас.

— Вряд ли ему предоставится такая возможность. Я больше не желаю с ним разговаривать. Никогда!

— Лайа, успокойся! Ты близка к истерике.

— Посмотрела бы я на тебя, — всхлипнула Лайа, — окажись ты на моем месте! Это было ужасно. Мы погрузили продукты. Грег пошел за последним ящиком, а я через пару минут пошла за ним, чтобы помочь. И что же я вижу? Он стоит в кладовой, окруженный этой троицей, потом кричит на меня, чтобы я убиралась. Я, естественно, перепугалась и ничего не смогла придумать лучше, кроме как вызвать Службу Безопасности. Бегу в соседний магазин, звоню оттуда. Людей из СБ долго не было, очень долго, а когда они, наконец, соизволили прибыть, я уже думала, что Грег мертв. Он лежал на полу, а те мордовороты пинали его ногами. Он не двигался. Он даже не издал ни одного звука… Кайли…

Она снова заплакала, и Кайли положила ей руку на плечи.

— Не плачь, Лайа. Ты сделала все, что смогла, — попыталась успокоить она сестру, сознавая бесполезность своих слов. Некоторым людям необходимо буквально выплакать обуревающие их эмоции — будь то страх или ярость. А Лайа относилась именно к такому типу людей.

— Лайа, тебе пора возвращаться на корабль, — сказала Кайли, когда рыдания сестры снова сменились всхлипываниями.

— Ты думаешь? Если хочешь, я останусь…

— Ступай. Я подожду, пока подготовят Грета, и…

— Кайли, ты хочешь, чтобы он вернулся на «Галактику»? Да ты с ума сошла! Не нужен он нам, мы найдем другого пилота. Оставь его здесь, Кайли. Пожалуйста, оставь его здесь!

— Не могу, Лайа. Он должен покинуть порт с нами — это приказ управляющего станцией.

— Он приказал? Но какое он имеет право приказывать взять Лукаса с собой, если мы не хотим? Лукас может пристроиться на какой-нибудь другой корабль.

— Нет, на Джероссе он никуда не пристроится. Нравится нам или нет, но он полетит с нами. По крайней мере, до Омарлина. Впрочем, дело не только в приказе управляющего — нам без Лукаса не обойтись, пока Джон Роберт не способен работать.

— Наймем кого-нибудь еще, — упрямо пробубнила Лайа.

— С оставшимися на нашем счету двадцатью кредитами? — хмыкнула Кайли.

— Выкрутимся как-нибудь. И потом, я не думаю, что от Лукаса будет много проку. Он выглядел хуже, чем Джон Роберт. А если ты полагаешь, что я буду при нем сиделкой, то сильно заблуждаешься, — вызывающе добавила она.

— Лайа, давай отложим дискуссию, хорошо? Поговорим, когда ты хоть немного успокоишься.

— Ладно, — вздохнула Лайа. — Знаешь, я должна еще кое-что сказать тебе. Видишь ли, эти… Как их… Кроутеры не узнали бы, кто такой Лукас, если бы он не воспользовался своей кредиткой. У меня не хватило денег, и он добавил своих.

— И ты ему позволила? Лайа!

— Он сказал, что мы можем вернуть ему долг, когда поправится наше финансовое положение. Вот я и подумала: а почему бы и нет? — Лайа встала с кресла и, не гладя на сестру, поспешно вышла из приемного покоя.

«А, действительно, почему? — подумала Кайли, оставшись одна, и тут гнев ее вспыхнул с новой силой. — Чертов Грет Лукас! Такой честный и благожелательный, а о своем темном прошлом — ни слова! Проклятый Грег Лукас! Вполз в нашу жизнь, как змея, очаровал всех своим обаянием, заставил нас зависеть от него! Джон Роберт был прав с самого начала от Лукаса одни неприятности…»

— Капитан Майклсон? — окликнул ее женский голос.

Кайли обернулась и увидела медсестру, неслышно подошедшую сзади.

— Нам сообщили из офиса управляющего, что вы придете сюда. Доктор Феррил просил вас подождать его. Он освободится через несколько минут.

— Мне хотелось бы повидаться с Лукасом.

— Прежде доктор желает переговорить с вами.

— Он сейчас с Лукасом?

— Да.

— Отлично. Значит, я могу увидеть их обоих одновременно, — заявила Кайли, направляясь к двери, которую показала ей Лайа. Возмущенная такой бесцеремонностью, медсестра громко запротестовала, но Кайли пропустила мимо ушей ее возгласы и решительно распахнула дверь.

Лукас с туго перебинтованной грудью сидел на операционном столе боком к двери. Его избили до полусмерти, говорил Цернак. Тогда до Кайли не дошел смысл этих слов, но сейчас, глядя на страшные синяки и кровоподтеки, покрывающие буквально каждый сантиметр рук, боков и спины Лукаса, она пришла в ужас.

Врач, стоящий позади Лукаса, пытался натянуть рукав рубашки на его левую руку, отчего пилот болезненно морщился, закусив нижнюю губу, чтобы удержаться от стона.

— Ну вот, готово, — сказал врач и, подняв голову, увидел Кайли.

— Прошу прощения. Ведь вы капитан Майклсон, да? А я — доктор Феррил Не могли бы вы подождать меня в холле?

Кайли во все глаза смотрела на Лукаса, повернувшего к ней голову. Всю левую сторону его лба покрывал громадный кровоподтек, но не это поразило Кайли, а выражение глаз Лукаса, из глубины которых на нее смотрел тот самый человек, с которым она познакомилась на Демаркере, человек, настолько потерявший всяческую надежду, что его уже абсолютно не волновало то, что с ним происходит.