Но вдруг глаза противника Уильяма расширились от боли — кончик меча юного лейтенанта вонзился ему в грудь. Во время учений Уильям понял, что большинство меченосцев считают двуручный меч исключительно рубящим оружием и забывают об опасности, таящейся на кончике клинка. Он научился ловко использовать этот прием и часто фехтовал двуручным мечом так, как другие одноручным или рапирой. Многие наставники говорили: рубящий удар ранит, а тычок — убивает.

Противник рухнул на пол, а Уильям, не успев отдышаться, погнался за двумя людьми в черном, спешившими вверх по лестнице. На площадке второго этажа они схватились с Мэттьюзом и двумя стражниками. Уильям ударом сзади сбил одного с ног, в то время как другой убил солдата рядом с Мэттьюзом.

Мэттьюзу удалось ранить нападавшего, однако тот, не обращая внимания на боль, толкнул сержанта на Уильяма. Они замешкались на мгновение, и человек плечом вышиб дверь в комнату герцога.

Щепки разлетелись по воздуху, как маленькие стрелы. Из следующей комнаты раздался крик.

— Принцесса! — бросил Уильям Мэттьюзу и толкнул сержанта в комнату герцога. Затем он ногой ударил в дверь Паулины. Боль пронзила ногу от ступни до бедра, но дверь поддалась и распахнулась.

Паулина сидела в углу, сжавшись и закрыв лицо руками. Деревянные ставни окна разлетелись в щепки, и еще один одетый в черное воин уже вломился в комнату. Уильям бросился вперед, держа меч двумя руками перед собой, подобно копью.

Воин в черном умер, не издав ни звука.

Уильям опустился на колени рядом с принцессой, которая смотрела на него округлившимися от ужаса глазами.

— Вы в порядке? — крикнул он, как будто пытаясь пробиться сквозь ее страх.

Она едва заметно покачала головой. Он понял это как знак, что она не ранена. Не зная, что происходит в других частях гостиницы, он смог лишь сказать:

— Не двигайтесь. Оставайтесь здесь, пока кто-нибудь за вами не придет.

Он поспешил к соседней двери и обнаружил Влэдика, Казамира и Мэттьюза стоявших над телами двух убийц. Герцог лежал в полубессознательном состоянии и смотрел на сына и племянника, как будто не понимая, кто они такие.

Не увидев непосредственной опасности, Уильям приказал:

— Сержант, за мной.

Они поспешили вниз по лестнице и обнаружили на полу тела трех стражников. Рядом лежали пятеро одетых в черное воинов. Из кухни донеслись звуки боя.

— Сержант, охраняйте лестницу, — крикнул Уильям и помчался на кухню.

На полу валялись трупы, и среди них — тела трактирщика, его жены и девушки-служанки. Двое раненых солдат зажали в углу последнего нападавшего. Он стоял спиной к стене, держа в правой руке меч, а в левой — кинжал.

— Не убивайте его! — крикнул Уильям. Поняв, что проиграл, человек поднял кинжал и одним движением перерезал себе горло.

Солдаты и Уильям ошеломленно отступили. Уильям замешкался, а потом опустился рядом с человеком на колени. Глаза убийцы закатились, и последняя искра жизни исчезла из них, как только кровь хлынула из шеи.

— Фанатики! — покачал головой один из солдат, держа меч в левой руке. Правая безвольно висела вдоль тела.

— Да, фанатики, — повторил Уильям.

— Кто это был, лейтенант? Ночные ястребы? — спросил второй солдат, прижимая руку к кровоточащей ране на боку.

— Не думаю, — покачал головой Уильям. Он догадывался, кто это, но решил ничего пока не говорить своим людям. — Давайте обезопасим это место, насколько возможно, — он встал.

Солдаты кивнули, и один попытался отдать честь, но Уильям отмахнулся:

— Пусть тебя перевяжут.

Лейтенант выглянул из двери, которая открывалась в конюшню, и увидел, что уже рассветает.

Он услышал, как в конюшне фыркают лошади, и порадовался, что не оставил там людей. Будь в самом трактире двумя-тремя солдатами меньше, они могли бы и не выжить.

Уильям вернулся в общий зал и огляделся.

— Кого-то не хватает, — обратился он к Мэттьюзу. — Где Сиди?

— Исчез во время боя, — ответил один из солдат. — С кинжалом в руках полез на одного из убийц, а когда я убил его противника, растворился во тьме, даже не поблагодарив меня.

— Принимая во внимание обстоятельства, — понимающе кивнул Уильям, — я его не виню. Возможно, он еще вернется. — Впрочем, юноша в этом сомневался. Судя по словам Сиди, тот всегда стоял на грани закона и преступления, а столь большое количество убитых наверняка привлечет к себе внимание властей. Ему это было не нужно.

— Как наши дела? — спросил Уильям у Мэттьюза.

— В живых осталось пятеро, не считая нас с вами, сэр.

— Солнце встает. Думаю, мы в безопасности до прибытия подкрепления.

— Я позабочусь о людях, сэр. Отдохните!

Уильям кивнул и встал.

— Нам всем не помешает отдых, — он принялся вытаскивать наружу тела, но остановился. — Сержант, обыщите этих убийц.

Он был почти уверен, что при них не найдется ничего, кроме мечей и кинжалов, — ни личных вещей, ни украшений, ни каких-либо других улик, могущих подсказать, кем были убийцы.

Когда Мэттьюз отправился к своим людям, Уильям подошел к первому нападавшему, опустился на колени рядом с телом и снял повязку с головы. Затем открыл мертвецу рот и увидел, что у него отрезан язык.

Уильям сел на корточки и, покачав головой, спросил себя: «Зачем кешианским убийцам нужна смерть принца Оласко?»

Арута нахмурился. Он стоял возле постели герцога Оласко и наблюдал, как жрец ордена Прандура осматривал герцога.

Жрец был новым человеком среди приближенных Аруты. Орден избрал его в качестве духовного советника принца. Эта должность переходила от одного главного храма города к другому, и каждый посылал советника на годовой срок. Некоторые, впрочем, предпочитали этого не делать. В этом году советником стал отец Белсон.

Стройный чернобородый жрец встал. Фиолетово-алая роба его мерцала в свете факела. Он повернулся к принцу и вздохнул:

— Инфекция и какая-то магия мешают до конца залечить рану. — Жрец взглянул на Уильяма. — Ты говоришь, что порошок, который сыпали на рану, был зеленым?

— Да, отец, — ответил Уильям.

Он появился во дворце меньше часа назад, смертельно усталый и грязный. Когда подкрепление во главе с капитаном Треггаром прибыло на рассвете в гостиницу, жрец, сопровождавший их, объявил, что герцог не поправится без усиленного лечения, и убедил капитана Треггара вернуться в Крондор как можно быстрее. Капитан решил использовать телегу, найденную за гостиницей, чтобы перевезти герцога и его семью в город, и пока повозку готовили к отправке, Уильям доложил капитану, что произошло. Треггар никак не отреагировал, лишь отдал приказы, касающиеся возвращения в Крондор.

Уильям тихо ждал, пока жрец еще раз обследует герцога.

— С помощью магии я смогу выжечь инфекцию, — сообщил отец Белсон Казамиру, стоявшему рядом, — однако это малоприятная процедура.

— А подействует? — быстро спросил молодой принц, пытаясь скрыть свое беспокойство.

— Да, но останется шрам.

— У моего отца много шрамов. Сделайте все, чтобы спасти его жизнь.

Белсон кивнул.

— Ваше высочество, мне понадобятся жаровня и чистый клинок, который я смогу накалить.

Арута приказал доставить необходимые предметы и кивнул Джеймсу. Тот махнул рукой Уильяму:

— Пойдем со мной.

Уильям вышел из опочивальни герцога вслед за сквайром.

— Хорошо сработано, Уилли, — сказал Джеймс, когда они оказались снаружи.

Уильям открыл рот от удивления:

— Хорошо? Да кто это сказал?

— Капитан Треггар, — ухмыльнулся Джеймс. — Он отметил тот факт, что тебе удалось сохранить в живых половину своего отряда и, что более важно, сохранить жизнь семье герцога.

Уильям вздохнул.

— А я думал, что после всего этого меня уволят со службы. Я не сделал ничего, за что меня можно похвалить.

— Я, конечно, еще не ветеран, — начал Джеймс, — но повидал немало войн за свою жизнь, и могу сказать, что жертв не удается избежать никогда. Просто помни, что ты — солдат и при твоей работе долгой и спокойной жизни ожидать не приходится. Теперь идем со мной.