– Я делаю это только из-за во-он той девушки, что за стойкой. А вообще-то с тобой надо было знаешь что сделать?… – проворчал молодой человек.

– Я из милиции, дурак. А ты, кстати, ничего, смотришься на все пять баллов. Не сердись, просто не могла отказать себе в удовольствии посмотреть на такого голого красавчика…

– Значит, тебе просто нужна была информация об этом пьянице?

– Ну и что?… Все равно не сердись. Все мы люди, все мы человеки, слыхал? Ты бери его под мышки и поднимай, а я помогу. Кажется, он живет в шестом номере, только в каком вот корпусе, не знаю…

– В шестом корпусе он живет. Один. Это люкс. Сейчас сама увидишь.

После того как Денисова благополучно уложили в постель, плейбой, которого звали Вадимом, перед тем как уйти, спросил:

– Если ты останешься здесь на ночь, можно, я к тебе приду?

– Зачем? Я же больше червонца не дам. Принципиально.

– Да я сам тебе дам сколько захочешь… Мне, если честно, так надоели старухи… Понимаешь?

– Понимаю, но ничего не получится.

– Почему?

– От тебя старухами пахнет, – сказала Наталия и захлопнула перед его носом дверь.

Корпус номер шесть был двухэтажным уютным домиком с большой гостиной и двумя спальнями: одной – наверху, другой – внизу. Больше всего Наталии понравилась ванная комната – белая, сделанная из псевдомраморных плит, но идеально чистая и к тому же еще с бассейном.

Наполнив его холодной водой, она подтащила туда Денисова и столкнула, придерживая голову над поверхностью воды, чтобы он не утонул.

Денисов реагировал очень бурно: он сразу же очнулся, стал хватать ртом воздух, барахтаться, поднимая вокруг себя фонтаны брызг, чертыхаться. Так продолжалось до тех пор, пока он не протрезвел настолько, чтобы спросить у своей мучительницы, которая, вся, с ног до головы, залитая водой и продрогшая, продолжала крепко держать его за ворот рубашки:

– Вы кто?!

Было очевидно, что Денисов, заместитель директора одного из крупных банков города, весьма нуждается в горячей ванне: он был небрит, несвеж, несимпатичен.

– Приведите себя в порядок, а потом поговорим…

Он посмотрел на нее как-то затравленно, вобрал голову в плечи и вдруг спросил:

– Вы уже нашли ее? – Его глаза начали наполняться слезами.

– Нашли, – сказала Наталия, не в силах отказать себе в удовольствии слегка поблефовать. – А вы как думали?

– Хорошо, тогда я сейчас приведу себя в порядок, и мы… мы поедем?…

– Поедем. – Она уже начинала кое-что подозревать. После вопроса о том, нашли ли ее, трудно было не понять, что речь идет о той самой девушке, из-за которой этот некогда достойный и уважаемый человек превратился за несколько дней в свинью.

Она оставила его в ванной комнате, а сама вышла на террасу, примыкавшую к спальне. Здесь повсюду росли цветы, стояли летние кресла, были разбросаны, как ни странно, предметы женского туалета. «А он к тому же еще и фетишист…» Наталия достала носовой платок и с его помощью подняла с пола изящный черный комбидресс. «Как кукольный».

Здесь же, на полу, валялась деревянная массажная щетка для волос, розовая косметичка, раскрытая и выпотрошенная по-садистски: пудра стоимостью сто пятьдесят долларов рассыпана по полу, колпачок губной помады раздавлен, коробочка с румянами треснула… И вдруг на самом дне косметички Наталия заметила уже знакомый ей тюбик с «Флоретином». «Мазь для заживления ран».

Денис Петрович вышел из ванной в черном длинном халате и устало опустился в кресло.

– Вы откуда?

– А вы не догадываетесь? Могу показать удостоверение.

– Нет-нет, увольте…

– Уволят вас из другого места, – мрачно пошутила Наталия, рассматривая мужчину, которому женщина посвящает стихи и которого не может позабыть. Больше того, за то, чтобы увидеть и поговорить с ним, она платит тысячу долларов! Мешки под глазами, крупный нос, землистого цвета рябое лицо с толстыми губами, маленькие серые глазки… Волос на голове почти нет.

– Мне всегда говорили, что в наших органах работают хорошенькие девушки…

– В органах? Я бы на вашем месте не рассуждала о девушках. Давайте начнем с самого начала… Когда вы с ней приехали?

– Десятого июня.

– Это точно? Ваша жена сказала, что…

– Десятого, можете проверить в регистрационном журнале.

– Хорошо. И что же случилось?

– Первый день мы вообще не выходили отсюда. Вы понимаете, о чем я говорю… А на следующий день было все как положено: завтрак, купание на пляже, обед, прогулки в лес и на поляну… Все было замечательно. А потом появился какой-то мужчина, который смотрел на нее так, что я не выдержал. Я увел ее с пляжа, спрятал здесь, в спальне, и запер. Я дурак, приревновал, что поделать… Она такая молодая, красивая…

Я не тиран, я ей так и сказал: «Лена, ты свободный человек, но только когда меня нет рядом. Я приехал сюда с тобой и не потерплю, чтобы на тебя так пялились».

– И это все?

– Нет. Она сбежала через окно.

– Вы думаете, что к нему?

– Уверен. Она, знаете ли, такая… слабая на передок. Про таких так говорят… А он красивый, только непонятно, откуда взялся. Я даже у администраторши расспрашивал, так его никто, оказывается, кроме меня, и не видел. Очень странно… Наверное, он ее старый знакомый и приехал за ней.

– А что было дальше?

– Я искал ее! – в сердцах вскричал Денисов. – Искал машину, на которой они могли бы уехать, но на стоянке мне сказали, что действительно был мужчина, но он уехал один. Что он всего-то час и пробыл в санатории. Спрашивал какого-то экстрасенса.

– Вы думаете, это был тот самый?…

– Не знаю. Ну не мог же он улететь на вертолете! Я, конечно, разозлился ужасно, но я ее не убивал, вы должны мне верить… Я понимаю, что вот так, без адвоката, мне, наверное, не стоило говорить, но я не виноват… Я любил ее, мою девочку… – Он схватил со столика графин с водой и сделал несколько глотков. – Я нашел ее у ручья, в лесу… Уже стемнело, и меня никто не видел. Сначала я подумал, что ее изнасиловали, но потом понял, что она практически одета… – Он весь дрожал, а со лба его катился крупными каплями пот. – Вот только как будто какой-то зверь разорвал ей бок. Точно, это зверь, не человек… Зачем человеку было убивать ее?

– Скажите, Денис Петрович, а кто пользовался мазью «Флоретин», вот этой? – Наталия показала ему на лежащий под креслом тюбик.

– Она. У нее шов после аппендицита никак не заживал, вот она и смазывала. Только напрасно… Скажите, что мне теперь будет?

Наталия вспомнила Анну Петровну и подумала о том, как же будет несчастна эта женщина, когда ее мужа посадят в тюрьму. Она была уверена, что Денисов никого не убивал, и потому решила дать ему возможность откупиться. Она сказала всего несколько слов. Но он сразу все понял. И про жену, и про Лену, и про свое будущее…

– Я отвез ее в соседний лес и спрятал в надежном месте…

– Вас кто-нибудь видел?

– Никто. Я напоил охранника на стоянке. Это было очень поздно…

– Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби на последние три дня?

– Разумеется. Все знают, что Лена уехала и что я ее искал. И даже кто-то как будто сказал о том, что ее видели с тем парнем. Я, получается, чист…

Они договорились, что за работу, которая будет заключаться в том, чтобы перевезти тело Лены поближе к городу, с тем чтобы инсценировать ее случайное нахождение, Денисов должен будет заплатить ей двадцать тысяч долларов.

– Никаких проблем, – твердо заявил вконец отрезвевший Денисов, искренне мечтающий вернуться домой к своей жене.

– Кстати, Анна Петровна просила вам передать вот это. – Наталия протянула ему конверт.

– Аня? – Он, не распечатывая, прижал конверт к груди. – Я знаю, что там… Спасибо. И вообще, спасибо вам за все. Люди должны помогать друг другу. Я никогда не забуду… Деньги будут завтра в условленном месте. Я не обману, я не такой человек. Аня, Анечка…

– Скажите, Денисов, – спросила она, уже собираясь уходить, – а почему у вас нет детей?