– Но вы любите его? Вы хотите выйти за него замуж?

– Больше всего на свете.

Джордж сделал глоток из своего стакана, потом спросил:

– Вы говорили с Джеффом насчет отъезда из Денвера?

– Мы с ним вообще не обсуждали отъезд. Но я знаю: он никогда не согласится жить в Массачусетсе.

Джордж улыбнулся.

– Если вы хотите, чтобы Джефф был по-настоящему счастлив, поезжайте с ним в Вирджинию.

– Меньше всего мне бы хотелось именно этого.

– Там осталась большая часть того, что потерял Джефф. К сожалению, ему этого нигде не найти, кроме Вирджинии.

– Не понимаю.

– Озлобленность Джеффа из-за руки – это только часть его проблем. Он бы легче перенес эту потерю, если бы ему было куда вернуться. Но Юг, который Джефф так любил, оказался полностью разрушен. Поймите, не плантации, а сам его дух. Теперь это уже совсем другой мир. Некоторые из нас могут жить без него, другие скорее умрут, чем попытаются сделать это. Наша мать оказалась именно такой. За эти годы многое погибло безвозвратно, и этого уже никогда не вернуть. Джеффу удалось устроить свою жизнь в Денвере. Он стал достойным членом общества. Однако Джефф никогда не будет полностью счастлив, пока не вернется в Вирджинию и не сделает все возможное для восстановления потерянного мира. Разумеется, вряд ли ему это удастся. Но он непременно должен попробовать.

– Но Джефф такой удачливый банкир.

– Да, он прекрасный банкир, – согласился Джордж. – Но это не для него. Джефф был бы счастливее, занимаясь сельским хозяйством.

– Мне трудно это понять.

– Мне тоже. Я знаю только одно: единственный способ для него избавиться от комплекса потери руки – попробовать восстановить хоть что-то из когда-то потерянного. Вы можете помочь ему в этом.

– Я?

– Вы понимаете его, когда другим это не удается. Кроме того, Джефф никогда не будет полностью счастлив. Для этого потребовалось бы повернуть время вспять.

– Вы полагаете, что и я не смогу быть абсолютно счастливой?

– Вам никогда не забыть о потере своей семьи. Но вы сможете достичь мира с собой, если поймете людей, которых ненавидели так долго. Люди есть люди, и не важно, на чьей они стороне. Как только вы узнаете их поближе, то сразу же простите этих людей, а заодно и себя.

– Себя?

– Да, вы до сих пор не можете простить себя за то, что не спасли своего брата.

– Недаром Джефф утверждал, будто вы с Розой умеете читать мысли. Теперь я понимаю, что он имел в виду, – растерянно сказала Виолетта.

– Джефф когда-нибудь спрашивал, где вы провели ночь после бала?

– Нет.

– А вы собираетесь рассказать ему, что все это время были у Ферн?

– Возможно, но только не сейчас. Джефф настолько мне доверяет, что даже не хочет знать об этом. Мне это нравится.

– В отеле я буду чувствовать себя неуютно, – возразила Виолетта.

– Но больше негде, – пожал плечами Джефф. – Ты не можешь поехать к Ферн и Мэдисону. До окончания родео у них не будет свободных комнат. У меня дома тебе тоже нельзя остановиться. Кстати, Хен и Лорел тоже обязательно приедут на свадьбу. Понимаю, она получается более людной, чем тебе хотелось, но мы уже и так не стали приглашать половину людей, которые не отказались бы прийти. А в отеле ты увидишься со всеми приглашенными и сможешь получше познакомиться с ними.

– Кроме свадьбы, нам с тобой нужно обсудить кое-что еще, – Виолетта повернулась к Джеффу, внимательно наблюдая за ним. – Я не хочу оставаться в Денвере. Мне кажется, нам нужно переехать в Вирджинию.

Лицо Джеффа словно застыло.

– Кто тебе это посоветовал? – с трудом выдавил он. – Ты не хочешь жить в Вирджинии, тебе не нравится Юг. Ну, конечно же, это Джордж. Так и знал, что вас нельзя было оставлять одних.

– Это не Джордж, – ответила Виолетта. По крайней мере, не он заставил меня принять такое решение.

– Тогда кто же?

– Ты.

– Я никогда даже не Заикался об этом. Я собирался остаться в Денвере.

– Наверное, ты забыл, что твердил мне о Вирджинии с первой нашей встречи. Ты всегда хотел вернуться. Кроме того, Джордж рассказал мне о вашем разговоре после бала.

– С тех пор многое изменилось. Я же не знал, что мы будем вместе.

– Тебе нужно еще во многом разобраться. Здесь у тебя это не получится.

– А как же ты?

– Джордж утверждает, что мне никогда не избавиться от своей злости, пока я не узнаю южан как людей, а не врагов, погубивших мою семью.

– Джордж не имел право говорить подобные вещи.

– Но он прав. Ты один этого не понимаешь.

– А если ничего не получится?

– Тогда мы вернемся назад, в Денвер, или переедем в любое другое место. Для меня это не важно, пока я с тобой. Поэтому давай начнем с Вирджинии.

– Ты не шутишь? Ты уверена, что действительно хочешь этого?

– Да. Я с девятнадцати лет мечтала о встрече с тобой. Мне кажется, что я потеряла десять лет своей жизни. Но я не хочу все оставшееся время мириться с прошлым. Мне нужно встретиться с ним лицом к лицу и избавиться от всего, мешающего жить. Я люблю тебя, Джефф Рандольф. Ты самый прекрасный, самый замечательный человек, которого я когда-либо встречала. Но ты мне нужен весь, без остатка. Я не хочу, чтобы между нами стояли призраки.

Джефф обнял Виолетту и расстроганно произнес:

– Не важно, где нам придется жить, призраки всегда есть и будут.

– Ну, ладно, – согласилась Виолетта. – Пусть остается, но только один и какой-нибудь очень маленький. А остальные пускай охотятся за кем-нибудь другим.

Рождество, 1881 год.

Роза и Виолетта сидели в экипаже, наблюдая, как Джефф и Джордж осматривают строящееся здание.

– Я говорила ему, что нам не нужен такой огромный дом, – заметила Виолетта. – Я просто физически не могу родить столько детей, чтобы заполнить этот особняк.

– Но вы уже неплохо начали, – засмеялась Роза, указывая на белокурого ребенка на руках Виолетты. – Даже Ферн не удавалось в один и тот же год родить и снова забеременеть.

Виолетта смущенно вспыхнула.

– Наверное, нам обоим хочется наверстать упущенное время.

– Ты собираешься участвовать в этой затее?

– Не знаю. Я уже объяснила Джеффу, что не могу пока уехать из дома.

– Джордж что-то мне рассказывал об этом.

– Это своеобразная комбинация того, что хотели мы с Джеффом. Мы собираемся собрать здесь на месяц покалеченных солдат и с той и с другой стороны, обеспечить их лучшим медицинским оборудованием, которое только можно найти, оплатить им протезирование. В общем, по мере возможности основательно подлечить этих людей. Кроме того, их семьи смогут месяц отдохнуть. По возвращении им будет легче ладить друг с другом.

– Но Джеффу этого, конечно, недостаточно?

– Нет. Сначала это был банк. Потом он хотел скупить все разрушенные фермы в трех округах и восстановить их, а теперь собирается баллотироваться в законодательный орган штата.

– А тебе не приходило в голову, что Джефф может стать губернатором штата?

Однако Виолетту не слишком обрадовало подобное предположение.

– Я пыталась ему объяснить, что в Вирджинии проживают тысячи людей, что он не может все делать один. Но Джефф меня не слушает. Мне нужен муж, а не замечательный работник.

– Рандольфы – самые трудные в мире мужья. В конце концов они сами поймут это.

Лето 1882 года.

– Тебе удобно? – спросил Джефф.

– Все хорошо, – успокоила его Виолетта. – Пока это еще возможно, мне хочется насладиться бризом. Скоро станет слишком жарко.

– Мы могли бы на лето уехать в Массачусетс. Там гораздо прохладнее.

– Не выдумывай, – засмеялась Виолетта. – Ты ведь не переживешь, если ребенок родится янки.

Джефф погладил округлившийся живот жены и тоже засмеялся.

– Не знаю. Мне же нравится иметь жену-янки. Не думаю, чтобы Том стал возражать против сестрички-янки.

Виолетта посмотрела туда, где в траве ползал их сын, занятый поиском жучков, веточек, кусочков грязи и всего остального, с тем чтобы потом положить это себе в рот. Странно, но с недавних пор Вирджиния стала для Виолетты больше домом, чем Массачусетс. С ней были связаны ее новая жизнь и семья. Теперь Виолетта просто не могла представить жизни в другом месте.