– Что ваш дядя делает в банке? – спросила она у девочек.

– Дядя Джефф управляет им, – повернулась к воспитательнице Джульетта.

– Значит, он работает управляющим?

– Нет, дядя Джефф – владелец банка.

– Вы имеете в виду, что он входит в совет директоров? – уточнила Виолетта, чувствуя, как по спине пробежал холодок. – Есть ли у вас еще дяди?

– Да, пять.

– Они помогают дяде Джеффу?

– Нет, он все делает сам.

У Виолетты неприятно засосало под ложечкой.

– Как называется банк?

– Не знаю, но мама говорила, что это самый большой банк в городе.

Первый Национальный банк Денвера! Нет, Джефферсон Рандольф не мог владеть этим банком! Виолетта не могла себе представить, что самый могущественный финансовый магнат этой части Сан – Франциско будет кричать, высунувшись из окна.

Господи! Не удивительно, что мисс Сеттл до сих | пор молчит. Наверное, бедная женщина никак не может прийти в себя после такого известия. Видимо, она вообразила, будто все члены денверского финансового сообщества уже собрались около дверей школы, требуя ее головы. Нет, не головы мисс Сеттл, а головы Виолетты Гудвин!

На мгновение Виолетта почувствовала страх и опять направилась вниз, попросив двойняшек отнести еду дяде. Ей хотелось на эти пять дней запереться в своей комнате и никого не видеть. Но она была воспитательницей, няней и учительницей шестнадцати девочек от восьми до четырнадцати лет и не могла бросить их, несмотря на столь непростительную ошибку. Правда, с тех пор, как Виолетта нашла эту работу, для себя у нее оставалось не более пяти часов в день.

Виолетта снова решительно повернула обратно.

Перед дверью комнаты Джеффа она остановилась, с удивлением услышав за ней чей-то детский голос. Близнецы остались внизу, кто же еще мог там находиться?

– Вы работаете с этими бумагами? – спросил ребенок.

Эсси Браун, единственная во всей школе восьмилетняя девочка! Это был очень замкнутый ребенок, слишком одинокий. За последние три месяца Виолетта несколько раз заставала ее плачущей во сне.

– С каждой из них, – последовал ответ Джеффа.

– Но их здесь так много!

– Сотни.

– У моего папы тоже много бумаг. Он хранит их в большой черной сумке и всегда носит с собой.

– Чем занимается твой папа?

– Не знаю.

– А как его зовут? – поинтересовался Джефф.

– Папочка.

Виолетта просто не верила своим ушам. Неужели это действительно Джефферсон Рандольф?! Она впервые слышала, чтобы он так мягко разговаривал. Признаться, никто из девочек не обращал внимания на слишком застенчивую Эсси. Виолетте казалось, что даже она сама когда-нибудь потеряет терпение с этим ребенком. Будь у девочки немного смелости, она была бы гораздо счастливее. Трудно поверить, что Джеффу Рандольфу так быстро удалось приподнять окружавшую Эсси завесу страха.

– А это что? – снова спросила девочка.

– Просто цифры.

– Они что-нибудь значат?

– Они обозначают деньги.

– У моего папы много денег, – Эсси немного помолчала. – Он говорит, что деньги – самое важное в жизни.

Виолетте не нравилось подслушивать, но она ничего не могла с собой поделать. Ей удалось даже незаметно заглянуть в комнату. Отложив свою работу, Джефф внимательно смотрел на Эсси.

– А ты как думаешь, что самое важное в жизни? – спросил он.

– Не знаю.

– А чего бы тебе хотелось больше всего?

– Увидеть папу.

– Но он не может приехать из-за карантина.

– Вы же приехали.

– Да, но я не знал об этом.

– Мой папа никогда не приезжает сюда.

– Теперь он обязательно навестит тебя.

– Откуда вы знаете? – проговорила Эсси, вытирая слезы.

– Знаю.

Джефф поднял глаза и увидел Виолетту. Он тут же ушел в себя, словно захлопнул какую-то дверцу.

– Ну, а теперь тебе лучше уйти. Мисс Гудвин пришла посмотреть, как я буду есть ужин.

– А можно и мне? – улыбнулась сквозь слезы Эсси.

– Нет, если я съем не все, она может отшлепать меня.

– Леди не шлепают мужчин.

– Мисс Гудвин это может.

– Иди, Эсси, – сказала Виолетта. – Тебе еще нужно многое сделать перед сном.

– Можно, я приду еще раз и пожелаю вам доброй ночи? – попросила девочка.

– Конечно, – ответил Джефф и слегка подтолкнул Эсси к двери. – Заходи в любое время. Сегодня я вряд ли лягу спать. И не беспокойся о своем папе. Он обязательно приедет.

Виолетта молча смотрела, как Эсси пересекла холл и спустилась по лестнице, но думала о Джеффе Рандольфе. Она совсем не понимала его. Поначалу он вел себя так, словно был совершенно не способен на нежность, доброту или понимание кого-либо, кроме себя самого. Однако оказалось, что это не так. Джефф был очень добр к Эсси. Виолетта видела это своими глазами и слышала собственными ушами. Интересно, что же скрывается за этой бездушной маской?

– Полагаю, вы не должны давать подобные обещания, – заметила она, убедившись, что девочка уже не услышит ее.

Виолетта вошла в комнату и теперь терпеливо ожидала, пока Джефф освободит на столе место для подноса.

– Если отец не приедет, Эсси будет очень страдать. Кстати, он еще ни разу не появлялся здесь. Только прислал несколько писем мисс Сеттл.

– Ее отец, случайно, не Гарольд Браун? – спросил Джефф.

– Как вы догадались?

– Эсси очень похожа на него. Он на самом деле большой негодяй. Но отец должен встречаться с дочерью. Черт побери! Я бы непременно навещал Эсси, если бы она была моей дочерью.

Бесполезно возмущаться каждый раз, когда Джефферсон ругается, благоразумно решила Виолетта. Кроме того, она не могла забыть, что недавно видела совсем иного человека.

– Меня поразило, что вы заставили Эсси рас-и крыться перед вами. Она очень застенчива с посторонними людьми, – заметила Виолетта.

– Эсси просто одинока. Ей нужно всего лишь немного внимания.

Виолетта знала: Эсси требуется гораздо большее. В течение трех месяцев ей никак не удавалось найти к девочке подход. Джефф же за один день заставил Эсси разговаривать как самого обычного восьмилетнего ребенка.

– Каким образом вы собираетесь заставить приехать сюда ее отца? – поинтересовалась Виолетта. – Раньше это никому не удавалось.

– Потребую возврата просроченной ссуды. Виолетте следовало бы и самой догадаться. Разве не так поступают все банкиры?

– Очевидно, хорошо иметь такую власть?

– Меня интересует вовсе не власть, а деньги. Давать ссуды – один из способов, которым я их зарабатываю.

– Но вам необходимо отдохнуть, иначе вы заболеете.

– Я никогда не болею и всегда так работаю. Да, судя по всему, совершенно бесполезно уговаривать этого человека или проявлять к нему заботу и внимание. Тем не менее Виолетта сделала еще одну попытку.

– Вы не можете работать всю ночь, пока находитесь здесь. Девочки должны спать, а вы слишком шумите. Кроме того, вашим служащим тоже нужно поужинать. Их наверняка ждут дома.

– Я отпущу их в девять часов. В семь, – поправила Виолетта.

– В девять.

– Я уже сказала Бет, что после семи вам ничего не будут передавать.

Джефферсон не привык, чтобы ему перечили. Однако после небольшой паузы он произнес:

– Хорошо, но до этого времени мне нужно убедиться, что у меня есть все необходимое для работы. А теперь ставьте свой поднос и идите занимайтесь девочками.

– Я жду, когда вы освободите место на столе.

– Я не собираюсь этого делать, потому что не буду есть. Тем не менее, если вы хотите оставить еду, поставьте поднос на пол, на кровать или куда угодно.

Виолетта открыла было рот, но не сразу нашла нужные слова.

– Я не намерена выбрасывать еду, – наконец проговорила она.

– Я тоже. Поэтому советую вам отнести все вниз. Спокойной ночи, мисс Гудвин. Мне нужно работать.

Нервы Виолетты были на пределе: раньше ее никогда не выставляли за дверь. Но она всегда гордилась своей выдержкой, составляющей часть ее работы, и приложила максимум усилий, чтобы остаться спокойной. Ей предстояло прожить с этим человеком под одной крышей пять дней.