Обе руки Герды лежат на столе. Нормальные человеческие руки.

— Завтра улетаешь, — сдерживая себя, почти без всякого выражения говорит Рашков.

Герда молчит.

— Ты счастлива?

Теперь в его тоне появился как бы оттенок упрека.

Еще короткое мгновение молчания. И ответ:

— Конечно. Как же иначе? Снова вступаю в строй.

— Разве на Земле нет для тебя дела?

— Как могу не вернуться туда? Будет отступлением. И не смотри на меня так, не за пределы Солнечной системы улетаю!

Прошло несколько лет.

По всемирному вещанию было передано важное сообщение: в освоении Венеры сделаны первые значительные успехи. Количество кислорода в атмосфере продолжает увеличиваться, хотя его все еще мало. Содержание водяных паров заметно возросло, а углекислоты — уменьшилось, правда пока недостаточно.

Шаг за шагом жизнь на Венере приближается к земной.

С уменьшением количества углекислого газа медленно понижаются температура и атмосферное давление. Среди облаков изредка появляются просветы, и ослабевает парниковый эффект.

Очевидно, сравнительно скоро температура и давление уменьшатся настолько, что из облаков хлынут обильные горячие дожди. Они будут сопровождаться усилением гроз, и без того невероятно мощных. Это будет страшный разгул стихий. Но ведь он предусмотрен. Меры принимаются. Жилье, все другие сооружения и аппаратуру обезопасят от наводнений. Стихия в буквальном смысле войдет в берега: уже подготовлены ложа будущих морей, определены их размеры, контуры, глубины. Проложены русла рек.

Постепенно моря станут остывать, в них начнет зарождаться жизнь. Но люди не будут ждать миллиарды лет ее естественного развития. Они сами заселят нужными организмами воды Венеры, ее сушу, ее леса, сады и степи, которые они создадут.

Много еще шагов должны сделать люди для освоения планеты. Но поступь человечества неуклонна.

И Ольге пришло в голову… Представим себе: на Венере вырастет большая ветвь земного человечества. Постепенно жизнь войдет в норму.

И пожалуй, там заблаговременно нужно начать создавать исторический музей.

Как филиал земного. И со своим особым отделом истории завоевания Венеры.

В Мировом Совете эту мысль одобрили и поручили Ольге организацию музея.

Поставили условие: она должна отправиться на Венеру, чтобы своими глазами увидеть первый период ее освоения.

Мировой Совет находит, что поселенцы Венеры не должны терять преемственную связь с жизнью Земли. Их будущие поколения станут изучать историю близких и далеких предков на материале нового музея.

О помощниках в строительстве музея, а затем и в работе его позаботятся на месте.

Итак, она будет на одной планете с Пьером!

И все же…

Оставалось еще одно обстоятельство, которое сильно тревожило Ольгу.

Расстаться с дочерью — к этому она внутренне себя подготовила. Но как отнесется к этому Анна? Ведь она и с отцом уже рассталась надолго.

Да, Анна огорчилась. Но все же не настолько, как боялась Ольга. Совсем новое чувство захватило Анну.

Ольга внимательно присматривалась к мужу. Он сильно изменился. Все эти годы Пьер жил в ее памяти таким, каким был до катастрофы. Короткие письма мало что меняли в ее представлении о нем. И потому ее болезненно поразила перемена в Пьере: отсутствие прежней стремительности, порывистости, замедленный по сравнению с прежним строй движений, речи, мыслей.

Но они встретились сперва ненадолго: у Пьера своя работа, а Ольге надо безотлагательно отправиться на строительство музея.

И все-таки она теперь на одной планете с Пьером!

Место для музея было выбрано на высоком плоскогорье. И это плато, и его окрестности выглядели непривлекательно, да и где на Венере можно найти приятный для глаза пейзаж?

Кругом разворошенный, вздыбленный, выбитый из недр вулканическими силами рыжий камень. Недалеко от площадки, где сел доставивший Ольгу микросамолет, плоскогорье круто обрывается, и там, внизу, все то же нагромождение камней, потоки застывшей лавы.

Но здесь уже расчищена площадь для строительства.

Тоскливый дневной свет вдруг стал ярче. Ольга подняла голову. Небо было, по обыкновению, закрыто тяжелыми, густыми, низко плывущими облаками. Но на западе открылась чистая глубокая синева. Там засияло солнце. И тотчас же исчезло.

На Земле так часто видят солнце. Пусть не такое большое, как здесь, зато ласковое, доброе, щедрое. А здесь его появление все еще редкость.

Милая зелень лесов, садов, полей! Аромат земных цветов! Земные растения, животные, птицы, насекомые — все то, что составляет неповторимый колорит Земли, лицо родины и колыбели человечества.

Ну что ж? Разве не для того она и покинула все это, чтобы принять участие в создании здесь новой Земли, быть может еще более прекрасной?

Ольга вместе со своими новыми друзьями — девушками и юношами — занялась строительством. Хотя первоначальная работа и не требовала особой квалификации, сюда направили тех, кто интересовался по преимуществу историей. Они, по всей вероятности, останутся работать в музее.

Оглядывая внимательно место, предназначенное для его постройки, Ольга не могла не оценить удачный выбор. В ее распоряжении уже был план всего комплекса зданий и окружающей местности: как она будет выглядеть после завершения реконструкции планеты.

Огромная ровная площадь. Прекрасный вид вниз, на будущие дальний лес и степь. Запроектированная широкая река, которая прорежет их и вольется в море. Берег его будет недалеко. Вокруг музея раскинется парк.

Уже многие дома на Венере, опирающиеся на упругие первые этажи, отлично выдержали сильнейшие землетрясения. Не менее устойчивы и здания на рессорах.

Постройки этих типов и будут воздвигнуты на территории музея. Он не должен быть копией земного. Об этом позаботятся зодчие. Им предстоит создать оригинальный и выразительный архитектурный комплекс.

Он будет готов не скоро. Но радость созидания начинается с первого же дня — сегодняшнего.

Ольга подняла голову. Вс» те же тяжело плывущие, грузные, непроницаемые облака…

Шоу вызвал к теле Пьера. Тон председателя Штаба освоения Венеры был суховат, официален.

— Пьер Мерсье, — сказал он, — удовлетворен ли ты своей работой?

— Да, — ответил Мерсье, — а главным образом тем, что вообще работаю.

Шоу пристально глядел на него.

— А мы не удовлетворены, — сказал он. — Каждый человек должен давать обществу все, на что он способен. А ты на рядовой работе. Мы предлагаем тебе другую.

— Какую? — настороженно спросил Пьер.

— Ты должен войти в Штаб освоения, стать моим ближайшим помощником. А еще лучше — занять мое место. Ты к этому более способен, и знаний у тебя неизмеримо больше.

— Нет! — вырвалось у Пьера.

— Почему?

— Я не могу… не знаю… но не могу.

Шоу нахмурился.

— Никто не может заставить тебя работать там, где ты не хочешь. Но подумай.

Как бы у тебя не возникло чувство неудовлетворенности.

Он отключился.

Пьер долго и мучительно думал.

«Нет, — сказал он самому себе. — Я не тот. И наверно, уже не буду таким, как прежде. Это хорошо, я многое понял. Но не чувствую себя вправе стать руководителем».

Он, пожалуй, не мог бы объяснить себе, почему не вправе, но знал: это так.

Вскоре после разговора с Шоу Пьер принимал у себя дорогую гостью — Ольгу.

Они не могли еще жить вместе. Собственно, почему не могли? Пьер выполнял несложную работу, какую можно было бы найти и вблизи строительства исторического музея. Да, но для этого надо было бы обратиться в Штаб освоения с просьбой опять перебросить кого-то вместо него на другое место, и притом уже не на короткий срок. Здесь и без того люди не пользуются такой свободой выбора места работы и жительства, как на Земле. Нет, нет! Не нужно ради своего удобства просить лишний раз перебрасывать человека.