— Все в порядке. Я проверил, прочна ли стена отражения. Хедрик все еще пытается проследить за мной.
— Он жестом пригласил ее сесть.
— Постарайтесь ни о чем не думать и расслабиться. Взгляд сосредоточьте здесь. — Родри показал рукой на колдовской знак на своей шляпе. — Ритуал безвреден, вы практически ничего не почувствуете. Самым сложным этапом в нем является подготовка троп для имплантации в мозг принимающего способности. Но у меня они уже есть, поэтому мы опустим это.
Его голос становился все более мягким и вкрадчивым, воздействуя на принцессу гипнотически.
— Представьте, что вы плывете, Атайя. Плывете на облаке. Почувствуйте себя легкой и невесомой, как под невидимым покровом.
Его слова успокаивали и убаюкивали, и вопреки стремлению не поддаваться им Атайя ощутила, что не в состоянии бороться. Либо в этом была виновата его магия, либо особенности голоса, но вскоре на нее навалилась дремота.
— А теперь, — скомандовал Родри, — создайте сферу.
Атайя оторвала взгляд от броши и подняла ладони.
— Volo videre, — прошептала она.
В считанные секунды появившиеся струйки дыма скрутились в туманный шар.
— Что я должна увидеть? — спросила Атайя, не узнавая собственного голоса: он звучал напряженно и неестественно.
— Свои тропы, Атайя, свои тропы, — возбужденно воскликнул Родри. — Только не пытайтесь углубиться в свой мозг, как обычно, а прикажите им появиться в сфере.
Атайя сделала как он сказал. Перед ее глазами возникло изображение пещер и коридоров.
Интересно, можно ли воспользоваться заклинанием, если заходишь на тропу подобным образом? — подумала она, но экспериментировать не стала.
— Я вижу их.
— Выберите ту из них, которая ведет к свету. Идите к источнику своей силы.
Теперь все проходы были освещены гораздо лучше, чем тогда, когда она попала сюда впервые. В конце одного из коридоров Атайя увидела яркий свет и устремилась к нему. Пройдя весь путь, принцесса на мгновение остановилась, но затем шагнула в слепящую пустоту.
Неожиданно ее охватили тысячи эмоций — все, что она когда-либо переживала, все, о чем мечтала, за несколько мгновений отобразилось в сфере. Вот они играют в песке с Николасом, совсем еще маленькие, вот ей исполняется двадцать лет — и сердце рвется на части от переживаний и тревог, вот она — старуха, оглядывающаяся на прошедшую жизнь в последние минуты перед смертью. Прошлое, настоящее, будущее — все закружилось перед глазами.
Вдруг картинка сменилась, и Атайя увидела изображение своего собственного лица. От удивления принцесса открыла рот. Изображение не изменилось, как если бы перед ней было зеркало, оно существовало отдельно от нее и напоминало образ Тайлера в медальоне — было настолько же реальным и объемным. Та Атайя, которая смотрела на нее из сферы, выглядела растерянно и испуганно, как будто ее застали врасплох за совершением преступного деяния.
— Что вы видите? — спросил Родри спокойным голосом.
— Вижу свое лицо. — Атайя подняла бровь. — Только оно не совсем мое.
— Отлично. Вы прекрасно справляетесь. Не отводите взгляда от сферы. Продолжайте концентрироваться.
Боковым зрением Атайя видела, как Родри нетерпеливо облизнул губы, протянул руки и положил их на сферу — ее сферу. Она почувствовала его присутствие — леденящий холод наполнил комнату, проник внутрь нее, сама его сущность как будто вползла в ее собственное тело.
Изображение в сфере внезапно изменилось. Странное лицо исказилось, выражая безумную боль и отчаяние. Атайя ничего не слышала, но по движению губ могла понять: ее умоляли остановиться.
— Произнесите слова, Атайя, — дрожащим от волнения и радости голосом сказал Родри. — Просто повторите за мной. Arcanum arcanorum.
Не обращая внимания на лицо в сфере, она беспрекословно подчинилась.
— Arcanum arcanorum.
— Vultus est index animi.
— Vultus est index animi.
В тот момент, когда последнее слово слетело с ее губ, лицо побледнело и заметалось, в глазах — ее глазах — отразились безумный ужас и безысходность. Никогда в жизни она не видела ни у кого подобного выражения глаз. Через секунду изображение исчезло.
Как будто издалека Атайя услышала голос Родри, он отдал сфере команду раствориться. Что-то больно кольнуло в груди, как будто некая невидимая рука выдернула у нее изнутри само сердце. Сфера, исчезая, превратилась в струйки тумана, но теперь эти струйки входили не в ее ладони, а в ладони Родри. Отныне ее магия будет принадлежать ему. И ее душа.
Атайя подалась вперед, хватаясь за голову руками. Она чувствовала себя совершенно обессилевшей и несчастной, голова закружилась, а перед глазами поплыли круги. Но самым ужасающим ощущением была невероятная внутренняя пустота.
Атайя взглянула на Родри. По-видимому, колдун переживал совершенно противоположные эмоции. Он обхватил себя руками, словно пытался согреться, затем запрокинул голову и громко расхохотался. Его глаза безумно поблескивали, напоминая обмоченные в молоке сапфиры, дыхание участилось.
— Теперь я должен проверить свои силы, — сказал Родри и, поднявшись на ноги, слегка покачиваясь, прошелся по камере.
Его слова прозвучали как-то невнятно, как будто он был пьян.
— Volo habere lux! — скомандовал колдун и щелкнул пальцами. Перед его лицом ослепляюще ярким светом вспыхнул вдруг светящийся шар.
От удивления у Атайи перехватило дыхание. Созданный Родри шар по величине достигал размеров человеческой головы. Мрачная каморка осветилась, словно в ней в одну и ту же секунду зажгли сотню красноватых свечей.
— Вот это мощь, вот это сила! — воскликнул Родри, приказал шару подняться вверх и сложил ладони перед лицом, как будто собирался поблагодарить всевышнего за приобретенный дар. И тут же снова расхохотался, безудержно, как сумасшедший.
Атайя с отвращением поморщилась и отвернула голову, не желая наблюдать за неистовым ликованием колдуна.
Может, у нее осталось хотя бы немного сил?
Атайя попыталась сконцентрироваться и обнаружила, что еще в состоянии видеть свои тропы. Теперь в коридорах было значительно темнее. Она протянула руку, надеясь, что сможет создать шар, и щелкнула пальцами. Ничего не вышло.
Родри на протяжении еще нескольких минут любовался своим произведением, затем повернулся к ней.
— А теперь, ваше высочество, мы должны решить, как поступим с вами.
От неожиданности у Атайи закрутило в желудке.
— Со мной? Я думала…
— Неужели вы поверили, что я позволю вам так просто уйти отсюда? — спросил Родри и рассмеялся. — Вы меня удивляете. Никогда не думал, что принцесса настолько наивна.
— Но ведь Дарэк… Он пообещал…
— Обещания, Атайя, иногда нарушаются, и даже королями, — насмешливо сказал колдун. — Ваш брат не имеет ни малейшего желания выпускать вас на свободу живой после всего, что вы натворили. Кстати говоря, я убедил Дарэка в том, что ритуал, который я собираюсь осуществить, очень сложен и опасен для отдающего магию. Но его это не смутило. Проще говоря, для него было бы даже предпочтительным избавиться от вас.
Родри нахмурился, крепко схватил Атайю за запястья и повысил голос:
— Я не собираюсь отпускать вас. Если я допущу подобную глупость, то вы прямиком побежите к Хедрику и доложите ему о случившемся. Я не дурак. Итак, с вами покончено. Теперь надо разобраться с вашим дружком. Возможно, и его удастся уговорить. А уж потом я спокойно прикончу его.
Атайя стиснула зубы.
— Значит, вы и в мыслях не допускали выпустить нас, никого из нас троих…
Родри самодовольно улыбнулся и повернулся к ней, собираясь, по-видимому, что-то сказать, но не успел.
Атайя, ослепленная яростью и негодованием, дернула руку, пытаясь высвободить ее из тисков крепких пальцев колдуна, стала пинать Родри ногами и осыпать проклятиями. Она прекрасно знала, что затеяла совершенно бессмысленную драку — колдун во много раз сильнее ее, особенно сейм час. Но теперь ничего уже не имело значения.
