Черт бы его побрал! — сердито подумала Атайя. — Я тебя ненавижу, Джейрен. Прекрати заставлять меня принимать те вещи, о которых я и слышать не хочу.

Ей так и не удалось заснуть в эту ночь. Свернувшись калачиком, принцесса пролежала с открытыми глазами, слушая завывания ветра за окном, напоминавшие стон умирающего.

— Видишь там, вдали, сторожевую башню, Джейрен?..

Тайлер указал рукой в сторону появившихся на горизонте очертаний замка Делфар.

Он впервые заговорил с колдуном с того момента, как застал его в комнате Атайи при постоялом дворе две недели назад.

— А копья на воротах видишь? Сделай хоть один неверный шаг, и твою голову наткнут на одно из них!

Джейрен ничего не ответил, лишь слегка поежился под испепеляющим взглядом Тайлера. Капитан ясно дал ему понять, что, если застанет его за колдовством, молчать не будет.

Атайя тоже смотрела на замок, но не на острые наконечники копий. Траурных знамен над башенками не было видно, а это означало, что Кельвин пока жив. У нее еще есть время!

Принцесса с облегчением вздохнула.

— Джейрен и не собирается жить в Делфаре, — раздраженно воскликнула Атайя, реагируя на угрозу Тайлера. — Он спокойно может остановиться в городе. Например, на постоялом дворе за лавкой красильщика, в том, что находится рядом с таверной Орэна, всегда бывают свободные комнаты.

— Конечно, бывают, — ответил Тайлер. — А ты знаешь, как там воняет? Но для Джейрена, я думаю, сойдет, если не обращать внимания на его благородное происхождение.

Лицо Тайлера ничего не выражало, но по его тону было понятно: он считает это место идеально подходящим для колдуна.

Атайя сделала вид, что пропустила мимо ушей язвительное высказывание капитана, хотя он верно подметил: пахло в этом районе города отвратительно. Дело в том, что для окрашивания тканей использовали основанный на урине раствор, и, несмотря на то что материал приходилось затем тщательно выполаскивать, цвета получались очень яркими и насыщенными, поэтому красильщик не желал отказываться от данного метода.

— Думаю, Джейрену лучше не показываться в Делфаре, пока я не поговорю с отцом о целях его визита, — сказала Атайя. — А еще необходимо объяснить Кельвину, что он уже встречался с Джейреном, но тогда он появился при дворе в качестве курьера из Рэйки.

Вообще-то так будет лучше для меня, ведь Джейрен и не собирается беседовать с королем. Если он поселится где-нибудь вне замка, то мы сможем спокойно заниматься обучением. Я должна научиться пользоваться заклинаниями.

— Ты так заботлива и внимательна, — подчеркнуто вежливо произнес Тайлер. — Я поеду вперед и предупрежу его величество о нашем прибытии… Лейтенант Парр, — окликнул он своего заместителя, который вместе с остальными следовал за принцессой и капитаном на расстоянии десяти ярдов. — Вы остаетесь за главного.

Не дав Атайе ни малейшей возможности произнести хотя бы слово, Тайлер дернул за поводья, пришпорил лошадь и рванул вперед.

Атайя отстала от воинов эскадрона Тайлера, и они с Джейреном договорились о сдаче ему нескольких небольших и как можно более чистых комнаток. Затем принцесса направилась домой. Ей не было страшно возвращаться, и это ощущение дарило радость и умиротворение.

Когда Атайя въехала в главные ворота замка, она увидела Николаса. Принц встречал ее, стоя у конюшни.

— Я скучала по тебе, Ники.

Девушка крепко обняла брата, приподняла его шляпу и потрепала по волосам.

— Как хорошо, что ты вернулась, сестренка. Когда ты уехала, Дагара стала искать другого человека, к кому можно постоянно придираться. Естественно, ее выбор пал на меня.

— Очень хорошо. Можешь и дальше оставаться при этой роли. Я не буду возражать.

Атайя слезла с седла, отстегнула сумки и передала поводья конюху. Николас обнял ее за талию, и они направились к центральному входу в замок.

— Тайлер приехал примерно час назад. Мы перекинулись с ним буквально парой слов. По-моему, он в ужасном настроении. Что-то случилось? Вы поссорились?

Атайя споткнулась, ее лицо напряглось. Отвечать ей очень не хотелось.

— Прости, не хотел тебя расстраивать. Задам другой вопрос, хотя не уверен, что эта тема покажется тебе более приятной. Как вы пообщались с Осфонином?

— На удивление хорошо. Он и не собирался вышвыривать меня из своего замка и принял нас очень дружелюбно.

Николас покачал головой с наигранной печалью:

— Бедная Дагара, как велико будет ее разочарование…

Атайя не могла сдержать улыбки.

— Ей станет еще хуже, когда я скажу, что мы подружились с Фельджином.

Принцесса подняла руку и потрогала висевший на шее медальон.

— Кстати, у меня есть письмо для отца. От Осфонина. Где он сейчас?

— На очередном закрытом заседании с Курией. Все никак не может договориться с ними, стал нервным и раздражительным. Архиепископ Вэнтан обычно ни в чем не возражает ему. Но когда речь заходит об обряде отпущения грехов, он становится непреклонным и не желает ничего слушать. К единому мнению они пока не пришли, но одно ясно: Дарэк на стороне Вэнтана.

— Неудивительно. И почему отец всегда так восхищается Дарэком, если их взгляды на жизнь расходятся практически во всем, особенно в этом вопросе.

— Верно. Если признание отца можно завоевать лишь путем возражения ему во всем, тогда он должен боготворить тебя, а не Дарэка.

Атайя ткнула его локтем в ребро.

— Послушай, Ники, можешь сделать мне одно одолжение? Я, наверное, буду занята оставшуюся часть дня. Передай, пожалуйста, кое-что архиепископу Вэнтану.

Девушка расстегнула сумку и достала оттуда мешочек с корбаловым кристаллом.

— Скажи, что я благодарна ему, но больше не нуждаюсь в этой вещице.

— Что это? — спросил Николас, развязал веревочки и вытряхнул на ладонь полупрозрачный камень.

Атайя почувствовала, как в голове, где-то в районе глаз, что-то кольнуло и опять застучал молоточек.

Боль была не очень сильной и вполне терпимой, но она поразилась, так как вовсе не ожидала, что кристалл окажет на нее воздействие. Атайя вспомнила разговор с Хедриком. По его словам, чем более опытным становился колдун, тем сильнее страдал от воздействия корбала. Она лишь начинала обучение. Наверное, ощущения, возникшие сейчас в голове, можно рассматривать лишь как намек на то, что последует дальше.

— Это корбаловый кристалл. Вэнтан дал мне его для защиты от колдунов. Этот камень… гм… вызывает у них головную боль. Путает мысли.

Николас рассмеялся:

— Знаешь, у нашего друга Родри и без всякого кристалла все перепутано в голове. Особенно в последнее время. Он сидит часами, закрывшись в своих комнатах, читает старинные книги, рисует какие-то фигуры в воздухе и бормочет что-то несуразное себе под нос.

Атайя проследовала за братом в тронный зал, где находились в этот момент Дагара, Дарэк и Сесил. Они сидели возле камина и наблюдали за играющим с тряпичными куклами маленьким Майленом. Увидев Атайю, мальчик отбросил игрушки, с ликующим криком подбежал к ней и обхватил за ноги.

Как только малыш отпустил свои ручки, к Атайе подошла Сесил и обняла ее, не обращая никакого внимания на неодобрительный взгляд мужа. Она искренне обрадовалась ее возвращению домой.

Явно сгорая от любопытства, Сесил поинтересовалась:

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне все в подробностях о поездке! Это правда, что в Рэйке повсюду можно встретить колдунов?

— Ради Бога, Сесил. Неужели тебя так волнует кучка проклятых колдунов? Не ожидал, что ты спросишь об этом, — сердито перебил ее Дарэк.

Взяв ребенка на руки, наследник престола отнес его к игрушкам и усадил на прежнее место. Сесил тряхнула белокурыми локонами.

— Ладно. Как пожелаешь. Я ничего больше о них не спрошу сейчас. Мы с Атайей поговорим после, когда тебя не будет рядом.

Дарэк окинул жену злобным взглядом, но ничего не сказал.

— Как себя чувствует отец? С ним все в порядке? — спросила Атайя, адресуя свой вопрос всем присутствующим.