— Трус, — ухмыльнулась Атайя.

Они поехали по узенькой пыльной тропе, которую вряд ли можно было назвать дорогой, через поле кукурузы и пшеницы к окраине деревни. Приблизившись к поселению, Атайе показалось, что здесь происходит что-то странное. Сначала она не могла определить, что именно. Тележки и корзины были оставлены в поле. Тут Атайя в первый раз обратила внимание на неестественную для этого времени суток тишину.

— Странно, — сказала принцесса, осматривая пустынные окрестности. — Еще светло и можно работать в поле, но никого нет. Взгляните, даже овец и коров уже, по-видимому, закрыли на ночь в хлеву.

— Сегодня праздник? — спросил Джейрен, тоже сбитый с толку странной картиной.

Тайлер покачал головой.

— Нет. Во время сбора урожая праздники запрещены. У людей слишком много работы. — По выражению его лица можно было понять, что он встревожен. — Может, жители больны чем-нибудь?

— Не исключено, — неуверенно отозвалась Атайя. — Пойдем и выясним, что здесь происходит. Если никого не окажется дома, остановимся и переночуем без предупреждения.

Она взялась за поводья, и лошадь послушно пошла вперед. Дойдя до того места, где тропа расширялась и превращалась в улицу, путники опять остановились.

— Очень странно, — пробормотала Атайя. — Посмотрите: вокруг колодца никого, а из трубы в булочной не идет дым.

Даже таверна, там, вдалеке, кажется, закрыта. По-моему, я вижу чью-то фигуру на кладбище. В той стороне, за церквушкой. Все остальное выглядит так, как будто люди поспешно закрыли все дома, магазины и ушли куда-то…

Атайя повернулась к Джейрену, желая узнать его мнение по этому поводу, и увидела нечто необъяснимое: он устремил взгляд в даль, при этом глаза его как будто остекленели. Создавалось такое ощущение, что душа Джейрена пребывает в совершенно другом мире.

— Джейрен? Ты в порядке?

— Они идут этой дорогой, — произнес курьер отсутствующим, жутким, монотонным голосом.

Атайе показалось, что Джейрен даже не слышал ее слов. Он несколько раз подряд моргнул и через секунду вернулся из непонятного состояния транса, в котором только что пребывал. Его лицо напряглось и побледнело.

— Безумие. Я чувствую его присутствие здесь, ваше высочество, — прошептал Джейрен.

Атайя не, успела и слова вымолвить, как вдруг откуда-то послышалось ритмичное песнопение. Сначала совсем тихо, а потом все громче, как будто оно приближалось к ним. По спине Атайи побежали мурашки, ей захотелось убежать отсюда, спрятаться где-нибудь. Джейрен же дернул за поводья, заставляя лошадь двигаться вперед, туда, откуда раздавались голоса. Принцесса невольно последовала за ним, не зная, зачем она это делает.

В этот момент Атайя увидела жителей деревни. Люди шли по извилистой тропе по направлению к церкви. В руках они держали лампы. Их мерцающий свет сливался в единый колышущийся луч. Сама деревня была небольшой, и, глядя на процессию, Атайя поняла, что в этой странной церемонии принимали участие все: мужчины, женщины и дети. Тут она догадалась, что происходит.

Повернувшись к Джейрену, принцесса схватила его за руку.

— Послушай, нам лучше уйти отсюда. Тебе не следует смотреть на происходящее. Поищем другое место для ночлега.

Джейрен резко вырвал у нее руку и, не обращая ни малейшего внимания на обеспокоенный взгляд Тайлера, произнес:

— Нет, ваше высочество. — Его голос звучал невероятно твердо и решительно. — Я прекрасно понимаю, что здесь происходит. Но я остаюсь.

Джейрен двинулся вперед. Атайя, Тайлер и остальные последовали за ним. Капитану все это явно не нравилось. Несколько раз он даже высказал вслух, что мечтает поскорее добраться до Рэйки и отделаться от компании молодого колдуна, который приносит слишком много неприятностей.

Они проследовали за Джейреном по извилистой улице и очутились на другом краю деревни. Здесь им пришлось посторониться: необходимо было пропустить проходившую мимо процессию.

Впереди шла женщина, молодая и довольно красивая, с загорелой, цвета меда, кожей. На ней было белое платье простого покроя из легкой шерстяной ткани. Густые золотисто-рыжие волосы свободно спадали на плечи. Голова украшена венком из сухих цветов, связанных между собой разноцветными ленточками. Она ступала по осколкам камней босыми ногами, сбивая их в кровь, но, по всей вероятности не чувствовала боли.

И Атайя догадалась почему. Глаза несчастной выглядели стеклянными. Она шла вперед, пошатываясь и не замечая ничего и никого вокруг. Когда женщина приблизилась, принцесса почувствовала запах дыма локи, исходящий от ее волос и одежды. Лока, если использовать совсем небольшое количество, действовала успокаивающе и расслабляюще. Большие же дозы вызывали провалы в памяти, а в дальнейшем — полностью поражали мозг. При злоупотреблении локой наступала смерть. Медленная и страшная. Наверное, женщине в белом дали достаточно зелья, чтобы привести ее в состояние невменяемости, но она еще способна была идти самостоятельно, без чьей-либо помощи.

Дорогу, по которой шла несчастная, осыпали лепестками роз несколько идущих впереди девушек с корзинками в руках. Они делали свое дело грациозно и с умиротворенными лицами, время от времени нашептывая какие-то слова. По обе стороны от женщины шли двое мужчин. Один из них был очень похож на нее, наверное, приходился ей братом. Глаза второго были опухшими и красными. Скорее всего это ее муж, подумала Атайя. За ними следовали жители деревни. В глазах многих из них блестели слезы, но, несмотря на это, люди пели на удивление радостные песни и хлопали в ладоши.

Процессию замыкала пожилая женщина. Она шла медленно, качая на иссохших руках младенца. Джейрен встал позади нее и двинулся вслед за шествием. Тайлер отдал приказание своим подчиненным ожидать его возвращения возле колодца, а сам вместе с Атайей последовал за Джейреном. Воины беспрекословно подчинились — отправились к указанному месту. Они, равно как Тайлер и Атайя, не раз имели возможность наблюдать за подобной картиной, поэтому зрелище не представляло для них особого интереса.

На окраине деревни за небольшой речушкой располагалась местная церковь. Сюда-то и шли люди. Храм был хорошо освещен, по-видимому, здесь уже подготовились для совершения обряда. Жители деревни стали пробиваться внутрь каменной церквушки. Колокола выбивали веселую мелодию, как будто на свадьбе, и Атайя почувствовала вдруг прилив отвращения к происходившему вокруг.

Джейрен слез с коня и, привязав поводья к деревянному столбу, направился к храму. Атайя тоже спрыгнула с лошади и поспешила за ним, желая удержать его.

— Джейрен, ты ничем не сможешь помочь. Пожалуйста, не ходи туда.

— Я уже понял, что не в силах что-либо изменить. Когда она проходила мимо, я заглянул в ее мозг. В голове этой бедняги полный хаос — безумие распространилось слишком обширно. Я бы мог помочь ей… возможно, еще несколько недель назад. Но теперь слишком поздно.

— Тогда давай уедем отсюда. Зачем нам оставаться?

— Зачем?! — вскрикнул Джейрен, вырывая руку, за которую его удерживала принцесса. — Это мой народ, Атайя. Мне небезразлична его судьба, даже если тебе абсолютно нет до них дела…

Он резко повернулся и решительными шагами направился к ровным каменным ступеням, ведущим в святилище, а через пару мгновений скрылся за потемневшей дубовой дверью.

Атайя быстро последовала за ним, оставив Тайлера сторожить лошадей.

В церкви было тепло — от большого скопления народа и горящих свечей — и очень душно. Джейрен стоял у задней стены, прислонившись к каменной колонне, скрестив руки на груди. Он наблюдал за действом с нескрываемым отвращением. Женщина в белом стояла на коленях на специальной подушечке у ступеней алтаря. Ее голова упала на грудь, а худые руки безжизненно свисали вдоль тела, подобно тонким веточкам. Перед ней возвышался местный священник — тощий, костлявый человек с серебряно-золотыми волосами. На нем была черная мантия с капюшоном, перетянутая белым поясом. Он стоял спиной к прихожанам, подняв руки, и читал молитву.