8. Онейроидный синдром. Об этом типе помрачения сознания рассказано в главе «Эпилептические психозы». На его фоне часто развивается вышеописанное острое парафренное состояние, также могут отмечаться кататонические проявления.

9. Кататонический синдром. Преобладают нарушения в двигательной сфере: возбуждение или заторможенность. Порой отмечаются смешанные состояния, когда возбуждение сменяется ступором и наоборот.

Ступор проявляется различными вариантами. Впечатляюще выглядит вариант с явлениями «восковой» гибкости (каталепсия). Больному можно придать любую позу, и он будет длительно ее сохранять. До появления нейролептиков в психиатрических отделениях часто можно было увидеть застывшие в причудливых формах «восковые» фигуры больных. Больной, не испытывая усталости, часами стоял в самой замысловатой позе. По временам он «оживал», ходил в столовую пообедать, а потом снова застывал. Также он мог неожиданно побежать, с размаху удариться о стену или наброситься на кого-то с кулаками.

При ступоре с негативизмом больной противодействует любой попытке изменить его позу, при этом возникает резкое напряжение мышц. Особенно сильное мышечное напряжение наблюдается при ступоре с оцепенением: больной пребывает в неизменной позе, нередко в так называемой внутриутробной, эмбриональной. В таких случаях больного кормят насильственно через зонд, вставленный в нос.

Возбуждение тоже проявляется различными вариантами. При экстатическом возбуждении на лице появляется выражение восторга, мистической проникновенности. Больные поют, декламируют стихи, их речь витиевата. При импульсивном возбуждении больные непредсказуемы в своих неожиданных поступках и способны впадать в неистовую ярость. Гебефреническое возбуждение характеризуется дурашливостью, нелепыми выходками, гримасничаньями, бессмысленным хохотом. Больные кривляются, неуместно шутят. В своем апогее возбуждение достигает хаотической нецеленаправленной агрессии. Больной безмолвно, как машина, наносит себе и окружающим тяжелые повреждения.

При кататонии отмечаются такие симптомы, как совершение стереотипных движений, повторение слов, сказанных окружающими (эхолалия). Больной может произносить одну и ту же фразу или упорно отказываться говорить (мутизм). У одних наблюдается пассивная подчиняемость, у других — бессмысленный негативизм. Когда больному врач подает для приветствия руку, он отдергивает свою, но, увидев, что врач руку убирает, он тут же протягивает свою снова. Это «взаимодействие» может продолжаться неопределенно долго.

Э. Крепелин полагал, что и ступор, и возбуждение являются результатом глубинного расстройства воли. Кататонические проявления совершаются сами по себе, а не в результате целенаправленного решения больного («мнимоволие»). Больной не способен слаженно управлять не только своими движениями, но и мыслями. Нередко в этом состоянии его мысли «цепенеют», но, выйдя из кататонии, он способен вспомнить и осмыслить то, что происходило. Благодаря этому «оцепенению» души больной не способен смотреть на себя со стороны, оценивать происходящее — вероятно, поэтому совершающиеся помимо его воли движения не воспринимаются им как «сделанные» и не сопровождаются бредом внешнего воздействия. Разговаривая с больным, находящимся даже в легком кататоническом состоянии, чувствуешь, что ему трудно произвольно управлять своим мышлением. В настроении его, если нет других расстройств, ощущается пустота.

Отмечаются два основных варианта кататонического синдрома: на фоне онейроидного помрачения сознания и люцидная (светлая, пустая) кататония, когда сознание остается формально ясным.

Микрокататонические расстройства встречаются практически при любой форме шизофрении. Микрокататония проявляется, по мнению В. Ю. Воробьева и О. П. Нефедьева, «манерностью, вычурностью, нарочитостью, гримасничаньем, неестественностью: пациенты картинно поднимали брови, необычно прищуривали глаза, причмокивали. В моторике выявлялись угловатость, порывистость, толчкообразность. Движения больных были, как правило, быстрыми, суетливыми, с экспансивной жестикуляцией, особой походкой (бегающей, с подпрыгиваниями, необычной расстановкой ног при ходьбе и т. п.)… В наших наблюдениях отмечалось частое сочетание внешней экспрессивности с пустым выражением лица» /136/.

10. Конечные, полиморфные, относительно стабильные синдромы объяснены выше («Разбор ключевых понятий»).

Составим резюме, кратко сопоставив формы течения заболевания и наблюдающиеся при них синдромы. Для шубообразной и приступообразной шизофрении классические паранойяльные и параноидные синдромы нетипичны, они свойственны непрерывным формам течения. При приступах и шубах, как правило, отмечаются следующие синдромы:

1. Аффективный синдром (депрессивные, маниакальные и смешанные состояния);

2. Депрессивно-параноидный (параноидная симптоматика здесь не столь самостоятельна; она зависит от остроты аффекта);

3. Острый парафренный синдром;

4. Кататоно-онейроидный;

5. Комбинация упомянутых синдромов;

6. Комбинация упомянутых синдромов с доминированием одного из них.

При всех этих вариантах могут отмечаться элементы синдрома Кандинского—Клерамбо, особенно это относится к приступам и шубам с депрессивно-параноидной и парафренной симптоматикой.

При вялотекущей шизофрении (непрерывно-малопрогредиентной) симптоматика обычно ограничивается астеническим, аффективным, неврозоподобным, паранойяльным синдромами, иногда при ней возникают кратковременные мягкие (субпсихотические) эпизоды более тяжелых синдромов. При злокачественной «ядерной» шизофрении заболевание начинается с негативных расстройств, которые, нарастая, приводят к быстрому формированию дефекта.

Распределим их по трем группам.

1. Аффективное уплощение, монотонизация, нивелировка, уменьшение палитры эмоциональных проявлений. Уменьшается живость, яркость переживаний. Нарастает апатичность, сужается круг интересов и острота желаний. Краски мира гаснут, душа «деревенеет и остывает». При этом у шизофренического человека (по причине схизиса) наряду с нарастанием холодности, отчужденности могут оставаться в душе «кусочки» милой чудесной теплоты. Безразличие к миру нередко сопровождается чувством раздражения, своеобразной хрупкой чувствительностью. Ясперс отмечал, что некоторые больные «…ощущают происшедшее в них «глубокое изменение». Они чувствуют, что уже «не так эластичны», как прежде, что их возбудимость упала. Поэт Гельдерлин выразил это знание о шизофреническом изменении собственной личности в следующих простых и трогательных словах:

Подробнее об аффективной негативной симптоматике читайте в главе «Разбор шизофренических проявлений по Е. Блейлеру», подраздел «Аффективная сфера».

2. Астенизация личности, «редукция энергетического потенциала». Редукция энергетического потенциала описана К. Конрадом (1958 г.) как ранний симптом начинающейся шизофрении /137/. Усталость и истощаемость, в отличие от астенического синдрома, возникают не как реакция на нагрузку, а все больше носят самостоятельный хронический характер, становясь частью личности больного. Больным трудно дается активность, особенно сложно найти энергию для общения. Многие становятся замкнутыми, аутичными не потому, что им не нужно тепло человеческой дружбы (нередко как раз наоборот), а потому что просто нет сил. Они чувствуют, что им все больше нужен «внешний толчок» для совершения какого-то действия. Некоторые образно сравнивают себя с «проколотым шариком, из которого вышел воздух». Когда редукция энергетического потенциала становится очень глубокой и стойкой, то больному может стать по-своему даже легче — у души уже нет энергии на острое страдание, позитивные психопатологические синдромы. Подобную «защитную» функцию глубокой редукции энергетического потенциала отмечал А. В. Снежневский /126, с. 16/.