Истерик может быть эффективным продавцом, потому что способен полностью отречься от самого себя и войти в ту роль, которая по ситуации наиболее выгодна. Он как бы говорит покупателю: «Я буду ровно таков, как вы пожелаете (ради ваших денежек, разумеется)». Конечно, искреннее расположение к человеку и продиктованное ролью отличаются, как правда отличается от тонкой фальши, но далеко не каждый это распознает.

Имеются социальные положения, когда человек невольно попадает в центр внимания: актер, певец, ведущий шоу, общественный деятель, руководитель престижной организации, художник, журналист, писатель и т. д. Естественно, что эти положения привлекательны для истериков. Порой они становятся людьми перечисленных профессий не потому, что обладают соответствующими талантами, а из-за потребности занять положение, которое даст им возможность привлечь внимание.

Многие истерики очаровательны с высшими, милы с равными и надменны с низшими.

Плохо, когда любой ребенок, а истерический в особенности, воспитывается по типу «кумира семьи»: его обожают, многое прощают, восхищаются не только действительными успехами, но и любыми проявлениями, включая отрицательные. Взрослые в своем умилении ребенком создают у того впечатление, что он неподражаем. Такой ребенок не обучается различать «что такое хорошо и что такое плохо». Понятно, как трудно ему будет приспособиться к миру, который совсем не жаждет ему рукоплескать. За свои неудачи и конфликты во внешнем мире он станет обвинять родителей, превращая их в «козлов отпущения». Однако некоторой части истериков удается прямо-таки удивительная вещь: не реализовав ни одной из своих претензий, они способны, как отмечал К. Ясперс, «раздуть» свое самомнение и ощущать себя так, как если бы все претензии осуществились.

Если истерическому ребенку, подростку начинает доставаться меньше внимания (рождение еще одного ребенка, появление в доме отчима), то они, чтобы вернуть себе былую заботу, буквально заставляют делать это, попадая в какие-то истории, заболевая неясными болезнями. А. Е. Личко в связи с истерическими нарушениями поведения вообще замечает: «Родным и близким надо объяснить, что нарушения поведения обычно носят демонстративный характер, поэтому они должны встречать спокойное осуждение без сцен, скандалов, бурных обсуждений с привлечением знакомых и всякого рода посредников, которые обычно становятся для истероидного подростка только желанными зрителями. Однако никогда проступки не должны оставаться незамеченными и безнаказанными — это может только подталкивать на более серьезные нарушения» /6, с. 263/.

Истерик, по крайней мере на короткий период, может ужиться почти с любым человеком. Правда, для этого он должен очень сильно зависеть от этого человека. Происходит это, как отмечал К. Леонгард, по причине способности истерика полностью отречься от своей личности ради своей выгоды, «искренне» разыгрывая ту роль, которая нужна партнеру. Если продавцу это легко, так как приходится подстраиваться под клиента лишь короткое время, то супругу это сделать намного сложнее, ведь брак вещь довольно длительная. Со временем очаровательный супруг все больше будет выявлять капризный эгоцентризм и другие трудности своего характера, а если потребность в приспособлении станет ненужной, то он заставит крутиться уже вокруг себя.

Часто истерики плохо уживаются друг с другом по причине несовместимости двух эгоцентризмов. Быть может, отчасти этим объясняется недолговечность «звездных браков». Но бывает и так, что два истерика, как два ведущих актера на одной сцене, помогают друг другу солировать, потому что в тандеме каждый из них становится ярче, чем в одиночку. Подобным же образом поделить сцену жизни удается и некоторым истерическим друзьям, подругам.

Бывает, что истерическая женщина хорошо уживается с шизоидом. Он может обращать внимание лишь на то, что хочет (живость, яркость натуры, телесное изящество, легкий подвижный ум), а все остальное выносить за скобки, как несущественное, не спотыкаясь об это в своем отношении к даме сердца. Истеричка нередко тормошит, оживляет шизоида, помогает ему в практических делах. Он же, если обладает внутренней значительностью, бросает отсвет этой значительности и на нее, а уж она способна это украсить.

Трудно согласиться с мнением, что истеричка прекрасно уживается с психастеником. Скорее всего, в таких случаях речь идет о психастеноподобном мягком шизофренике или циклоиде, а не психастенике в узком смысле. Если психастеник окажется тонким, духовно зрелым человеком, то он чувствует неподлинность истерических проявлений и не может уважать такого человека. Быть же близким с другим человеком без уважения к нему психастенику трудно. К тому же истерическая женщина будет раздражаться на непрактичность, нерешительность, чрезмерную застенчивость психастеника. Однако и здесь бывают редкие исключения.

Сексуальность истерических мужчин может быть юношески острой даже в зрелом возрасте. Многие истерические женщины бывают по-настоящему фригидны (биологически не созревают до того возраста, в котором женщина может испытать оргазм). Однако зачастую именно эти истерички карикатурно подчеркивают свою сексуальную неотразимость, флиртуют — но все это лишь игра.

В творчестве истерика много претензий на оригинальность, не вполне осознанного для него самого подражания, которое может быть талантливым. В своих духовных интересах и увлечениях истерик переменчив и всеяден. Многое зависит от моды и популярности. Ему самому собственная всеядность кажется необыкновенным гармоническим развитием. Чаще речь идет об эрудированности, «нахватанности» разнообразных знаний.

Истерический человек может быть гением чувственности. Имеется в виду не только сексуальность, сколько остронаблюдательное, утонченное, эстетизированное описание пряных земных подробностей бытия. Это нашло свое выражение в произведениях Бунина, стихах Северянина, песнях Вертинского, полотнах Брюллова, Делакруа. По своему мироощущению истерик земной реалист. Другое дело мировоззрение — оно у него зависит от веяний времени и эпохи. Если истерик верует в Бога, то талантлив умением соединить Божественное с пронзительно чувственным восприятием земного, вплоть до его обоготворения. Трудно выразить это лучше, чем И. А. Бунин:

Я привел этот отрывок не ради его лирической красоты, а ради того, чтобы прочувствовать сердцем особенность религиозности истерических людей, для которых земное существование не есть бренное, падшее, как для многих шизоидов, а дар от Бога.

Ко многим истерикам подходит высказывание, что они не столько веруют, сколько верят, что веруют. У вульгарных истериков вера носит внешний характер: большие золотые кресты поверх одежды, частое упоминание имени Господа всуе.

Для некоторых истериков типично интриговать многосложностью своих высказываний, следуя напутствию Мефистофеля: «Где не хватает глубины ума, там удивите недостатком связи».