Синьора Дзингаретти положила похожую на лапу хищной птицы руку на плечо мужу.
– Подождите, – сказала она. Муж бросил на нее взгляд, но было очевидно, что в этом доме командует она. Старуха пристально посмотрела на Белнэпа, определяя, насколько он искренен. Наконец она приняла решение. – Вы ошибаетесь, – сказала она. – Лючия в полной безопасности. Мы постоянно разговариваем с ней. Мы говорили с ней вчера вечером.
– Где она? – спросил Белнэп.
– Этого мы не знаем. Этого она нам не говорит. – Вертикальные морщины на ее верхней губе были похожи на деления на линейке.
– Почему?
Заговорил толстяк:
– Лючия уверяет, что она в очень хорошем месте. Однако то, где оно находится, является секретом. Этого она сказать не может. Потому что… таковы условия соглашения. Termini di occupazione.
Он неуверенно улыбнулся – неуверенно потому, что не мог определить, то ли его слова развеяли тревоги американца, то ли еще больше их усилили.
– Лючия девочка умная, – подхватила мать. Ее лицо осунулось от страха; казалось, у нее во рту пепел. – Она умеет постоять за себя. – Было видно, что старуха пытается подбодрить себя.
– Вы разговаривали с ней вчера вечером, – повторил Белнэп.
– И с ней все было в порядке. – Мясистые руки старика, сплетенные на груди, заметно дрожали.
– Лючия постоит за себя. – В словах старой карги прозвучал вызов, а может быть, просто надежда.
Оказавшись на мощенной булыжником улице, Белнэп сразу же позвонил своему старому знакомому полицейскому Джанни Матуччи. В Италии – и итальянские правоохранительные органы тут не исключение – дела решаются через друзей, а не по официальным каналам. Белнэп быстро изложил Матуччи свою просьбу. Возможно, Лючия действительно держит рот на замке, как и утверждают ее родители, но данные о телефонных разговорах наверняка окажутся более красноречивыми.
Голос Матуччи был звонким и богатым, молодого тенора.
– Più lento! Помедленнее, – попросил он. – Продиктуй фамилию и адрес. Я прогоню фамилию этой девчонки через городскую базу данных и получу код ИНПС. – Это был итальянский эквивалент номера карточки социального страхования. – А потом уже с этим отправлюсь в архив муниципальной телефонной сети.
– Джанни, скажи, что много времени это не займет.
– Вы, американцы, вечно куда-то спешите. Я сделаю все, что в моих силах, хорошо, друг мой?
– Как правило, этого оказывается достаточно, – согласился Белнэп.
– А ты пока зайди куда-нибудь, выпей чашечку кофе, – посоветовал инспектор итальянской полиции. – Я тебе перезвоню.
Не успел Белнэп пройти и пару кварталов, как у него зазвонил сотовый телефон. Это был Матуччи.
– Быстро же ты работаешь! – приятно удивился Белнэп.
– К нам только что поступило сообщение. Речь идет о том самом адресе, про который ты говорил, – возбужденно произнес Матуччи. – Один из соседей слышал выстрелы. Мы выслали две патрульные машины. Что там происходит?
Белнэп был как громом поражен.
– О господи… – выдохнул он. – Я сам посмотрю!
– Не надо… – попытался было остановить его Матуччи, но Белнэп, отключив телефон, уже бежал обратно к той квартире на первом этаже, из которой ушел всего несколько минут назад. Завернув за угол, он услышал визг автомобильных покрышек – и у него в груди бешено забилось сердце. Входная дверь была незаперта, и Белнэп прошел в комнату, пронизанную пулями и запятнанную кровью. За ним следили: других объяснений быть не могло. Он говорил с пожилой парой о защите, однако в действительности принес с собой смерть.
Снова визг покрышек, пошедших юзом на брусчатке: на этот раз машина подъезжала к дому. Это было купе, темно-синее с белой крышей. На крыше был выведен по шаблону номер, который можно разглядеть с вертолета, и крутились три проблесковых маячка. Сбоку было написано белыми буквами слово: «КАРАБИНЕРЫ», подчеркнутое красной стрелой. Это была настоящая полицейская машина, и выскочившие из нее двое настоящих полицейских приказали Белнэпу не шевелиться.
Краем глаза Белнэп увидел еще одну подъезжающую полицейскую машину. Он лихорадочно замахал в сторону переулка, показывая, что убийцы скрылись там.
И бросился бежать.
Один из полицейских, естественно, поспешил за ним; второй остался охранять место преступления. Белнэп надеялся, что он успел посеять достаточное смятение и преследователь не станет в него стрелять: по крайней мере, полицейскому придется принимать в расчет, что неизвестный тоже может преследовать преступников. Белнэп метался между железными мусорными баками, за припаркованными машинами – все что угодно, лишь бы заслониться от полицейского. Не дать ему прицелиться.
Не дать ему выстрелить.
Он стремительно мчался, петляя, как заяц. Его мышцы горели, дыхание вырывалось судорожными порывами. Белнэп едва чувствовал землю сквозь резиновые подошвы кожаных ботинок. Однако через несколько минут он уже обзавелся машиной, белым фургоном с кузовом без окон, украшенным большой эмблемой итальянской почтовой службы. Это была одна из множества машин, принадлежащих Отделу консульских операций, и хотя Белнэп не имел разрешения пользоваться ею, он без труда получил ее в свое распоряжение. Как правило, такие машины не привлекают к себе внимание. Белнэп очень надеялся, что так дело будет обстоять и сейчас.
Однако не успел он завести двигатель и рвануть с места, как в зеркале заднего обозрения показалась еще одна полицейская машина – на этот раз полноприводный джип с громоздким кузовом, предназначенным для перевозки заключенных. И в то же самое мгновение у него снова зазвонил сотовый телефон.
Голос Матуччи, еще более взволнованный, чем прежде.
– Ты должен объяснить мне, что происходит! – Полицейский инспектор только что не кричал в трубку. – Нам доложили, эта пожилая пара была только что зверски убита, квартира буквально изрешечена пулями. Пули же, судя по всему, с твердой оболочкой и полым наконечником, такие, как любят американские спецслужбы. Ты меня слышишь? Медная оболочка с надсечками и полый наконечник, твои любимые. Очень плохо.
Белнэп резко выкрутил рулевое колесо вправо, выписав поворот в самый последний момент. Справа громыхал по рельсам зеленый сочлененный трамвай с четырьмя секциями, соединенными резиновой «гармошкой», длиной в полквартала. Трамвай на какое-то время полностью заслонит собой почтовый фургон.
– Джанни, ты же не веришь, что…
– С минуты на минуту туда подъедет дактилоскопист. Если в квартире обнаружат твои отпечатки, я не смогу тебя защитить. – Пауза. – Все, я больше не могу тебя защищать. – На этот раз первым отключил телефон Матуччи.
Сзади за Белнэпом пристроилась еще одна полицейская машина. Судя по всему, видели, как он садится в фургон, а теперь менять машину было уже слишком поздно. Непрерывно увеличивая нажатие на педаль газа, Белнэп, лавируя в густом потоке машин, пронесся по пьяцца Сан-Калисто и, выехав на скоростную виале де Трастевере, помчался к реке, набирая скорость. Преследующая его полицейская машина включила сирену и мигалки. Когда Белнэп пересекал виа Индумо, сзади за ним пристроилась еще одна полицейская машина, «Ситроен»-седан с броской надписью: «ПОЛИЦИЯ», выведенной наклоненными вправо синими с белым прописными буквами. Теперь исчезли последние сомнения. За ним была организована самая настоящая погоня.
Где-то произошел очень серьезный прокол.
Втопив акселератор в пол, Белнэп обогнал несколько машин – такси, легковушки, грузовик – и, гудя клаксоном, проскочил на красный свет плаца Порта-Портезе, чудом избежав столкновения с машинами, которые двигались в поперечном направлении. По крайней мере, этот маневр позволил ему оторваться от джипа с карабинерами. Здания из известняка слева и справа слились в грязно-серые силуэты; все внимание Белнэпа было приковано к полосе асфальта впереди – узкие, варьирующиеся промежутки между движущимися машинами, щели, которые появлялись и исчезали в стремительном потоке, путь вперед, открытый лишь на мгновение. Гонки по оживленным улицам сильно отличались от обычного вождения по правилам, и Белнэп, проносясь по мосту Понто-Сублицио над темно-зелеными водами Тибра в направлении к пьяцца Эмпорио, молил бога о том, чтобы былые навыки не подвели, когда в них опять возникла необходимость. Опасности подстерегают в сотне разных мест; лишь считаные пути ведут к победе. Внезапно перед второй полицейской машиной, «Ситроеном»-седаном, открылась свободная полоса, и она, рванув вперед, оказалась впереди Белнэпа.
