Но осталось еще много того, о чем охранник подумать не успел. Он не задумался о том, что электрического тока силой в одну десятую ампера будет достаточно, чтобы наступил спазм сердца. Не обратил внимания на то, что в комнате стало темнее, чем обычно, поскольку лампа над дверью была разбита. Обжигающая, конвульсивная боль, разлившаяся по всему его телу, по руке, груди, ногам, быстро очистила его от сознания. Следовательно, он не смог увидеть, что его обмякшее тело не позволило двери закрыться; не смог почувствовать, как пленница перепрыгнула через него, не смог услышать ее легких шагов, стремительно удалявшихся по монастырскому коридору.

Ступни Андреа едва касались каменных плит пола. Она беззвучно передвигалась большими мягкими шагами. Пока что на ее стороне элемент внезапности; однако долго так не продлится. У молодой женщины не было времени обращать внимание на необычные помещения, по которым она двигалась. Круглые колонны и своды над головой, напоминающие древние часовни. Камень, массивные балки перекрытий, плиты на полу. На стене полустертая позолота надписи, выполненной, похоже, славянскими буквами. Наверху бородатое лицо на иконе. Значит, это православный монастырь, но охранники явно американцы. И что это ей дает?

В глубине длинного коридора мужчина в военной форме оливкового цвета. Подняв взгляд, он мгновенно оценил ситуацию и потянулся к оружию на поясе. Андреа нырнула в боковой проход. Однако оказалось, что это лишь ризница. Тупик.

Впрочем, тупик ли?

Андреа закрыла за собой дверь, но в комнате не стало темнее. В углу высилась груда беспорядочно сваленных тяжелых деревянных скамей, и Андреа, вскарабкавшись на нее, увидела узкую щель, ведущую в другое помещение, вымощенное каменными плитами. Прыгнув вперед, она обрушила груду скамей, но ей удалось ухватиться за каменный выступ. Подтянувшись, она протиснулась в щель, вероятно, служившую для вентиляции.

Над головой, футах в двадцати находился арочный свод; справа тянулась высокая кирпичная стенка, слишком высокая, чтобы перелезть через нее, однако Андреа чувствовала лицом движение воздуха, слышала вдалеке крики птиц, шорох листвы. Она бросилась в ту сторону, откуда ярче всего пробивался дневной свет. Она уже завернула за угол, ее легкие расправились, наполняясь воздухом, тело стало невесомым, накачанное адреналином и надеждой, как вдруг она налетела со всего разбега на мужчину, появившегося из ниоткуда и преградившего ей дорогу. Не удержавшись на ногах, Андреа упала на твердый пол.

Мужчина, остановившийся над ней, тяжело дышал.

– Какая мать, такая и дочь, – пытаясь отдышаться, сказал он.

Андреа сразу же его узнала: тот заблудившийся водитель с картой, попросивший ее помочь. Ее похититель. Седеющие вьющиеся локоны, глаза, сверкающие пластмассовыми бусинками глаз плюшевой игрушки, маленький рот и безвольный подбородок с ямочкой.

– Не прикасайся ко мне! – откашливаясь, воскликнула Андреа.

– Видишь ли, твоя мамаша также не пожелала участвовать в нашей работе. Она не хотела умирать, никак не могла понять, что это будет на благо всем. В конце концов нам пришлось вколоть ей этиловый спирт прямо в паховую артерию. Осталось крошечное пятнышко от иглы.

– Ты убил мою мать!

– Ты говоришь это таким тоном, как будто я сделал что-то предосудительное, – фыркнул мужчина.

Без предупреждения Андреа выбросила вперед левую ногу, пытаясь оторваться от каменного пола. Мужчина отреагировал быстро, и Андреа получила в живот удар ногой. Она снова рухнула на пол, задыхаясь, а он локтем захватил ей шею сзади, вжимая колено в спину, обвивая правой ногой ей лодыжки.

– Одно движение – и я ломаю тебе позвоночник. Очень болезненная смерть.

Вены на шее у Андреа растянулись так, что, казалось, готовы были вот-вот порваться.

– Пожалуйста, – выдавила она, – я все поняла. Я сделаю все, как скажете.

Подняв на ноги, мужчина рывком развернул ее к себе. У него в руке был пистолет. Андреа бросила быстрый взгляд. Пистолет был черный. Его дуло – еще чернее.

– Наваский! – рявкнул мужчина в маленькую рацию. – Поднимайся на палубу.

Со сдерживаемой злостью повел Андреа по коридору. В глубине появился охранник с восково-бледной кожей и щучьими глазами – судя по всему, этот самый Наваский.

– Сукин сын! – протянул он, выхватывая шоковый пистолет.

– Если точнее, сучья дочь, – поправил его первый мужчина.

– Джею это не понравится.

– А может быть, Джею и не нужно ни о чем узнавать. Ускорим развитие событий, отправим сучку в состояние комы прямо сейчас. По крайней мере, сама она на нас не пожалуется.

Мужчины схватили Андреа за руки. Она вырывалась изо всех сил, но они держали ее железной хваткой.

– А она с норовом, – заметил Наваский, южанин. – Слушай, Джастин, ты у нас большой специалист по этой части. Скажи, если она превратится в овощ, смазка у нее будет выделяться?

– Секс регулируется спинным мозгом, – ответил второй. – Для этого вовсе не нужно работающей коры головного мозга. Так что мой ответ – да, если мы все будем делать правильно.

Собрав все силы, Андреа снова попыталась вырваться. Тщетно. Абсолютно тщетно.

– Эй, а ты что здесь делаешь? – вдруг спросил тот, кто стоял слева от Андреа, по имени Джастин, обращаясь еще к одному мужчине, появившемуся в конце коридора. – Кажется, ты работаешь в фонде.

– Получил ваш сигнал бедствия, – ответил тот. Показав маленькую рацию, похожую на те, что были у охранников, он убрал ее в карман брюк. – Новые правила.

– Оперативно сработано, – с облегчением произнес южанин.

Всмотревшись в лицо новоприбывшего, Андреа почувствовала, как охвативший ее ужас разрастается. В двадцати ярдах от нее стоял широкоплечий мужчина в ладно скроенном сером костюме. Тот безымянный здоровяк, что приезжал к ней домой в Карлайл и с тех пор, похоже, неотступно следовал за нею по пятам. Тот громила, который советовал ей молчать своими неприкрытыми двусмысленными угрозами.

Почувствовав, что в присутствии третьего вооруженного человека двое охранников ослабили хватку, Андреа, повинуясь внезапному порыву, снова дернулась вперед. На этот раз ей удалось вырваться, и она побежала прямо на безымянного громилу, потому что больше бежать было некуда. Словно в замедленной съемке, она увидела, как мужчина в сером костюме выхватил из-под пиджака большой револьвер и поднял руку. «Пусть уж лучше быстрая смерть», – мелькнуло у нее в голове.

Андреа, словно зверек, завороженный коброй, не могла оторвать взгляд от черного дула, до которого теперь было каких-нибудь пятнадцать футов. Мужчина в сером костюме нажал на спусковой крючок дважды, и она увидела, как из дула вырвались бело-голубые языки пламени.

И в то же самое мгновение она разглядела в глазах стрелявшего спокойную уверенность мастера, не знающего, что такое промах.

Йельский университет, третий по возрасту в Соединенных Штатах, был основан в 1701 году, однако бóльшая часть зданий, в том числе знаменитые здания колледжей в псевдоготическом стиле, образ которых и ассоциируется в первую очередь с университетом, была выстроена меньше ста лет назад. Новые здания, в которых размещаются научно-исследовательские отделения и лаборатории, располагаются по внешнему периметру самых древних построек так называемого Старого студенческого городка, подобно кольцу пригородов классического европейского города. Поэтому факультет вычислительной техники гордится тем, что размещается в здании девятнадцатого века, каким бы кардинальным перестройкам оно ни подверглось внутри. Корпус Артура К. Ватсона представляет собой здание из красного кирпича с фасадами, украшенными арками, олицетворением честолюбия и величия викторианской эпохи. Он располагается напротив кладбища Гроув-стрит, и кое-кто находит, что в облике корпуса Артура К. Ватсона есть что-то от гробницы.

Белнэп же, стоя вместе с Уолтером Саксом перед входом в здание, ощущал необъяснимую тревогу. И снова его не покидало смутное чувство того, что за ними следят. Но кто? Его чутье вступило в противоречие с опытом оперативника: если бы за ними действительно следили, он давно должен был это обнаружить. Несомненно, профессиональная осторожность уже достигла границ мании преследования.