Да уж, думал мистер Гэш, дурило попал в точку. Продавец пленки из Дулута вложил в кассету газетную вырезку. Двухмоторный самолет местной авиалинии вылетел из Сент-Пола. Он упал на фермерское поле, двадцать один погибший, не спасся никто. Местные власти не разглашали имя пассажира, позвонившего из самолета; они полагали, это огорчит родственников. Оригинал записи как свидетельство катастрофы передали в Национальную комиссию по безопасности на транспорте, которая вела расследование. Мистер Гэш получил копию высокого качества.

Внезапно пришла мысль, что можно усилить драматизм записи, если подложить симфонический кусок, где крещендо тарелок — музыкальная имитация взрыва, когда самолет врезается в землю.

Сэр? Вы слушаете?

Бум! Бум-бум! Дзынь! Бум-бум-бум!

— Точно, так и сделаю, — пробормотал мистер Гэш, вылезая из машины размяться. Светало, но на Жабьем острове — никаких признаков «бьюика» и баламута с женщиной и черной собакой.

Мистер Гэш направился к пансиону. Поднялся на крыльцо и постучал. Миссис Стинсон ответила с кухни, где жарила оладьи. Она сдержанно поздоровалась через сетчатую дверь и с явным неодобрением взглянула на стоявшие торчком сальные волосы гостя.

— Я ищу парня с черной собакой, — сказал мистер Гэш.

— Кто вы?

— У него большой фургон. С ним еще, кажется, женщина.

— Я спросила, кто вы такой.

— Парень должен мне деньги, — ответил мистер Гэш. — Он всем задолжал. На вашем месте я бы поостерегся.

Миссис Стинсон холодно улыбнулась за дверью.

— Мне он заплатил наличными и вперед.

— Просто не верится.

— Так что убирайтесь, пока я не вызвала полицию. Устраивайте разборки в другом месте, я беспорядка не потерплю.

Мистер Гэш, словно бы ненароком опираясь, положил руку на дверь.

— Он сейчас здесь? Кстати, его собака опасна. Загрызла девочку в Клюистоне. Разорвала ей горло. Парень еще и поэтому в бегах. Он сегодня ночевал?

— Не знаю, куда они отправились, мистер. Знаю только, что комната оплачена, а я жарю оладьи, потому что завтрак входит в стоимость. — Миссис Стинсон сделала шаг назад, поближе к телефону. Мистер Гэш это отметил. — Что до собаки, то она такая же страшная и злая, как золотая рыбка, и немногим умнее. Уходите. Я не шучу.

— Вы не знаете этого парня, мэм. От него одни беды.

— Я не знаю вас! — рявкнула миссис Стинсон. — Убирайтесь со своей педрильской прической!

Мистер Гэш уже готов был пробить сетчатую дверь, но услышал шум подъезжавшей машины. Он обернулся, и сердце забилось быстрее — наверное, вернулся парень на «бьюике».

Оказалось, нет. Это была черно-желтая машина полицейского патруля.

— Ну что? — спросила миссис Стинсон.

Мистер Гэш попятился от двери. Пока машина проезжала мимо дома, он разглядел за рулем полицейского в черной форме, а в зарешеченном отсеке силуэт человека; арестант привалился к дверце, словно был без сознания. Полицейский вроде бы слегка притормозил у пансионата, а может, просто показалось.

За спиной мистера Гэша посмеивалась миссис Стинсон:

— Эй! Все еще хочешь поболтать, говорун?

Едва полицейская машина скрылась из виду, мистер Гэш сошел с крыльца. У него было заготовлено объяснение: заглох автомобиль, он пришел в пансион воспользоваться телефоном, а старая карга на него заорала, как бешеная...

На дороге патрульного не было. Пройдя мимо своей машины, мистер Гэш неспешным шагом обошел пансион и вернулся. Лучше перебдеть, чем недобдеть, подумал он. Возможно, все это чепуха. Наверное, полицейский вез в каталажку какого-нибудь пьяного водителя. Только на это копы и годятся — пьянчуг хватать.

Мистер Гэш снял пиджак, положил на переднее сиденье и отошел за сосну отлить. Застегивая штаны, он уловил движение возле машины. Мистер Гэш достал пистолет и выглянул из-за ствола. На обочине дороги сидел какой-то ханыга.

Мистер Гэш выскользнул из-за сосны. Бродяга сидел к нему спиной. Однако здоровенный сукин сын. Потом, когда ханыга поднялся, оказалось, что он выше мистера Гэша на голову, одет в черно-белую клетчатую юбку, а на голых ногах у него туристские ботинки.

Успокоившись, мистер Гэш сунул пистолет в кобуру и усмехнулся про себя: это пугало произвело бы фурор на Оушн-драйв.

Бродяга обернулся, и мистер Гэш пересмотрел свое мнение.

— Спокойно, батя, — сказал он, надеясь, что мужик заметил у него пистолет подмышкой.

Ханыга в дешевой купальной шапочке ничего не сказал. Его красный глаз, казавшийся маскарадной шуткой, бессмысленно блуждал. Обрамлявшая лицо седая борода заплетена в две толстые косы, и каждая украшена кривым клювом. В одной ручище бродяга держал за хвост опоссума с отвисшей челюстью и шерстью в запекшейся крови, в другой — книгу в мягком переплете.

— Откуда ты взялся? — спросил мистер Гэш.

Человек широко улыбнулся, чем поразил мистера Гэша: ему еще не встречались бродяги с такими идеально белыми зубами, белее, чем его собственные.

— Симпатичное платьице, — сказал наемник, разглядывая незнакомца.

— Это килт вообще-то. Сам сшил.

— А имя у тебя есть?

— Сегодня нет, — ответил бродяга.

— Надеюсь, ты не собирался стырить мою машину?

Ханыга опять улыбнулся и помотал головой — дескать, такую машину и угонять не стоит. Мистер Гэш ткнул в опоссума и спросил:

— А у твоего дружка есть имя?

— Ага: Обед. Сбила какая-то сволочь на мотоцикле.

Мистеру Гэшу подумалось, что бродяга держится слишком непринужденно, когда его расспрашивает человек с пистолетом.

— Ты не ответил на мой вопрос, старина. Откуда ты?

Бродяга показал книгу.

— Надо бы тебе ее почитать.

— Что это?

— Грэм Грин. «Комедианты».

— Никогда о нем не слышал.

— Ты бы его заинтересовал.

— Что ты плетешь, черт тебя возьми? — Мистер Гэш отошел к машине. Его сбивало с толку беспечное поведение мужика с мертвым опоссумом.

— Я одолжу тебе свою книжку, — сказал бродяга.

Мистер Гэш сел в машину и завел двигатель. Ханыга приблизился.

— Стой где стоишь, дед! — Мистер Гэш выхватил пистолет. Человек остановился. Его странный красный глаз уставился на верхушки деревьев, а здоровый безмятежно, с раздражающим безразличием смотрел на мистера Гэша.

— Ты меня не видел, понял? — помахал пистолетом наемник.

— А то.

— И машину.

— Заметано.

— Чего уставился, мать твою?

И снова — улыбка с рекламы зубной пасты.

— Волосы красивые, — сказал бродяга.

— Надо бы грохнуть тебя, козла. Уже за одно это следует отстрелить тебе задницу...

Бродяга в самодельной клетчатой юбке отвернулся. С книгой и мертвым опоссумом он медленно двинулся к сосняку, словно здесь не было никакого мистера Гэша, целившегося ему в спину и грозившего застрелить на счете «шесть».

Машина рванула с места, взвизгнув покрышками. Вот же рехнувшийся мудило! думал мистер Гэш. Сволочное место, сволочная работа!

Треклятый остров кишит баламутами.

Мистер Гэш вставил в кассетник пленку и перемотал к началу.

Теперь уже скоро, сказал он себе. И поеду домой.