— Это ваше право, мистер Армандо, — сказал Вассер. — Но не вижу, чего вы надеетесь этим добиться. Вы едва ли можете оспаривать подлинность вашей подписи на этом соглашении, а само его существование после истечения пятилетнего периода является prima facie[32] доказательством, что ваша жена считала вас не выполнившим условия сделки. Ваше ничем не подтвержденное заявление, что она уничтожила документ, опровергает само его наличие.

— Я мог бы получить хотя бы треть ее состояния — миллион долларов — по праву вдовца!

— Учитывая этот договор, мистер Армандо, вам придется удовлетвориться пятью тысячами, которые оставила вам жена.

Армандо стиснул голову руками и отвернулся.

— Я получу то, что мне полагается… — пробормотал он, потом, казалось, взял себя в руки и занял прежнее место за стулом Лоретт, мрачно уставясь перед собой.

Эллери догадывался, что Армандо размышляет об иронии судьбы. Он организовал убийство жены, рассчитывая на миллион, а получил всего пять тысяч. Состояние достанется кому-то другому… Эллери видел, как прищурились черные глаза Армандо при этой мысли. Кто же главный наследник Джи-Джи?

Нотариус продолжил чтение:

— «Основную часть моего состояния, движимое и недвижимое имущество, я завещаю моей единственной кровной родственнице, моей племяннице Лоретт Спанье, если ее удастся найти…» — Далее следовал длинный абзац, где говорилось, что в случае смерти Лоретт Спанье до кончины завещательницы либо если ее не обнаружат живой или мертвой в течение семи лет после смерти завещательницы, состояние должно быть обращено в фонд с целью обеспечения образования и выплаты стипендий молодым певцам и другим музыкантам. Однако этот пункт потерял силу, поскольку Лоретт Спанье была найдена живой и ее личность не вызывала сомнений.

— Поздравляю, Лоретт, — заговорил Армандо. — Не каждая сирота становится миллионершей в двадцать два года. — Граф обрел самообладание — в его голосе даже не слышалось горечи. Как хороший генерал, он не тратил время на переживания по поводу своего поражения и уже строил планы будущей битвы. Должно быть, он наградил себя медалью за то, что догадался соорудить плацдарм на пути к племяннице жены при их первой встрече, подумал Эллери.

Юная наследница выглядела ошарашенной.

— Не знаю, что и сказать. Я только один раз встречалась с тетей, и мы говорили менее часа. Я не чувствую себя вправе…

— Эта неловкость скоро исчезнет, дитя мое, — промолвил Карлос, склонившись к Лоретт. — Я не знаю чувств, которые могут устоять против таких денег. Завтра, когда вы вышвырнете меня из квартиры, где я прожил так долго — кстати, полностью выплаченной, — вы будете удивляться, что были такой бедной.

— Не говорите так, дядя Карлос! Конечно, я не сделаю ничего подобного. Вы можете оставаться в квартире сколько хотите.

Армандо покачал головой, словно старый мудрый дядюшка.

— Не будьте такой великодушной, а то я поддамся искушению и соглашусь — ведь теперь я стал бедняком. Кроме того, наш мистер Вассер этого не позволит — я прав, мистер Вассер? Думаю, что да. К тому же мы едва ли можем жить в одной квартире: пойдут сплетни, которые и так слишком часто ассоциируются с моим именем. Нет, я заберу свои жалкие пожитки и перееду в какие-нибудь меблированные комнаты. Не беспокойтесь о моей судьбе, cara.[33] Я привык к уединению.

Эта превосходно разыгранная сцена тронула Лоретт Спанье до слез.

Когда группа начала расходиться, нотариус, к удивлению Эллери, попросил Селму Пилтер и Лоретт остаться. Гарри Берк посмотрел на Эллери, который кивнул в ответ, и вышел вместе с Джин Темпл и Армандо. Последний удалился весьма неохотно.

— Не возражаете, если я задержусь, мистер Вассер? — спросил инспектор Квин.

— Нет, — ответил нотариус. Эллери, бросившему взгляд на отца, эта сцена показалась отрепетированной заранее.

— Вы не против, миссис Пилтер?

— Я хочу, чтобы инспектор Квин присутствовал при этом, — ответила старуха высоким и чистым голосом.

— И мистер Квин тоже, поскольку он, очевидно, заинтересованная сторона.

— Безусловно, — пробормотал Эллери.

Вассер аккуратно закрыл дверь кабинета, потом вернулся к столу, сел и потер массивный подбородок. Лоретт выглядела озадаченной — она не знала, что на уме у нотариуса.

— Не знаю, как сказать об этом, мисс Спанье, — начал Вассер. — Ситуация необычная — ее не раскрасишь только в черное и белое… Полагаю, мне остается лишь изложить факты и предоставить вам судить о них.

— Факты? — переспросила девушка. — О миссис Пилтер?

Старуха сидела молча.

— Вам, конечно, известно, что миссис Пилтер в течение многих лет была доверенным менеджером вашей тети. Я слышал от самой Глори и знаю по личным отношениям с миссис Пилтер, насколько проницательно и скрупулезно она вела дела миссис Армандо. То, что ваша тетя оставила миссис Пилтер такое большое наследство, служит доказательством ее благодарности. Однако… — Он умолк.

Слово прозвучало зловеще. Лоретт ошеломленно смотрела на Селму Пилтер.

— Думаю, миссис Пилтер, — сказал нотариус, — продолжать лучше вам.

Старуха шевельнулась на стуле, не сводя глаз с девушки. Что бы ни скрывалось за этим взглядом, оно было спрятано глубоко.

— Дорогая моя, я одна из тех глупых и несчастных людей, которые одержимы неконтролируемой страстью делать ставки на бегах, — заговорила Селма Пилтер. — Каждый сэкономленный мною цент уходил в карманы букмекеров. Если бы не моя слабость, я была бы сегодня состоятельной женщиной. В конце прошлого месяца я много задолжала букмекерам. Они не слишком благоразумные люди, и мне грозила физическая опасность. Разумеется, я не винила никого, кроме себя, но была ужасно напугана. Они дали мне двое суток, чтобы рассчитаться, а я не видела ни одного законного способа найти деньги. Поэтому… — Она заколебалась, потом вскинула сморщенный подбородок. — Поэтому впервые в жизни я совершила бесчестный поступок, позаимствовав — себе я говорила, что это всего лишь заем, — деньги из капитала Глори.

Понимаете, — продолжала старуха, — я знала, что Глори оставляет мне по завещанию сто тысяч долларов, — она сама говорила мне об этом. Поэтому я внушила себе, что только беру аванс из собственных денег. Конечно, это было не так — ведь Глори могла передумать. Но… я сделала это. А когда через несколько дней Глори неожиданно умерла, что само по себе было для меня шоком, я поняла, что проверка обнаружит недостачу. Возместить ее я не могла: я и так превысила кредит в моих банковских счетах. Такова ситуация, мисс Спанье. Наследство значительно превышает растраченную мною сумму, но это не меняет тот факт, что я взяла деньги, доверенные моему попечению, и вы вправе подать на меня в суд. Вот и все.

Она умолкла и стиснула маленькие кулачки.

— Не все, — быстро сказал Вассер. — Я ничего не знал о растрате, пока миссис Пилтер сама не привлекла к ней мое внимание. Она позвонила мне вчера вечером, и я решил перейти к этому делу после чтения завещания. Это основная причина, — продолжал он, повернувшись к инспектору Квину, — по которой я позвонил вам вчера так поздно и попросил обязательно присутствовать здесь, инспектор. Меня, естественно, не прельщает перспектива быть обвиненным в утаивании информации по делу об убийстве, хотя я уверен, что к убийству это не имеет никакого отношения. Что касается заимствованных денег, то, разумеется, мисс Спанье должна решить, предъявлять обвинение или нет. Она главный наследник.

— Боже мой! — воскликнула Лоретт. — Я не знаю вас, миссис Пилтер, но, судя по тому, что я слышала, вы практически обеспечили карьеру тети Глори. Если она настолько вам доверяла, то вы, безусловно, достойны доверия. Кроме того, не мне первой бросать в кого-то камень. Я видела слишком много горя в приюте… — ее голос дрогнул, — и сама отнюдь не безгрешна. Нет, я не стану предъявлять никаких обвинений.