— Именно это ему и нужно! — ответил начальник, снова прикладывая два пальца к козырьку.

Госпожа Менкс ждала в машине. Она была очень бледна.

— Уж не начинается ли у тебя приступ малярии? — спросил ее муж, прищурившись.

— О, нет, нет. Я совершенно здорова! — в ужасе прошептала Клавдия. — Не беспокойся, мой друг. Это пройдет.

— То был не Джемс, — резко сказал господин Менкс и больше не проронил ни слова.

Он снова в своем кабинете, старый, одинокий, никому не нужный человек. Если перед ним заискивают, то только ради того денежного мешка, на котором он сидит. Ну и отлично…

Господин Менкс вглядывается в фотографию на матрикуле, врученном ему шефом полиции. Прядка волос на лбу. У него, Менкса-старшего, в молодости тоже была такая же, пока он не стал лысеть. Энергичный прямой нос… И безвольный подбородок Клавдии.

Несмотря на июльскую жару, в камине потрескивает огонь: господин Менкс не любит сырости. Матрикул Джемса долго не хочет гореть. Но, наконец, переплет вспыхивает, раскрывается сам собою, в последний раз мелькают знакомые черты.

И вот все превращается в прах.

Господин Менкс-старший решительно направляется к сейфу. Щелкает замок. Менкс вынимает крохотную записную книжечку. В ней вся его бухгалтерия. Менкс садится к столу, раскрывает книжечку и слева, где «приход», заносит:

Население поселков на восточном берегу Северной Земли в честь команды «Днепра» устроило большой бал. Двухэтажное здание клуба моряков сверкало электрическими огнями. Играл духовой оркестр. Молодежь танцевала. Из фойе доносились резвые аккорды баяна: там забавлялись детишки в обществе пушистого белого медвежонка. Это помощник капитана Валя Стах тряхнула стариной: привела с собой своего питомца и выступает в роли затейника.

— На собрание! На собрание! — крикнул кто-то.

Все поспешили в зал. Валя насилу отпросилась у ребят — отпустили с условием, что медвежонок остается с ними, а после собрания Валя придет опять.

Представители горняков благодарили команду «Днепра» за то, что она вовремя доставила снаряжение, продовольствие, технику. Предсудкома Василий Богатырев рассказал им о «Светолете» — новой чудесной советской машине, прилетевшей в трудный момент на помощь и пробившей дорогу во льду почти до самых поселков.

В зале долго гремели овации в честь советских ученых и советской техники.

В этот момент в зале появился матрос с ледокола. Он поспешно прошел к сцене и протянул капитану Лунатову пакет. Все насторожились.

Капитан, быстро просмотрев содержимое пакета, обратился к собравшимся:

— Товарищи! Мы получили приказ срочно идти на северо-запад. Там бедствуют на льду тысячи людей. Мы обязаны выйти не позже завтрашнего утра. Теперь вы понимаете, какое огромное значение имеют каждый человек, каждая минута.

Все дружно заявили о своей готовности прямо из зала отправиться в порт на погрузку угля.

По широким улицам, похожим на площади, и по площадям, напоминающим пустыри, заметались яркие лучи автомашин. Со всех сторон двигались краны, подобные мастодонтам.

«Днепр» заревел, подвалил к портовой стене и раскрыл свои бункера.

Валя натянула на бальное платье теплый бушлат и приступила к обязанностям суперкарго:

— Вира! Майна! Так держать! Еще помалу!

Заскрипели тросы, зажужжали моторы лебедок, заворочались хоботы кранов.

К семи часам утра было погружено пять тысяч триста тонн угля — больше бункера не вмещали. На портовой стене появился оркестр — это молодежь, только что участвовавшая в погрузке, отложив лопаты, взяла в руки медные трубы.

«Днепр» развернулся, загудел на прощанье и пошел к выходу из залива. Его провожали звуки оркестра и напутственные крики друзей.

До чистой воды «Днепр» шел своей полыньей, не успевшей еще затянуться настоящим льдом. Трудностей ожидали на севере, в целине старого пака. Но, к удивлению команды, и там во льду была проложена широкая дорога.

Капитан Лунатов понял, кто позаботился о них, и послал радиограмму Солнцеву:

На третьи сутки впереди показались очертания неизвестного команде «Днепра» острова. Стеною поднимались вечные льды, в устьях фиордов кружились только что родившиеся айсберги. Навстречу «Днепру» плыли огромные ледяные горы.

Спустя два часа вахтенный крикнул:

— Огни прямо по носу!

С капитанского мостика ясно были видны тысячи темных фигурок, суетившихся вокруг костров на отмели. Лунатов приказал приветствовать людей гудком. Едва заревела сирена, люди кинулись на морской лед. «Днепр» стал у его кромки.

Первым поднялся на палубу Гарри Гульд и поспешил на мостик договариваться с капитаном о порядке посадки. По дороге он обогнал двух человек в ослепительно ярких халатах и шапочках. Это были доктор Кузьма Кузьмич Непокорный и кок Павел Игнатьевич Проценко. Оба шли докладывать о готовности к приему пассажиров: первый развернул больницу, второй приготовил для освобожденных вкусный обед. Они не замедлили поделиться с Гарри своими успехами, и каждый взял с него слово, что первую свободную минуту Гарри проведет в его обществе.

На палубу вынесли столы, спустили все трапы. Восемью потоками потянулись к кораблю освобожденные. Их регистрировали, затем подвергали санобработке, медицинскому осмотру и кормили обедом.

Гарри не ожидал, что «Днепр» сможет так быстро принять несколько тысяч пассажиров.

Затем были посланы радиограммы соответствующим правительствам об освобождении их граждан из подземной каторги. Отдельно сообщили о захваченных морскими пиратами уже по окончании войны.

Лунатов сообщил последние координаты «Мафусаила» и предупреждал, что судно это пользуется сигналом «SOS» для пиратских нападений на спешащие ему на помощь корабли.

Низкий басовитый гудок разлегся над ледяными горами — «Днепр» прощался с островом Бедствий.

— Полный вперед!

Жизнь на корабле постепенно вошла в свою колею. «Днепр» быстро шел домой, к советским берегам.

Грузовой помощник капитана Валя Стах спустилась в свою каюту. Не успела она умыться, как в дверь тихо постучали…

— Войдите…

На пороге стоял Гарри. На лице его сияла радостная улыбка.

— Здравствуйте, Валя. Я страшно рад вас видеть.

— Почему же «страшно»? — улыбнулась Валя.

Гарри вытащил из-под стола медвежонка.

— Ну, как он?

— Ничего, только плохо воспитан. Перегрыз ножку стола…

— Ай-ай… Как нехорошо! — проговорил Гарри, лаская звереныша. — Нельзя так, дорогой… Нельзя!

Медвежонок зевнул.

Некоторое время Гарри молчал, лишь изредка поглядывая на Валю.

— Валя…

— Что?

Гарри глубоко вздохнул.

— Как хорошо устроен мир…

— Да, очень хорошо!

Гарри надолго замолк.

— Вам нравится Арктика? — наконец спросил он.

— Она очень красивая.

Гарри набрал полную грудь воздуха и решительно выдохнул его.

— А я ею сыт по горло. И я счастлив…

Но в это время сверху донесся низкий гудок…

— Встречный! — крикнула Валя и выбежала из каюты.

Гарри поспешил за ней на палубу. Впереди покачивался на волне грязный, закопченный пароход. Он, по-видимому, не имел своего хода. На мачте мелькали флаги…

— Семафорит! — крикнула Валя и прочла вслух: — «Остался без угля. Терплю бедствие. Прошу помощи».

— «Мафусаил»! — воскликнул Гарри.

— А, пират? — протянула Валя. — Как же, и мы его знаем…

«Днепр» пошел своим курсом.

Провизии на корабле оставалось только на три обеда… Поэтому машинная команда довела скорость до рекордной — двадцать пять узлов в час…