– Мы с Эросом не женаты, – призналась она.

– Вы не венчались? Даже за пределами Милана?

Аланис покачала головой. Монахиня улыбнулась, и Аланис поняла, от кого из родителей Эрос унаследовал свою улыбку.

– Вы любите его, – сказала Маддалена. – Он заслуживает, чтобы его любила такая женщина, как вы. Рим гудит с тех пор, как вы побывали у святого отца. Благодаря вам я узнала, где его искать. Вы спасли ему жизнь.

– А почему вы в Риме? – спросила Аланис.

– Я римлянка. Здесь я не чувствую себя такой одинокой, как в Милане.

– А каким Эрос был в детстве? – полюбопытствовала Аланис.

– Умный, как дьяволенок, неуправляемый, красивый, как архангел Леонардо, с плутовскими глазами. Ему ничего не стоило обвести меня вокруг пальца.

– Это он умеет.

– Он многое умел. Никогда не останавливался на достигнутом. Был очень требователен к себе, – вздохнула Маддалена. – Стремился к совершенству, как его отец – великий герцог. Эрос любил свою семью, обожал младшую сестренку, но Милан ставил превыше всего.

– У меня кое-что есть для вас. – Маддалена вынула из кармана кольцо и протянула Аланис.

Змея, инкрустированная бриллиантами и черным янтарем, и двумя аметистами вместо глаз, обвилась вокруг огромного овального бриллианта.

Аланис посмотрела на нее с удивлением.

– Я не жена ему.

– Но будете.

У Аланис учащенно забилось сердце.

– Это кольцо мне подарили в честь помолвки, – прошептала Маддалена. – Оно принадлежало Бьянке Висконти, жене Франческо Сфорца, первого герцога Сфорца. Наденьте его.

Аланис покачала головой.

– Простите. Я не могу его принять. Это было бы неправильно.

– Это хорошее кольцо. Незапятнанное, – заверила ее Маддалена. – Его сделал еврей-ювелир по имени Менах Иш-Шалом, что в переводе означает «Человек мира».

– Для меня большая честь, что именно мне вы хотите его подарить, но я должна отказаться.

Маддалена кивнула.

– До поры до времени.

Эрос зашевелился, и Аланис склонилась над ним.

– Я должна увезти тебя отсюда. Ты сможешь перенести дорогу? – спросила она мягко.

– Сил маловато, но если нужно…

Аланис улыбнулась.

– Значит, едем на зимние каникулы.

– Ты тоже со мной поедешь? – Эрос округлил глаза. Аланис нежно улыбнулась.

– Конечно, поеду. Я оставлю тебя лишь в том случае, если ты об этом попросишь.

Он закрыл глаза.

– Помни, что ты сказала, любимая.

– Куда, черт подери, он подевал этот проклятый медальон? – Чезаре в ярости мерил шагами будуар, имевший одну из самых дурных репутаций в Риме, принадлежавший Леоноре Орсини Фарнезе.

Хотя она и вышла замуж за Родольфо Фарнезе, слабоумного кузена герцога Пармы, по крови она была Орсини, такой же неистовой, как клинки ее братьев, снискавшие им имя де Милитибус, Защитники Древнего Рима. Орсини всегда воевали и обладали в Риме огромной политической властью. По этой причине Леонора наряду с личными достоинствами имела для Чезаре особую ценность.

В зеркале туалетного столика он поймал взгляд ее изумрудно-зеленых глаз.

– Тебе не нужен медальон. Стефано мертв. Ла Фьгаилада осаждает Турин. Вандом контролирует Ломбардию. Поезжай к Людовику. В данный момент он владеет ситуацией на севере, а у тебя с ним соглашение.

Чезаре смотрел, как она расчесывает свои роскошные рыжие волосы. В прозрачном пеньюаре она выглядела необыкнонно желанной. Было нетрудно догадаться, что делало его столь привлекательным в глазах Леоноры. Она хотела стать принцессой Миланской.

Ее ярко накрашенные губы соблазнительно шевельнулись.

– Когда мы поженимся, сокровище мое?

– Скоро.

Он подошел к окну, выходившему на Лунготевере, думая, что жизнь в Дадо, палаццо Фарнезе, больше отвечает его запросам, чем могучие стены проклятого Кастелло-Сфорцеско. Ему делалось плохо от одной мысли, сколько золота понадобится, чтобы превратить серые развалины в обитаемые. Золота, которым еще предстояло завладеть. У Стефано есть золото, но ублюдок сказал, что заберет все с собой. Взглянув на спокойный зеленый Тибр, Чезаре представил жирных рыбин, которые должны были лично его благодарить за обед, но тут же прогнал малоприятную картину и мысленно прибавил к своему имени новый титул – принц Чезаре Галеаццо Сфорца. Неплохо.

– Как насчет Камиллы? – вернул его к реальности голос Леоноры.

– Кого? – обернулся Чезаре. Леонора закрыла глаза.

– Твоя жена. Ты должен что-то сделать с этой коровой. Она задирает нос, где бы ни появлялась, и называет себя принцессой.

– Я о ней позабочусь. А ты подумай о Родольфо, своем глупом муженьке. Как собираешься заставить идиота молчать? Старинным способом?

– Ты о яде? – сумрачно улыбнулось ему в зеркале ее отражение.

Чезаре подошел к ней и, запустив руки под пеньюар, обхватил ее грудь.

– Или пусть твои братья выведут его из строя.

Она шлепнула его по руке.

– Забудь о моих братьях. Если хочешь, чтобы они помогли тебе взять Милан, пе заставляй их становиться убийцами. Рим и так гудит от слухов, что ты держал Стефано в Остии и замучил до смерти. – Леонора встала и прошлась по комнате. – Говорят, он женился. На внучке какого-то английского герцога. Будь мой отец жив, он содрал бы со Стефано кожу за такое! Мы были обручены! У меня есть соответствующие бумаги.

– Можешь скормить их рыбам.

– Герцог Джанлуччо хотел для сына невесту с чистой римской кровью. Но этот трус сбежал, а мне пришлось лечь в постель к этой свинье, Родольфо.

– Не слишком долго, earamelia, – напомнил Чезаре со сластолюбивой улыбкой.

– Говорят, она голубоглазая блондинка, – ехидно заметила Леонора. – Интересно, где он ее откопал?

– Забудь Стефано. Сфорца и Орсини в конце концов окажутся вместе в постели. Только на этот раз, моя милая Роза Opсини, ты будешь спать с тем из кузенов, с кем нужно.

– Но прежде чем добавить красный цвет Орсини к своим змеям, я рекомендовала бы тебе проведать своего доброго друга, короля Франции. Какой это будет позор, если второй брачный контракт между нашими семьями постигнет судьба предыдущего…

Задремав в высоком кресле с подголовником, Аланис проснулась от утренней свежести, поднялась и закрыла окно. Густой туман спустился на темную зелень леса и терракотовые крыши деревень на склоне холма. С момента их приезда в Лукку прошла неделя, но красота тосканского пейзажа по-прежнему пленяла Аланис. Переведя взгляд на кровать, она улыбнулась.

– Доброе утро. – Тронула рукой лоб Эроса. Холодный. Слава Богу. Лихорадка наконец его отпустила. – Позвонить, чтобы принесли завтрак?

Сине-черные пальцы обхватили ее запястье.

– Не обращайся со мной, как с ребенком, Аланис. Лучше приляг рядом. Дай мне почувствовать тебя. – Аланис легла. Он обнял ее и вздохнул с облегчением. – От тебя так приятно пахнет. – Эрос поцеловал ее в шею.

– Как я соскучилась по тебе! – прошептала Аланис, положив голову ему на плечо.

– Я все время мечтал об этом, пока находился в Остии.

– Что он делал с тобой? – помолчав, спросила Аланис.

– Мой кузен? Заставил меня желать смерти. Но когда сказал, что ты в Риме и ищешь меня, во мне проснулась жажда жизни. – Он погладил ее по щеке. – Почему ты не вернулась в Англию?

– А ты хотел, чтобы я уехала?

– Нет.

– Я не вернулась в Англию потому, что раненых не бросают умирать на поле боя, – улыбнулась Аланис.

Впервые за эти дни его лицо просияло улыбкой.

– Очень дипломатичный ответ. Сразу видно, что ты внучка своего деда. Но почему ты отправилась за мной, Аланис? Скажи правду.

«Потому что не могу без тебя жить». Но не набралась смелости, чтобы признаться.

– Как могла я забыть тебя и вернуться домой? Ты… ты мой друг, – нежно улыбнулась Аланис.

Блеск в его глазах померк.

– Понятно. Кто опекал тебя все это время? Никколо?

– Он мой друг, Эрос.

– Такой же как я?