– Полиция будет допрашивать меня? – еще больше побледнев, спросила Эвелин.
Мейсон кивнул.
– Люди шерифа будут здесь с минуты на минуту. Похоже, эта горная дорога доставляет им немало хлопот и на ней уже происходило нечто подобное. Поэтому они хотят услышать от вас подробности. Полиция ловит какого-то подонка, извращенца… Опишите им машину, которая вас преследовала, расскажите все, что вы успели заметить. Кроме того, они захотят, чтобы вы показали место, где все произошло.
– Хм… вряд ли я смогу описать машину этого мерзавца, – задумалась Эвелин. – Я ведь фактически не видела его из-за дальнего света.
– Но кое-что вы видели и можете определить: это была машина открытая или закрытая, маленькая спортивная или стандартная…
– Ну если так… Машина была среднего класса и средних размеров, не из дорогих и не из самых дешевых, закрытая. Видимо, с задним сиденьем. Кузов? Кажется, седан. Но это все.
– А водитель?
– Нет, его я не смогу описать. Мешок на голове – тут даже не о чем говорить.
– Во что водитель был одет?
– Мне кажется, на нем был плащ.
– Ладно, что скажете – все сойдет, – вздохнул Мейсон.
– Не беспокойтесь за меня, – Эвелин смотрела на адвоката преданными глазами. – Я и не в таких передрягах бывала. Мне просто требуется время, чтобы прийти в себя. Ну и я надеюсь, что полицейские будут сопровождать меня, когда мы поедем по этой чертовой дороге искать место нападения. Я буду в безопасности. Думаю, мистер Мейсон, больше я не буду трястись на сомнительных дорогах, экономя время и срезая путь. Только оживленные шоссе, и баста.
– Разумное решение, – улыбнулся адвокат. – Я уже понял, что в наши дни езда по заброшенным дорогам – дело небезопасное. Кое-кто из голливудских молодчиков любит пошалить. Ладно, на время выбросим из головы эти страсти… Перед нами – хорошо приготовленные бифштексы!
– На всякий случай, мистер Мейсон, я хотела бы уточнить… – замялась Эвелин. – Вы ведь примете предложение Айрин Кейт о компенсации?
– Пусть будет так, как вы того желаете, – через силу произнес Мейсон. – Однако подождем до последней минуты.
– Я не против, – повеселела Багби. – Можно и подождать до последней минуты. Эти деньги слишком много значат для меня.
– Все настолько плохо?
– Мне очень нужны наличные.
– А что вы думаете по поводу Меррила, то есть Гладдена?
– Думаю, что я нагнала на него страху. Но есть ли у него деньги? Скорее всего, Гладден сейчас сам на мели.
– Что ж, пожалуй, – согласился Мейсон. – Главных ролей ему играть так и не довелось. То, другое, по мелочам да на заднем плане. И уж в случае с Хелен Чейни он, конечно, из кожи вон вылезет, но попытается взять реванш и вытрясти из нее столько, сколько удастся. И, быть может, даже добьется чего-то существенного.
– В этом случае я хотела бы востребовать у него свое.
– Он, я заметил, предпочитает, чтобы его звали Стивеном В. Меррилом, а не просто Стивеном Меррилом. Это В. не от Вестер ли часом? Может, Вестер – это и есть его настоящая фамилия?
– Не знаю, мистер Мейсон. Я вообще ничего про него не знаю. То есть нет, знать-то я, конечно, много чего знаю, только все это гроша ломаного не стоит. Во всем том, что он плел мне про себя, – как пробивался в Голливуд, как набирался опыта, как оттачивал режиссерское мастерство, – и слова правды не найдешь. А я тогда была совсем еще девчонкой, обвести которую вокруг пальца ничего не стоило. Я, конечно же, свято верила в то, что он мне поможет – покажет, как держаться перед камерами, как жестикулировать, куда и как смотреть, как говорить… Я была от него без ума.
Ее губы скривились в невеселой усмешке.
– Ладно, давайте-ка оставим тягостные воспоминания и вернемся к еде, – предложил Мейсон.
Некоторое время за столом царило молчание. Эвелин Багби заметно нервничала, Делла Стрит внимательно за нею наблюдала, а Мейсона, судя по довольному выражению его лица, не интересовало ничего, кроме бифштекса.
Майк подвел к их столику молодого человека, смахивавшего скорее на киношного статиста, чем на полицейского.
– Добрый вечер, – поздоровался молодой человек. – Меня зовут Ферроном, я из конторы шерифа.
Он раскрыл кожаное портмоне, предъявив жетон и удостоверение помощника шерифа.
– Присаживайтесь, – пригласил Мейсон. – Вам что-нибудь заказать?
– Нет, спасибо. Я при исполнении служебных обязанностей. Что тут у вас стряслось?
– Позвольте представиться. Я – Перри Мейсон, – сказал адвокат, поднимаясь из-за столика и протягивая руку. Обменявшись с полицейским рукопожатием, он продолжил: – А это мисс Стрит, мой секретарь, и мисс Эвелин Багби, моя клиентка.
– Я часто вижу вас в суде, мистер Мейсон. Рад познакомиться с вами, мисс Стрит. Так что случилось?
– На мисс Багби напали, – сказал Мейсон. – Ее пытались то ли остановить, чтобы ограбить, то ли сбросить с дороги вместе с машиной.
– Где? – лаконично спросил Феррон, вытаскивая из кармана блокнот.
– Мисс Багби с недавнего времени работает в «Горной короне». Вам знаком этот ресторанчик?
– Да, – кивнул помощник шерифа.
– Ну вот, она спускалась по старой дороге… это та, которая… Вы, конечно, знаете…
– Да, знаю.
– Этой дорогой немногие сейчас пользуются, а она поехала…
– В котором часу это было?
– В котором часу, Эвелин?
– Я не смотрела на часы, но думаю, что с тех пор прошло минут сорок пять, не более.
– Ну и?.. – Феррон не сводил с Багби пристального взгляда.
– Она не совсем еще пришла в себя, – вмешался Мейсон. – Я имею достаточно четкое, полагаю, представление о случившемся, поэтому сам отвечу на ваш вопрос. Некий злоумышленник пытался протаранить машину мисс Багби и чуть было не преуспел в этом.
– И что же ему помешало?
– Мисс Багби дважды выстрелила, – ни секунды не колеблясь, ответил Мейсон.
– Выстрелила из чего?
– Из револьвера.
– Вы носите с собой револьвер? – резко повернулся помощник шерифа к Эвелин Багби.
– Обычно нет, – ответил Мейсон, – но, думаю, моя клиентка отныне возьмет себе за правило ходить с револьвером. И кстати, это я посоветовал мисс Багби обзавестись оружием.
– У вас есть разрешение на ношение оружия, мисс Багби?
– О господи, да о чем вы? – взорвался Мейсон. – Мы сообщаем вам о нападении, покушении на убийство, быть может, а вы начинаете припирать пострадавшую к стенке! Что ж, ладно, забудьте о том, что услышали. Аннулируйте наше заявление. Будем считать, что пострадавшая отказалась его подавать.
– Расследуя дело, я должен опираться исключительно на факты, – заявил полицейский. – Их-то я и пытаюсь сейчас установить, не более.
– Ну хорошо. У мисс Багби был револьвер – это непреложный факт. Она имела его при себе потому, что такой совет дал ей я, а у меня, уж вы поверьте, были причины советовать… И она – по моему, опять же, совету – не станет отвечать ни на один ваш вопрос, касающийся оружия. Так вы хотите, чтобы мы рассказали о том, что там произошло, или вас это больше не интересует?
– Конечно, хочу. Будь иначе, разве стал бы я столь спешно вас разыскивать? Нас очень интересует все, что происходит на заброшенных дорогах. А там, прямо скажу, творится неладное. И я, говоря между нами и не для протокола, был бы очень рад, если бы оказалось, что вы, мисс Багби, всадили обе ваши пули в яблочко.
– Ой, да что вы! – воскликнула Эвелин. – Я ведь стреляла лишь для того, чтобы попугать нападавшего и не дать столкнуть себя с обрыва!
– И еще одно, мисс Багби. Это очень важно. Вы сможете описать машину или того, кто сидел за рулем?
– Ну… Машина была закрытой. В весьма неплохом, по-моему, состоянии. Прямо блестела. У нее были включены фары, их свет, преломляясь в ветровом стекле и отражаясь в зеркале моей развалюхи, изрядно слепил мне глаза. Я хотела пропустить эту машину вперед, поэтому открыла окошко и, высунув руку, махнула – проезжай, дескать.
Феррон кивнул.
– Этот мерзавец догонял меня на высокой скорости, – продолжала Эвелин Багби. – Я притормозила. Фары его машины все так же ярко светили. И тут он, чего я совершенно не ожидала, направил машину прямо на меня.
