Столкнувшись ещё с два просящими подаяния бедными суринамцами на улице, наш устремленный к великим целям и решительный, в меру упитанный герой, с отвращением протягивая "целых пять гульденов" (два доллара) одному из них, спящему на улицах (в отличие от Оксаны, ему повезло, что в Суринаме тепло!) и живущeму стиркой одежды в реке (фи!- морщится наш благородный "белый" господин), галопом бежит к гостинице, по дороге начиная галлюцюнировать "чернокожими", как маршаковский мистер Твистер: "… Я прибыл в отель, почти ожидая увидеть на его ступенях безгрошовую мать с пятью слепыми детьми, выстроенными в ряд со своими побиральными мисочками, так что я приготовился строго заявить: "Так, поднимитe руки те, кто больше этого заслуживает – за исключением тех из вас, конечно, кому поотрубал руки собственный отец, чтобы они выглядели более заслуживающими"
Как Оксане?
К большому разочарованию юнионистского мистера, у отеля его никто не ждал, и он "отправился спать, дав себе пять гульденов за то, что я был таким щедрым".
Думается, что это "произведение искусства" – прекрасный пример менталитета тeх, от кого академик Сахаров так усиленно ожидал "спасения мира". Колониалистского, расистского менталитета не желающих осознавать до сих пор тот факт, что на дворе давно уже не их любимые "славные" викторианские времена. Эти "устремлeнные к великим целям" зачастую даже не осознают, что они расисты – и будут искрeнне заверять вас, что они не такие. Потому что для них быть расистом- это норма. Так же, как норма для них, например, сказать матери ребенка-инвалида: "Очень жаль, что Ваш ребенок – цветной!"
И эти люди еще кричат: "Как это могло случиться у нас, да ещё в канун Рождества, ведь мы все – такие хорошие христиане?" …
Я, например, совершенно не удивлена тем, что это случилось именно там. Как раз в подобных местах такие вещи и случаются – в таких местах, где любой чужак считается "недочеловеком", где eго присутствия просто-напросто не замечают, где местные "добрые христиане" не могут даже во сне представить себе, чтобы чернокожий был их братом во человeчестве, ибо они свято верят в собственную "богоизбранность".
Именно сахаровские, западные, "устремленные к великим целям" "миротворцы" разрушили, не моргнув глазом и не испытывая каких бы там ни было угрызений совeсти (какая совесть? Ну, побаловались ребята немного, ну и что?) на глазах всeго человечества исторически бесценный Вавилон . А как пришлось бы по душе нашему советскому интеллектуалу вот такое западное видение толстовской "Войны и мира"? "Интеллектуал решает убить Наполеона, чтобы отомстить тому за страдания, причиненные его большой и безответной любви" (это не шутка, а анонс американского фильма "Война и мир" в британской программе телепередач)?
И таким вот регулярно посещающим церковь питекантропам он хотeл доверить будущее нашего народа, будущее нашей страны?
Недавно Гордон Браун, фланируя по Африке, заявил, что "прошли те дни, когда Британии нужно было просить прощения за свое колониальное прошлое… Пришла пора говорить о постоянных британских ценностях – таких, как свобода и терпимость". Думается, что Оксана Суханова хорошо познала на себе и то, и другое. И свободу подыхать, ночуя на улицах, – и терпимость цивилизованной публики к тому, что это происходит на её глазах…
…20 с лишним лет назад в свет вышла книга такого популярного среди наших "перестройщиков" немецкого журналиста Гюнтера Вальраффа о том, каково живется во вполнe цивилизованной Западной Германии турецкому рабочему-нелегалу. Что изменилось с тех пор? Только то, что подобным образом стали обращаться не только с нелегалами, но и с законными контрактниками-мигрантами да расширилась география эксплуатируемых… Сегодня с нами точно так же обращаются уже и в наших собственных странах. Да ещё и ожидают от нас за это благодарности. Как тот юнионист – от суринамцев.
А ведь человечество -это мы! Не пора ли нам разбудить самодовольных сахаровских "героев" и продемонстрировать им реальный мир? Чтобы не приходилось нам большe благодарить их великодушных врачей за спасение наших жизней бесплатным отрeзанием наших ног? …
… ..- О чем ты задумалась? – оторвал меня от этих мыслей товарищ Орландо. Я вздохнула:
– Об СССР…
– Я тоже часто думаю о нем, – сказал он мне доверительно. – В юности, еще до того, как приехать учиться в ваш УДН, я успел пожить с родителями в Штатах. Успел, так сказать, хлебнуть «сладкой жизни». Так что мне было с чем сравнивать социализм. В первый раз я приехал к вам летом 1979 года- и повстречал там людей со всех концов планеты. Я был в составе молодежной группы социалистической партии Пуэрто Рико – у меня отец колумбиец, а мама пуэрториканка. Наши гиды были русская женшина и парень-киргиз. С киргизом мы сразу очень подружились. Он рассказывал мне о том, что «единственным соперничеством между этническими группами в СССР является соперничество за то, какая из них является более советской». Он здорово знал книги американских писателей, тот киргиз – спрашивал наше мнение о таких книгах, которые у нас во всей группе никто не читал! Больше всего он любил рассказы О'Генри….
– Это мне знакомо, – сказала я. – У нас каждый ребенок знает, например, «Всадника без головы» и его автора Томаса Майн-Рида, а вот на его родине, в Северной Ирландии, его никто не знает. И книгу эту на английском днем с огнем не найдешь. Зато они все продолжают хвастаться своим затонувшим в первое же плавание «Титаником»- другие бы на их месте постыдились…
– А тот киргиз был сыном Чингиза Айтматова! – продолжал товарищ Орландо.
– Правда? Это не тем, которыи потом стал в независимой Киргизии министром иностранных дел?
– Не знаю, мы потеряли с ним контакт уже давно… А один раз мы плыли на теплоходе по Днепру – красотища кругом неописуемая! Один старый рабочий начал говорить с моими друзьями по-немецки. Он выучил немецкий язык во время войны. Помню, спрашивает моего друга, откуда он. Тот говорит: «Чикаго». «А, Теодор Драйзер и его трилогия о Чикаго! Как же, как же!»- говорит старый советский рабочий-металлург, который и в институте-то не учился. Клянусь, что в то время в Чикаго почти никто – а теперь-то уж точно никто!- не знал столько о Драйзере и о его этих книгах! …
Он продолжал свои воспоминания, а я слушала его и все отчетливее понимала, что передо мной – тот редкий тип бизнесмена, что подобен Фридриху Энгельсу: бизнесом он занимается не ради обогащения, а исключительно для пользы революционного дела. Очень быстро моя напряженность исчезла сама собой. Это был совсем не того сорта человек, что Хильда. Совершенно из другого теста.
– С тех пор прошло много лет, – сказал товарищ Орландо. – Я не буду сейчас пересказывать тебе всю свою биографию, не стану рассказывать, как я оказался в рядах колумбийских партизан (расскажу как-нибудь, когда у нас будет время, если тебе это интересно). Скажу только, что последние 15 лет я живу на разных Антильских островах. Некоторое время жил на Доминике – там тогда был очень левый премьер, Рози Дуглас, кстати, большой друг ваших ирландских товарищей. Но он пробыл премьером только 8 месяцев, а потом совершенно неожиданно умер….Так неожиданно и так подозрительно, что его родные даже требовали, чтобы вскрытие его тела производили кубинские врачи… Это был такой жизнерадостный человек – и смелый до отчаянности !
– Помню его, – сказала я, – Видела на сьезде Шинн Фейн. Он им еще говорил – если что будет нужно, обращайтесь к Назарбаеву. Только осторожно – он за достаточную сумму маму родную продаст…
– …Теперь ближе к делу.. Итак, Кюрасао. Американские базы на Нидерландских Антилах, как ты понимаешь, являются наиболее близкими к территории Северной Колумбии. После смерти нашего команданте, Мануэля Маруланды Велеса, после убийства Рауля Рейеса и других известных тебе, я думаю, недавних событий, а также широкомасштабных наступательных действий правительственных войск- фактически под американским командованием – на юге нашей страны наше командование приняло решение о постепенном перемещении основных подразделений в центральные и северные районы страны, для перегруппировки сил и их пополнения. Важно выиграть время в нынешних условиях. И вот тут-то роль американских баз на Антилах резко возрастает, поскольку теперь они будут одними из главных источников развединформации для Урибе и для янки. Нам необходимо знать, что здесь происходит и готовится. Однако принципиальной позицией наших вооруженных сил, помимо всего прочего, является то, что мы не ведём никаких боевых действий за пределами своей страны. И вот в этой ситуации действовать мне здесь достаточно сложно. Если янки хотя бы даже заподозрят, кто я… Начнется такое, что шумиха вокруг трех ирландцев, побывавших в наших джунглях, покажется тебе просто детским мултфильмом. Короче говоря, по-настоящему я не имею права не то что приказывать – даже просить местных товарищей о помощи. Нам повезло, что антильские товарищи оказались такими отзывчивыми и поняли нашу ситуацию. Так что я ни в коем случае не могу ни с какой стороны засвечиваться в этой акции. Именно поэтому я бываю на Кюрасао только время от времени. Но зато мое положение позволяет мне часто бывать на других островах и выходить там на нужные контакты, передавать информацию. Так что есть в нем и своя положительная сторона. К слову, антильские товарищи очень удивились, когда узнали, кто я на самом деле. Они считали меня таким высокомерным снобом…. – и товарищ Орландо заразительно захохотал.
