Юрий Олегович разложил на столе рулон плотной бумаги, который оказался снимком гигантских размеров.

– Это космическая съемка туркменского города Дашогуз. – В правой руке офицера блеснул брелок лазерной указки.

«Ого, как расстаралась братва с Лубянки, даже спутники-шпионы задействовали, – мысленно восхитился Глеб и тут же сам себя остудил. – Впрочем, после всего произошедшего ничего в этом нет удивительного».

Действительно, Кольцов смог угодить всем, с кем сотрудничал. Николай Ильич Кутепов получил обратно свою страховку в виде папки с секретными документами. Информация, полученная от смертельно раненного Аслана Тугаева, подтвердилась полностью. В деревне Снегири был арестован Саид Макаев, в подвале его дома обнаружили большой арсенал. После плотного допроса отморозок раскрыл все нюансы контрабанды оружия из Европы в Россию. Это раскрытие было записано на питерское УФСБ и лично подполковника Миреева.

Раскрытие наркотрафика вместе с начальником таможни транспортного аэропорта «Чугуевский» досталось ГУБОП.

Трупы тайваньских коммандос вместе с почившим в бозе разведчиком Лонгом достались Главному управлению ФСБ. Их нахождение было надежно прикрыто версией о тайных сношениях чеченских сепаратистов со спецслужбой Тайваня, возможно, для совершения крупномасштабного террористического акта, способного скомпрометировать деловое сотрудничество демократической России и коммунистического Китая.

Впрочем, этот вопрос стал неактуальным, когда бойцы «Альфы» стремительным штурмом взяли элитный игорный клуб «Золотой дракон» и, взорвав бронированные двери, обнаружили не только преисподнюю удовольствий, но также видеоархив «Питона Ка». В тот же день была создана большая следственная бригада дознавателей из Генеральной прокуратуры, которые завели несколько десятков уголовных дел по статье «Разглашение государственной тайны». Кроме этого, полсотни чиновников разного калибра по-тихому написали заявления об уходе «по собственному желанию». Это был хоть и не афишируемый, но большой успех спецслужб, и вновь отличился Юрий Миреев, который выступал в роли «поводыря» шпиона Джона Лонга. Уже на следующий день подполковник получил приказ о присвоении очередного звания и предложение о переводе на Лубянку. Новоиспеченный полковник поблагодарил руководство за высокую оценку его работы, но от перевода твердо отказался, согласившись на должность начальника оперативного отдела УФСБ Санкт-Петербурга.

Без наград остались сам «виновник торжества» – частный детектив и генерал Александрийский. Впрочем, к последнему вернулись жена и дочка, обе веселые и отдохнувшие на загородной даче.

Они встретились в Москве, в небольшом ресторанчике с видом на Москву-реку. За рюмкой коньяка Глеб рассказал все о произошедшем и заодно попросил оградить бизнес вдовы Аслана Тугаева. Роман Оскарович утвердительно кивнул и больше к этому вопросу не возвращался. Что наверняка означало – вдову никто не тронет.

– Ну, будем считать, что деловая часть нашего собрания закончилась, переходим к концерту по заявкам тружеников невидимого фронта, – шутливо произнес Александрийский, делая глоток коньяка.

После чего речь пошла о дочери Кутепова, которая сбежала с Раидом Халиловым. Информация, полученная от дяди молодого вайнаха, полностью подтвердилась. Кроме таможенника, который устроил эту пару на транспортный борт, летящий в Узбекистан, их засекла агентура ФСБ. Но слишком поздно, беглецам удалось от них ускользнуть…

Сфотографированный из космоса город напоминал нелепую мозаику, сложенную из кирпичей, находящихся на приличном расстоянии друг от друга.

Красное пятно лазерной указки медленно ползло от центра города в сторону северной окраины, здесь находилось многогранное строение, украшенное золотыми шарами куполов.

– Это вилла одного из постсоветских наркобаронов, некоего Муртазы Гасан-заде, известного в определенных кругах как Калиф. Наверное, за любовь к роскоши, – бесстрастным тоном сообщил Миреев. – Между прочим, дворец представляет из себя уменьшенную копию дворца Саддама Хусейна «Семирамида», выстроенного в восемьдесят пятом году под Басрой.

– Нехило, – присвистнул Кольцов. – И сколько такая фазенда коштует?

– По приблизительным оценкам экспертов, от семнадцати до двадцати миллионов долларов.

– Красиво жить не запретишь.

Это изречение частного детектива полковник пропустил мимо ушей, продолжив:

– Полученные от Аслана Тугаева сведения, что его племянник может залечь под крылышком Калифа, полностью подтвердились. Оперативники службы безопасности нашего посольства слишком поздно получили информацию о беглецах и не успели их перехватить. Раид Халилов и Елизавета Кутепова успели въехать за ограду виллы Муртазы. Из-за специфики дипломатического статуса на активные действия они не решились.

«Ну да, ковыряться в дерьме – это не дело дипломатов, почетную миссию говночерпия отвели мне», – подумал Глеб про себя. А вслух произнес:

– Когда это произошло?

– Вчера вечером, – последовал короткий ответ.

– Ясно. Какие должны быть мои действия?

– Завтра вас частным самолетом доставят в Дашогуз, и вы поедете к Калифу. Он большой ценитель женской красоты и денег на женщин не жалеет. Владеет одним из самых лучших в Средней Азии гербариев под названием гарем. Но, несмотря на множество бзиков, Муртаза Гасан-заде является человеком далеко не глупым, иначе не смог бы добиться такого уровня в криминальном бизнесе. Поэтому вам надлежит с ним договориться. Николай Ильич сказал – цена Калифа не имеет значения. Если будет упираться, пригрозите выяснением отношений, то есть в России на его курьеров будет объявлена охота, что приведет к печальным для него результатам. И, главное, никакого насилия. Несмотря на то, что Гасан-заде наркобарон, он имеет очень тесные связи с политической элитой страны.

– Хорошо, – в очередной раз согласно кивнул Глеб.

Два дня назад в тихом ресторанчике с видом на Москву-реку Роман Александрийский уже знал, что сыщику предстоит встретиться с Калифом. После короткого объяснения, с кем придется иметь дело, генерал как бы про между прочим добавил:

– Если получится грохнуть этого паука, вали его.

– Но, как я понял, он большая шишка на ровном месте. Как бы не нарваться на оборотку в виде дипломатического скандала, – осторожно сказал Кольцов. Его как профессионала интересовала вся картина в общем и мелкие детали в особенности.

– На этот счет не переживай. У нас есть хороший намордник из компромата, чтобы заткнуть оскаленные пасти, – заверил его Александрийский. Прищурив глаза, он добавил: – И ни о чем не переживай, мы тебя надежно прикроем…

Полковник Миреев отключил свою лазерную указку, сунул ее в карман, потом выставил на стол плоский ноутбук. Включил компьютер и сказал:

– Ситуация шаткая, поэтому вы должны быть готовы к любым неожиданностям. Думаю, начнем с расположения помещений дворца.

– Вы даже нашли схему берлоги этого людоеда? – удивился Кольцов.

– Нет. Но вытащили из архива схему хусейновской «Семирамиды». С учетом того, что Муртаза слепо копирует, есть вероятность идентичности помещений.

– Дай-то бог. – Кольцов мысленно уже приготовил себя к тому, что планы хороши лишь на бумаге. В жизни, как правило, если ситуация соответствует хотя бы трети задуманного, то уже замечательно.

И все-таки, несмотря на пессимистичное настроение, сыщик внимательно слушал инструктаж Миреева.

– Калиф опасается покушения на свою особу не только со стороны внешних врагов, но и от прислуги. Даже внутри усадьбы при Муртазе находятся двое личных телохранителей, но они не имеют огнестрельного оружия. Хотя «стволов» у Калифа хватит на роту спецназа, все заперто на первом этаже в оружейной комнате за толстой бронированной дверью, которую можно открыть только при помощи радиосигнала от электронного брелка, реагирующего на папиллярные линии большого пальца Муртазы Гасан-заде.

– Ого, какие глубокие познания, – невольно усмехнулся Кольцов и удивленно глянул на полковника. – А откуда эти дровишки?