Вздохнув, она допила бокал и вновь подошла к зеркалу. Примерила широкую соломенную шляпу с рисунком из фруктов и цветов. Длинными тонкими пальцами поправила крашеные рыжие локоны вокруг лица и улыбнулась своему отражению.

Эта шляпа была со мной на Багамах, куда мы с Пэтом ездили из Нью-Йорка в недельный круиз. Это не простая шляпа, в ней что-то есть. Наденешь ее и сразу чувствуешь себя богатой путешественницей, искушенной и моложавой. Главное – моложавой. Вот, что важнее всего.

Через сад к плавательному бассейну медленно двигалась Изобель. Знаками она показала слуге поставить под зонт плетеный шезлонг и принести подушки, а стол и один из стульев убрать. Она села в шезлонг и подозвала официанта.

– Парлеву америкен? Принести мне Кровавя Мери с двойной водка. Двойной! Понимайт?

– Вполне, мадам.

Она откинулась на подушки и огляделась вокруг. Что-то сегодня мало народу. Наверное, все на гольфе или еще где, возможно соберутся позднее. Иэн, конечно, тоже, это уж обязательно. Теперь он знает, где можно тайком выпить. Она криво усмехнулась. А еще говорят, что я дура. Как бы не так.

Иэна на крючок поймала? Поймала. Никуда он теперь с крючка не денется.

Чендлер и эта скучная рыжая девица, конечно, отправились за Джереми и хитрой стервой Карлоттой. Меня позвать не захотели. Никакой чуткости, думают только о себе. И что только Чендлер нашел в этой девице? Я должна помешать им сблизиться. Чендлер свободный мужчина, и к тому же с деньгами. А мне очень скоро придется серьезно подумать о деньгах – счета в отеле просто ужасают. Потрачу свои последние, что тогда? Мама была права насчет бедной вдовы.

Официант поставил на стол напитки. Она осторожно взяла бокал и начала пить маленькими глотками. Сзади мужской голос произнес:

– Изобель, дорогая, доброе утро. Вы одни?

Она обернулась.

– О, Иэн. Доброе утро, милый. Как дела? Надеюсь… – голос ее дрогнул, но она продолжала с улыбкой: – Доброе утро, Дайана, дорогая. Как ваша голова? Сегодня лучше? Я так скучала без вас вчера. Я уж было решила, что ваш ужасный муж опять пришел один. Я пью только томатный сок. Не хотите присоединиться ко мне?

Дайана присела рядом.

– Отличная мысль. Не правда ли, Иэн?

Иэн не слушал, он смотрел на бассейн, одной рукой теребя пояс халата. Пальцами другой руки он все время постукивал по горящему концу сигареты.

– Иэн!

Он вздрогнул и обернулся.

– А?.. Я… Нет, я, пожалуй, вначале искупаюсь.

Загасив сигарету в пепельнице на столе, он подошел к краю бассейна и нырнул. Обе женщины некоторое время наблюдали за ним, как легко плыл он к дальнему концу бассейна. Затем Изобель повернулась к Дайане.

– Надеюсь, Дайана, ваш муж сегодня в полном порядке?

Дайана закатила глаза к небу и вздохнула.

– Изобель, как вы можете спрашивать после вчерашнего. Я вам так благодарна за заботу о нем вчера. Вы просто ангел. Если сегодня, или еще когда, с ним будет подобное, прошу вас, будьте с ним построже. Просто скажите: «Вы мне надоели, отправляйтесь домой».

Изобель внимательно слушала. Это же надо придумать, чтобы я сказала такое мужчине! Мужчины не любят таких женщин, которые говорят им то, что они не хотят слышать. Никогда я такого не скажу.

Она медленно покачала головой.

– О, Дайана, я ничего не хотела плохого сказать. Ничего страшного не произошло. Просто вчера он был слегка на взводе. С мужчинами это иногда случается.

Дайана придвинулась ближе.

– На взводе, вы говорите? Нет, моя дорогая, это совсем не так называется. Он вчера напился, напился до скотского состояния. И он может так пить три, а то четыре месяца подряд. Я чувствую себя неловко, так говоря о нем, но я его очень люблю и к тому же знаю, что вы пытаетесь мне помочь. Ума не приложу, с чего вчера все это началось. Вроде не должно было быть. Вроде еще не время. Сейчас ведь как раз был перерыв между запоями, а в это время он обычно не так интересуется спиртным. К тому же с нами мальчик, а при Найджеле он старается держаться в рамках.

Изобель подняла свою худую руку и ласково погладила хрупкую коричневую руку Дайаны.

– Дайана, дорогая. Я сделаю все возможное, чтобы вам помочь. Сердце мое разрывается, глядя на ваши страдания. А он такой приятный мужчина.

Дайана поискала глазами мужа по всему бассейну, пока не увидела его стоящим у бара, с бокалом в руке. Глубоко вздохнув, она опустила плечи. Значит началось. Он уже перехватил, и этим, конечно, не ограничится, Пропала надежда удержать его сегодня.

Она вновь вздохнула и повернулась к Изобель.

– Давайте поговорим о чем-нибудь более веселом. А… вот и официант. Доброе утро, Хаджи. Мне томатный сок, а для мадам…

Изобель быстро подняла свой пустой бокал.

– Мне то же самое.

Они замолчали. Через пару минут из бассейна появился Иэн. Отряхнул воду с волос и с улыбкой направился к ним. Он широко улыбался, глаза его сияли.

– Привет вам, мои славные одалиски. Вы должны обязательно искупаться. Просто совсем по-другому себя почувствуете. Зачем, вы думаете, я построил в своем гареме этот бассейн? Только для вас. Чтобы вы наслаждались, купаясь в его прозрачных водах. А вот идет мой любимый евнух и несет напитки. Я вижу, вы мне ничего не заказали. Хаджи, пожалуйста, один большой джин и тоник.

Он выдвинул стул и плюхнулся в него.

– Ну, которая из вас станцует для меня сейчас танец живота, или расскажет сказку из «Тысячи и Одной Ночи»? Без купюр, конечно.

Изобель хихикнула.

– Ну вы невероятно остроумный, Иэн. Просто невероятно. Я могу вас слушать весь день, без перерыва.

Дайана нехотя улыбнулась. Иэн снова на взводе, как выразилась Изобель. Все признаки этого я слишком хорошо знаю. Говорит громче обычного, экстравагантные рассуждения, улыбка во все лицо. Ему теперь многого не надо. Одна-две рюмки, и он готов.

Хорошо еще, что с нами Изобель. Она так мила и поддерживает у него хорошее настроение. Может быть, и мне надо веселиться, а не сидеть с каменным лицом. Но это не так-то легко. Я плохая артистка, и, к тому же, я хорошо знаю, какой будет следующая фаза. Это посторонней женщине легко, она может уйти, когда захочет. Она может смеяться над его плоскими шуточками и бородатыми анекдотами, слышанными до этого тысячу раз. Она нальет ему еще рюмочку, и ей будет казаться забавным его опьянение. Да. Для посторонней женщины это забавно. Не ей с ним жить. Ей не надо говорить ему: «Дорогой, может быть хватит?», или «Не кажется ли тебе, дорогой, что нам пора домой?», или что-нибудь в таком же духе, чего он слышать никак не хочет. Не удивительно, что он предпочитает пить в обществе других людей, Я же – его совесть, а кому нужна его совесть, когда человек пьет?

Официант поставил перед Иэном бокалы. Тот добавил в джин немного тоника и одним глотком осушил полбокала. Сразу поднял руку.

– Эй, Хаджи, принеси мне еще один двойной джин, а тоник пока не надо.

Взглянул на Изобель.

– А как вы? А ты, Дай? Изобель подняла свой бокал.

– Думаю, что созрею для следующего, пока Хаджи вернется.

Дайана устало покачала головой.

– Спасибо, мне ничего не надо. Я пойду поплаваю.

Она встала, прыгнула в бассейн и медленно поплыла. Значит, он сорвался, и теперь уже сомнений в этом нет. Остановить его я не в силах. Он будет пить до тех пор, пока концентрация алкоголя в его организме не достигнет определенного предела. Что это за предел – одному Богу известно. Остается молиться, чтобы удалось забрать его домой. Я не могу снова заставлять бедную Изобель нянчиться с ним.

Плывя, она видела, как официант все снова и снова подносил напитки к их столику. Она перевернулась на спину. Подожду, пока они закончат этот круг. Интересно, сколько он уже выпил? Думаю, достаточно. Потом надо подойти и с шуточками-прибауточками попытаться увлечь его домой.

Краем глаза она наблюдала за столиком. Он пил быстро, как-то лихорадочно. Дайана выбралась из бассейна и направилась к ним. Заставила себя улыбнуться и села.