«После чего появилось письмо Черкесова? После ареста генерала Бульбова. Какой самый важный вопросу этой истории? Сдаст Черкесов Бульбова или нет? Товарищ Черкесов мог четыре слова написать в своем письме: «Я Бульбова не сдам». Даже вместо письма мог бы написать, всем было бы гораздо интереснее. А что товарищ Черкесов написал? Он написал, что от предателей в наших рядах мы будем избавляться беспощадно, но разрушать ряды никому не позволим. Это как перевести на русский язык? Это перевести так, видимо, что если попросит Путин, то сдам, а нет — так будет честный офицер. В общем, короче, когда в Мордоре два отряда орков сражаются за кольчужку Фродо, ни на чьей стороне сочувствия быть не может».
То есть Черкесов говорить не должен вообще. Он должен молчать, отделываться односложными фразами. Тогда Латыниной будет интересно. А вам не интересно, почему ей будет только тогда интересно? Вы не видите за этим фундаментальной коллизии, по отношению к которой статья Черкесова — это всего лишь важная частность?
Отдельного внимания заслуживает то, что Латынина использует отсылку к Мордору. Эта отсылка (в применении к российской территории) имеет старые зарубежные корни и симптоматична. Каждый, кто, говоря о России, адресует к Мордору, знает, что положил начало этому Р.Рейган. И что его оценка, согласно которой СССР — это «империя зла», есть сознательный парафраз из Толкиена, продиктованный Рейгану конкретными политтехнологами.
Но не будем превращать данную адресацию в теорию заговора. Латынина, как журналист определенной ориентации, имеет абсолютное право ненавидеть всех силовиков скопом и звать чуму на все дома, кроме демократического. Делает ли она это или что-то другое? Давайте сначала завершим наш контент-анализ. А потом уже станем что-то методологически обобщать.
Передача № 3, посвященная черкесовской теме, появляется на том же «Эхе Москвы» 14 октября. Передача называется «Полный Альбац» (ведущая, как мы понимаем, Е.Альбац).
Здесь тональность общелиберального неприятия («чума на оба ваших дома»), которой придерживается сама Е.Альбац, по необходимости размывается отличием позиций ее гостей.
Альбац ставит уже известные вопросы:
— является ли выход В.Черкесова на публику нарушением субординации;
— в какой степени В.Черкесов сохраняет «доступ к телу президента».
Гость передачи А.Кондауров стоит на позициях последовательной защиты фигурантов из Госнаркоконтроля. О.Крыштановская — сторонник взвешенных оценок.
В этой же передаче Д.Бутрин (заведующий отделом газеты «Коммерсант») сообщает, что статья публиковалась газетой без изменений.
У Бутрина, в отличие от Латыниной, опорное слово противоположное — «интересно»:
«Мы периодически публикуем статьи внешних авторов. Насколько я помню, в этом году у нас публиковались 8 авторов, такие разные люди, как Д.Медведев, А.Илларионов. Еще некоторое количество людей — больше 10 — пытались у нас опубликоваться, среди них был Б.Грызлов, мы эти публикации сочли неинтересными. В. Черкесов позвонил главному редактору, который только что вернулся из Лондона, и предложил публикацию. Через два часа публикация была в письменном виде на столе главного редактора, после чего было принято решение о ее напечатании. Это обычная практика для «Коммерсанта»…Эта публикация была интересна, в том числе и нам, и поэтому деньги за нее не платились».
Далее он сказал: «Мы получаем периодически тексты — я более чем уверен, что текст Д.Медведева, который мы опубликовали, несомненно, не принадлежит перу Д.Медведева, мало того, я уверен, что текст А.Френкеля, который мы публиковали, принадлежит перу А. Френкеля — это не имеет значения. Имеет значение, что человек готов под этим подписаться».
Таким образом, здесь публикация статьи также характеризуется как поступок. Ну, хорошо, поступок. И что? Если бы Черкесов своему обидчику дал в глаз — это тоже был бы поступок. Я же не говорю, что не поступок. Я говорю, что в данном случае поступокэто высказывание. А высказывание обсуждают как высказывание. Для этого есть язык, аппарат, драйв, смысл. Ну, и где это все?
С 15 октября реакции на общую ситуацию перешли на страницы периодических печатных изданий.
Группа № 7. Новая серия обобщающих публикаций на страницах журналов
С 15 октября интересующая нас тема становится еще и предметом журнального обсуждения.
В.Ухов в «The New Times» (статья называется «Черкеска сбилась набок») говорит о расколе силовой олигархии. И о том, что Путин при этом расколе терпит урон (является «заложником раскола»).
Факт наличия не абы какой, а именно силовой олигархии в очередной раз признан. Факт раскола этой (и именно этой!) олигархии тоже признан. Но не более того. То, что Путину этот раскол вреден, автору кажется очевидным. В каком смысле вреден? В какой мере? При каком формате политики?
В тот же день, 15 октября, журнал «Newsweek» дает обзорную статью. Но там нет и таких констатации. Все посвящено административной конкуренции — за ведомства, внутри ведомств.
В тот же день журнал «Эксперт» публикует статью «О крюке, на котором висит Россия». Журнал развернуто излагает мысли Черкесова. И от себя добавляет, что «чекизм» идеологией быть не может. Но анализ состояния класса и не должен являться идеологией. Иначе Ленин выбрал бы в качестве идеологии «пролетароционизм», а не коммунизм.
И в тот же день несколько статей публикует «Профиль».
Одна из них приводит мнение журнала «Шпигель» о властной ситуации в России в свете ожесточившейся войны спецслужб. Статья в «Шпигеле» называется «У народа есть просьба к начальникам» (К. Нееф, М.Шепп, У.Клуссманн). В ней характеризуется противостояние группировок в спецслужбах:
«…Такие интриги — угроза для стабильности путинской системы. Это видно уже по тому, что против клана Сечина мобилизовано трио весьма влиятельных генералов из спецслужб: Виктор Черкесов, некогда заместитель Путина в ФСБ, а ныне руководитель службы по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, Юрий Чайка, генеральный прокурор, и начальник охраны Путина Виктор Золотов».
То есть не «Профиль» даже, а «Шпигель», весьма влиятельное зарубежное издание, позиционирует внутри конфликта В.Золотова. Даже если В.Золотов и не позиционирован по факту, он при таких высказываниях виртуально «нанизан» на ось конфликта. И это весьма серьезно.
Далее «Шпигель» говорит об остроте конфликта… И все. О смысле конфликта — ни слова.
«Профиль» также публикует статью главного редактора журнала М.Леонтьева. Тон статьи характеризует следующий фрагмент:
««Профиль» предлагает свои скромные услуги для развертывания дискуссии…Было бы логично оппонентам — Виктору Черкесову и Николаю Патрушеву (а еще лучше — самому Игорю Ивановичу Сечину) — встретиться на ринге популярной программы Владимира Соловьева «К барьеру», где широкие народные массы могли бы вынести свой вердикт».
Что тут интересно? То, что М.Леонтьев — и умен, и осведомлен. Если он решил отшутиться, то это продуманное решение. М.Леонтьев почему-то не хочет быть заложником какой-либо определенности в оценке случившегося. Почему?
А еще в «Профиле» опубликована статья под названием «Осеннее обострение», которая очевидным образом продолжает линию М.Леонтьева. Автор (О.Костина) стремится проследить, когда, как и к кому «переходит мяч» в противостоянии спецслужб, но приходит к выводу, что само это противостояние — абсурд, безумие.
Люди, учившие меня теоретической физике, говорили, что абсурд — это непознанная закономерность.
Одно дело, когда закономерность просто не удается познать. Другое дело, когда ее отказываются познавать. В этом отказе есть какое-то неслучайное содержание. Может быть, оно поможет нам разобраться в происходящем?
16 октября 2007 года «Политический журнал» в ряде коротких статей адресуется к тезисам статьи Черкесова как к авторитетным оценкам происходящей чекистской междоусобицы…
