Противникам было очень важно доказать, что именно В.Черкесов, опубликовав свою статью, сделал достоянием общества тему раскола внутри так называемого «чекистского сообщества». Это очень индикативный подход. В его основе лежит полное и, я бы сказал, воинственное пренебрежение к реальности. Ко всей реальности вообще. Арестовали Бульбова. Пресса надрывается по поводу раскола чекистского сообщества. Никто ничего, кроме этого раскола, не обсуждает. Наконец, Черкесов говорит: «Меня беспокоит тема раскола». Противники восклицают: «Он вынес сор из избы!». Когда очевидное признают и начинают интерпретировать — это вынесение сора из избы?

Давайте всмотримся в то, как развивались события.

С 1 по 9 октября 2007 года СМИ только и делают, что обсуждают тему этого самого раскола. Факт раскола, понятный уже давно любому нормальному эксперту, стал очевиден для общества в момент ареста Бульбова. СМИ описывали, что «черкесовские» (как их еще назвать? — «бульбовские»?), не допуская определенных действий своих противников (хотите, чтобы я сказал «оппонентов»?), держали тех на мушке пять часов.

Так это или не так, неважно. Кто сообщает эти детали, тоже неважно. Важно то, что ситуация с арестом Бульбова КАЧЕСТВЕННО отличалась от ситуации с арестом какого-нибудь олигарха. Или деятеля Счетной палаты. Или высокопоставленного администратора. Все поняли, что в этот момент, как говорят в народе, «нашла коса на камень». И поняли это не по чьим-то исповедям в средствах массовой информации, а по взведенным куркам. По интонации конфликта, так сказать.

Интонация была настолько пронзительной, что ее не мог не услышать даже глухой. Даже аналитик, лишенный интонационного конфликтного слуха, даже особо чурающийся этого аналитик, которому, что называется, «медведь на ухо наступил», не мог этого не услышать. Да и нормальный член нашего весьма неблагополучного общества тоже не мог не услышать этой рычащей конфликтной ноты, лишенной всякого объяснения и потому особо опасной.

Разве А.Хинштейну, который профессионально и ценностно связал себя со спецслужбистским сообществом, было так уж приятно говорить о войне спецслужб и о том, что «ФСБ занимается дурью»?

Но ведь он сказал это, как мы уже зафиксировали, 3 октября 2007 года, через два дня после задержания Бульбова и за неделю до выхода статьи Черкесова. И ведь не он один это сказал. Пресса начала «воем выть» по этому поводу. И единственное внятное, что слышалось сквозь этот вой: «Да вы хоть объясните, за что воюете!»

Черкесов, обращаясь к обществу и своему «спецсообществу», захотел придать хоть какую-то осмысленность уже произошедшему и (что самое главное) ЧУДОВИЩНО РАСКРУЧЕННОМУ конфликту. Он сделал это в ситуации, когда основная политологическая конструкция, согласно которой воюют «чекисты» и «либералы», рухнула позорно и сокрушительно. После этого обрушения слой интеллектуалов, который должен был осмысливать ситуацию, замолчал. Отчасти потому, что именно он, слой этот, конструировал неадекватную схему с конфликтом «чекистов» и «либералов». Отчасти же потому, что этот (признаем правду, не вполне компетентный) слой не смог выдавить из себя ни единого слова. А почему не смог-то?

Есть несколько вариантов объяснения данного не вполне тривиального обстоятельства. Ведь герменевтика информационной войны должна объяснять не только сами высказывания, но и отсутствие оных. Поскольку одно отсутствие иногда может рассказать о вещах даже более важных, чем целая совокупность присутствий. Учитывая это, разберем возможные варианты выявляемого отсутствия.

Вариант № 1 — те, кто должны осмысливать произошедшее, просто некомпетентны. Да еще и полностью заданы предыдущей рухнувшей концепцией («борьба чекистов и либералов»).

Вариант № 2 — речь идет не о некомпетентности, а о разумной осторожности. Выскажешься — будут неприятности. Либо одна сила обидится, либо другая, либо обе сразу. Зачем на это нарываться?

Вариант № 3 — речь идет о выполнении тех или иных «сервисных» функций, связанных с обслуживанием одной из борющихся сил.

Вариант № 4 — речь идет о занятии моральной и политической позиции, согласно которой одна из сил является носителем блага, а другая — носителем зла. В жертву этой позиции приносится все сразу: глубина анализа, понимание подлинной природы конфликта. Ведь скажешь «элитная игра» — и уже невозможно занять моральную и политическую позицию. А ты хочешь ее занять. Считаешь это необходимым и должным.

Вариант № 5 — нежелание помогать участникам конфликта преодолевать этот самый «чик» и выводить самих себя на уровень какой-то идеологии, какой-то стратегии. То есть того, что мы уже назвали субъектностью или «цыком».

В сущности, интересен только вариант № 5. Но коль скоро мы взялись детально отслеживать высказывания на всех этапах игры, то мы просто обязаны отследить все высказывания на этом — условно «черкесовском» — этапе. Кроме того, в жизни нет и не может быть ни одного из обсужденных вариантов «в чистом виде». Почти всегда присутствует более или менее причудливая смесь нескольких вариантов. Не станешь разбираться подробно — не сумеешь отсепарировать нужное. Ну, так и давайте разбираться подробно.

Еще раз: статья В.Черкесова «Нельзя допустить, чтобы воины превратились в торговцев» была опубликована в газете «Коммерсант» 9 октября 2007 года.

Реакция на статью последовала незамедлительно. Отзывы можно условно разделить на 10 групп-кластеров — по типу оценки, месту в процессе и прочим признакам. Что я и делаю.

Группа № 1. Начальные нейтральные безоценочные реакции

9 октября, в день выхода статьи В.Черкесова, многие информационные источники (РИА Новости, Стрингер. ру, Anticompromat.ru, redtram.ru, сайт газеты «Аргументы и факты» и др.) либо перепечатали статью полностью, либо изложили ее содержание, дали цитаты, не сопроводив их ни анализом, ни оценочными комментариями.

Можно сказать, что данные источники просто выполнили свою миссию. Информировали — и все тут. Но можно сказать и по-другому. Что кто-то («группа № 0») просто не отреагировал, считая, что это накладно. А кто-то («группа № 1») привел материал и как бы сказал: «С оценками подождем». В нашей стране, где так любят давать оценки, такое осторожничанье, конечно, очень сильно отдает пресловутым «годить», знакомым нам всем еще по текстам Салтыкова-Щедрина. Я не хочу огульно всех, кто выдал безоценочные реакции, отнести к этой группе, но и не задаться по этому поводу неким общим вопросом тоже не могу.

Группа № 2. Начальные реакции, входящие в кластер «беспрецедентно»

Ряд источников, пытаясь в целом сохранить более или менее нейтральный тон и не выражая ни позитивного, ни негативного отношения к личности и тезисам В.Черкесова, подчеркивает, что статья беспрецедентна.

9 октября, Избранное. ру: «Событие почти беспрецедентное. Представитель спецслужбы высокого ранга выступает с программной статьей в частной газете».

9 октября, Лента. ру: «Его (Черкесова — С.К.) реакция совершенно нетипична для силовика. Вместо того, чтобы, засев с верными соратниками в кабинете, в обстановке строгой конспирации приступить к подготовке ответного удара, он разражается пламенным манифестом о чекистском братстве, которое спасло Россию… Хотя Черкесов ни разу прямо не признает, что междоусобица внутри чекистского клана имеет место и никого ни в чем не обвиняет, его тон, да и сам факт появления этой статьи, красноречиво свидетельствуют: конфликты внутри самой могущественной группировки российской элиты есть, и конфликты совсем нешуточные… Но любопытно, просто любопытно: а зачем Черкесов выносит сор из избы? Не в первый раз, между прочим. Неужели просто «не могу молчать»? И полагается ли что-нибудь по нынешним правилам чекистской корпорации тем, кто молчать не может?»