– Валиум, – сказала она. – Только на случай, если почувствуете, что не можете без него обойтись, не больше одной таблетки в течение восьми часов. Поможет вам заснуть, в конце концов вам действительно лучше поспать.

Джон поднял на нее глаза. Она продолжала:

– Если будете у терапевта, скажите ему о валиуме. И поговорите со специалистами о результатах вскрытия… того мужчины.

– Зачем?

– Простая предосторожность.

– Доктор! – раздался истошный женский вопль снаружи.

– Будьте осторожны, – сказала доктор и заспешила из палаты.

Клерк из приемного покоя, заполнявший его бумаги, сказал, что на работу они позвонят. Медицинская сестра проводила его в приемную и усадила на скамейку. Она же чуть позже принесла ему чашку чая.

– Доктор советует вам воздержаться от кофеина и других возбуждающих средств, – сказала она.

Джон наблюдал за движением секундной стрелки. Четырнадцатилетняя девочка, по-видимому, она вот-вот должна была родить. Она плакала. Пара из Гватемалы сидела возле беззвучного телевизора. Мать укачивала на руках своего восьмилетнего сына, парнишку с хитрым лицом и тусклым взглядом. Его родители отвели взгляд, когда мимо прошел полисмен. Открылись двери лифта, из него выехал старичок в инвалидной коляске. Пробежали, смеясь, две медсестры.

Двойные стеклянные двери, ведущие на улицу, раскрылись. Внутрь пахнуло холодным воздухом. Вошла женщина в верблюжьем пальто, строгом костюме и туфлях на низком каблуке. Ее каштановые волосы были элегантно уложены.

Следом за ней вошел лысый мужчина свирепого вида, которого Джон сразу окрестил Драконьим глазом. Он был одет в непромокаемый плащ, такой же, как у Джона и, наверно, еще у десятка тысяч человек в Вашингтоне. Второй плащ он нес перекинутым через левую руку. Его ботинки скрипели по полу госпиталя. Он окинул помещение своими драконьими глазами и посовещался о чем-то с подошедшим клерком. Женщина же направилась прямо к скамейке. Села рядом и, посмотрев на Джона, улыбнулась ему:

– Привет, Джон. Меня зовут Мэри. Я адвокат. Все будет хорошо. Теперь у тебя все будет в порядке. Мы уже здесь.

Драконий глаз, обойдя все вокруг, остановился напротив них.

– У нас все в порядке, Джон, – сказал он. – Мы все проверили. Пора уходить.

Они ждали. Терпеливо ждали, пока Джон поставит чай на деревянную скамейку и поднимется.

Драконий глаз набросил на него запасной плащ.

Они вывели его наружу через раздвигающиеся стеклянные двери.

Человек в помятом зеленом плаще с безучастным видом стоял у дверей и разглядывал улицу, как будто ожидал автобус своей футбольной команды. Он скользнул взглядом по Джону и его эскорту и, быстро отвернувшись, принялся изучать тротуары, крыши домов и проезжающие машины.

Черный «крайслер» с антенной на багажнике въехал на круговую подъездную дорожку и остановился напротив Джона.

Мэри открыла дверь «крайслера». Джон сел. Она последовала за ним. Драконий глаз забрался на заднее сиденье с другой стороны, так что Джон оказался между ними.

Экс-футболист разместился на переднем сиденье.

На подголовнике водителя болтался портативный магнитофон. Джон заметил, что кассета в нем вращается.

Мэри кивнула на магнитофон.

– Ты можешь говорить все, что сочтешь нужным, – сказала она ему. – Или вообще ничего не говорить.

– Я хочу добраться домой, – сказал Джон.

– Сейчас мы туда и отправимся, – согласилась Мэри.

«Крайслер» нырнул в суету делового вторничного утра и понесся мимо Капитолия. Они миновали дворцы государственных учреждений, возведенные для того, чтобы еще эффективнее заботиться о голодающих детях Ньюарка и фермерах Небраски.

Когда машина выехала на 14-ю улицу, Джон осознал, что они выбрали именно ту дорогу, которую он предлагал сегодня утром.

Миновав памятник Вашингтону, они пересекали улицу, названную в честь исчезнувшего шведского героя, спасшего сотни людей от нацистских газовых камер. Они проехали сквозь аллею еще голых вишневых деревьев, взобрались вверх по Парквэй и помчались вдоль похожего на стопку блинов комплекса, называвшегося «Уотергейт».

– Какое удовольствие в этот час ехать из центра, – сказал Драконий глаз.

– Который час? – спросил Джон.

– Десять тридцать две, – ответила Мэри.

Похоже, они знали дорогу к дому Джона не хуже его самого. Джон жил в пригороде, расположенном в штате Мэриленд, примерно в полумиле от границы округа. Разностилье разбросанных в беспорядке домов, обнесенных каменными заборами, переплетение объединенных законов.

На свое жалованье Джон никогда бы не смог позволить себе приобрести какой-нибудь из этих почти дворцов. Он снимал один из дальних деревянных коттеджей, доставляя массу неудобств почтальонам и своим гостям, особенно тем из них, кто ходил на шпильках.

Водитель припарковался на улице позади старенького «форда» Джона.

– Нам необходимо будет поехать на встречу с руководством, – сказала Мэри. – Всем нам.

– Опять в этот город? – безразличным голосом спросил Джон. – Встреча должна состояться там?

Водитель остался в машине. «Должно быть, мы представляем собой любопытное зрелище, – подумал Джон, ведя Мэри, Драконий глаз и мистера Джока через задний двор своих владений. – Четверо бюрократов посреди дня находятся не у себя в офисе, а пробираются здесь, сквозь еще не проснувшиеся после зимы деревья. Весна. Считается, что началась весна».

Ключи. Наконец он нашарил тяжелую связку в боковом кармане костюма. Карманы пиджака были с клапанами, поэтому ключи не вывалились.

Парадная дверь вела в гостиную. Справа были кухня, туалет и камин. Двери с левой стороны вели в спальню и ванную. На стенах среди многочисленных книжных полок висели китайские гравюры и каллиграфические манускрипты. Ничто вроде бы не изменилось за время его отсутствия. Солнечный свет струился сквозь незашторенные окна. Запах холодного кофе. Кисти, баллончик с тушью, гроссбухи и папки с бумагами на столе. Темный экран компьютера. Никто не продавил подушки на его кушетке, не передвинул кресло под торшером. Часы на панели видеомагнитофона показывали 10:59, приемник был настроен на ту же радиостанцию, которую Фрэнк…

«Достаточно!» – подумал Джон. Он стащил с себя чужой плащ и швырнул его на пол. Стянул пиджак и бросил его поверх плаща. Рывком освободился от галстука. Его руки дрожали, когда он, расстегивая рубашку, пытался справиться с пуговицами, наконец рубашка полетела на выросшую груду перепачканной одежды. Пинком отбросил туфли. Расстегнул браслет часов и бросил их поверх рубашки.

Драконий глаз растерянно посмотрел на Мэри.

Джон уже стягивал, отчаянно дергая за штанины, брюки, наконец и они полетели в ту же кучу – последнее из того, что в его представлении составляло строгий профессиональный ансамбль одежды.

Носки – в кучу. Семейные трусы сняты и отброшены.

Абсолютно голый, он прошел в спальню, забыв про устремленные на него глаза. Дверь за ним закрылась.

Из спальни в ванную. Он сделал душ таким горячим, какой только мог вытерпеть. Четыре раза намыливал голову. Вновь и вновь принимался скрести себя мочалкой. Брызгал в рот освежителем, пока не стал задыхаться. Пригнул голову, позволив воде барабанить по спине. Переключил горячую воду на ледяную.

В дверь постучали.

– Джон, – спросила Мэри вкрадчивым голосом. – С тобой все в порядке?

Джон выключил воду.

Ванную наполняли клубы пара. Вытер запотевшее зеркало. Оглядел себя со всех сторон.

Катились бы они со своей встречей куда подальше.

Он надел джинсы и старую ковбойку. Удобно. Успокаивающе. Натянул темно-синий свитер, зашнуровал черные теннисные тапочки.

Когда он вошел в жилую комнату, его сопровождающие притворились, что им нет до него никакого дела. Мэри подпирала дверь спальни. Драконий глаз пристроился на диване. Мистер Джок топтался у дверей.

Интересно, они уже порылись здесь?

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Мэри.