– Ну что ж. – Миссис Гилрей озадаченно пожала плечами. – Клянусь, что при рождении дочери мы с мужем назвали ее Линетт. Я знаю, что это не совсем обычное имя, но таково было имя моей матери и матери моего мужа. По-моему, оно очень подходит артистическому темпераменту нашей дочери…

Линетт с укором посмотрела на Эстер.

– Тебе незачем выкладывать ему всю историю моей жизни, – недовольно сказала она.

– Нет-нет, я вовсе не против, продолжайте. Я рад познакомиться с маленькой девчушкой с косичками и кисточкой в руке. – Заметив, что Линетт удивленно взглянула на него, Гейбриел признался: – Я видел несколько ваших работ в доме моего брата.

– И что вы хотите теперь от нас, молодой человек? – подозрительно спросила Эстер.

– Всего лишь поговорить с вашей дочерью.

«Мне хочется лечь с ней. Мне хочется узнать, почему она чувствует себя такой виноватой, такой несчастной. Мне хочется увидеть ее работы и услышать ее мечты». Все это Гейбриел высказал Линетт взглядом.

– Я не знаю, что вы надеетесь узнать о ней после всех этих лет. – Эстер помолчала. – Ее муж, мистер Страусе, оказался дьяволом в человеческом обличье: он взял Линетт в жены, а потом погубил ее.

– Мама! – вскричала Линетт. – Не надо! Лорд Гейбриел – это тот человек, которому я помогла бежать из французской тюрьмы, тогда он знал меня как Шарлотту Парнелл…

Если бы Линетт и ее мать не выглядели столь подавленными, Гейбриел мог бы объявить, что фарс закончен.

– Прошу простить меня за то, что расстроил вас, мадам. Так много невысказанного осталось между мной и вашей дочерью, что мне будет гораздо легче, если мы с ней побеседуем несколько минут.

– Нет. – В голосе Линетт прозвучало столь неприкрытое предупреждение, что Гейбриел невольно взглянул на то место, куда она положила пистолет.

– Ну вот, теперь я, наконец, узнаю мадам Шарлотту! Тот же твердый тон и неумолимый взгляд.

– Во мне гораздо больше, чем частица Шарлотты, милорд, и я советую вам никогда не забывать об этом. Поверьте, у меня нет ни малейшего желания видеть вас. – Линетт протянула руку и взяла пистолет. – Поэтому я предлагаю вам немедленно оставить нас.

– Как пожелаете, – спокойно ответил Гейбриел. – Я остановился у миссис Уилтон и буду заниматься с ее мальчиками, пока их учитель в отъезде. Уверен, нам еще не раз представится возможность поболтать. – Он чуть приподнял шляпу: – До следующей встречи, леди.

Затем, повернув коня, Гейбриел поскакал прочь, весьма довольный своим успехом. Теперь он знал ее имя и знал, где она живет: для одного дня этого было достаточно.

Итак, он все-таки нашел ее! Линетт очень хотелось разозлиться, она пыталась найти повод, чтобы почувствовать себя испуганной. В то же время легкую дрожь удовольствия она изо всех сил старалась не замечать.

Кажется, Пеннистан сказал, что остановился у Уилтонов? Интересно, что на этот счет думает Мадлен и что скажет капитан? Скорее всего, вернувшись, он тут же выставит Гейбриела за дверь. Все, что от нее требуется, – это проявить твердость: вряд ли незваный гость пробудет здесь достаточно долго, чтобы окончательно испортить ей жизнь.

– Дочка миссис Гилрей вернулась!

Гейбриел сидел за столиком в углу, наблюдая за реакцией на эту новость одного из посетителей пивной.

– Она привезла еще одного ребенка.

– Вот как? И сколько же внебрачных ублюдков может иметь женщина?

– Это не ее дети, болван. Она спасает их из публичных домов. – Приятель первого оратора обвел присутствующих значительным взглядом.

– Может, и так. Поговаривают, что она собирается открыть школу.

– Да?

– Для художников. На осенней ярмарке она сделала бумажные портреты моих мальчишек. Теперь она будет учить их зарабатывать этим на жизнь. Но, по-моему, на жизнь они не заработают, если не будут подрабатывать карманниками на стороне.

В пивной воцарилось молчание, словно идея о школе для карманников никому особо не понравилась.

– Эй, вы! – Хозяин пивной зажег лампу на деревянной стойке. – Миссис Гилрей никогда не допустит ничего незаконного. Она постоянно ходит в церковь и ухаживает за теми, кто не может обслуживать себя сам.

Присутствующие дружно закивали, и он продолжил:

– А вот девице вроде ее дочери, мисс Линетт, трудно придется без мужчины.

– Ладно тебе, Адаме! Если она захочет, то может пятерых мужиков затащить в постель, а ты специально находишь ей оправдание, потому что все твои женщины работают у Гилреев.

Хозяин хмыкнул:

– Я узнал бы первым, если бы там было что-то не так. Молодая Гилрей, конечно, странноватая женщина, скажу я вам: никогда не знаешь, когда ей взбредет в голову отправиться в путешествие. Но мне она никогда не давала повода думать о ней плохо.

Никто не оспорил этого факта, и Гейбриел, откинувшись назад, закрыл глаза. Только в Англии ты можешь найти селение, где в пивной не любят посплетничать.

Когда компания принялась с энтузиазмом обсуждать результаты скачек в соседнем городке, Гейбриел покинул пивную. На улице было теплее, чем обычно бывают весной в Дербишире. Шагая в сумерках по дороге, ведущей в усадьбу Гилреев, он думал о том, что это столь же подходящее место, как и любое другое, чтобы наблюдать за звездами.

Главное, чтобы Линетт не взбрело в голову уехать, прежде чем он успеет поговорить с ней.

Добравшись до места, Гейбриел опустился на землю и прислонился спиной к дереву. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, он стал наблюдать за домом. К счастью, куртка отлично защищала его от вечерней прохлады. Лишь бы не пошел дождь…

Стоило ему подумать это, как ветер отнес облака в сторону от прибывающей луны, и теперь дорожка, ведущая к дому, попеременно купалась в тени и лунном свете.

В этот момент Гейбриел заметил, что из-за дома появилась женщина и, подойдя ко входу, присела на ступеньку, а затем взяла в руки кота и положила его себе на колени.

К счастью, Линетт не смотрела в его сторону: ее взгляд был устремлен на луну и блистающие вокруг звезды.

Теперь ему можно было уходить: очевидно, она не собиралась бежать от него, по крайней мере, этой ночью. И все же Гейбриел не тронулся с места, продолжая смотреть на Линетт, как мальчишка смотрит на женщину, которую не решается обнять.

Скучает ли она по нему, или почувствовала облегчение, расставшись с ним навсегда?

Встав, Гейбриел размял ноги и двинулся к дому по аллее, чтобы Линетт могла видеть его, размышляя при этом, какой все-таки это удивительный дар – свобода.

Линетт ничуть не сомневалась, что вечером Гейбриел придет сюда. Усадив кота у двери, она встала и пошла ему навстречу.

– А я предполагал, что мне придется всю ночь сидеть под деревом и смотреть на вас.

– Судя по всему, нет. – Шарлотта едва заметно усмехнулась.

– Свобода – очень неоднозначное понятие, мадам. Когда нас не ограничивают оковы и тюремные стены, мы все равно свободны настолько, насколько сами это себе позволяем.

Линетт задумчиво кивнула, но не произнесла ни слова.

Тогда Гейбриел подошел к ней и тронул ее за руку.

– Догадываюсь, о чем вы думаете, но я вовсе не это имел в виду, во всяком случае, пока. Тот выбор еще придется сделать, но прежде следует решить, стоит ли нам обоим признать правду или мы и дальше будем притворяться, что равнодушны друг к другу.

– Я сказала вам правду.

– Да, когда рассказали о вашем гнусном муже. Но это всего лишь часть правды.

– Вам следовало бы заниматься философией, а не естественными науками. – Произнося эти слова, Линетт вдруг осознала, что верила ему с той самой ночи в таверне. Когда он не взял, чего хотелось ему, но дал все, что ей требовалось в тот момент.

– Я знаю Шарлотту Парнелл, но теперь я хочу узнать Линетт Гилрей, – прямо заявил Гейбриел.

– Боюсь, вы требуете слишком многого, милорд. – Она отступила в тень.

– Неужели? Но ведь я не прошу вас раскрыть мне душу, просто расскажите о вашей жизни здесь, о вашей семье, и этого будет достаточно. – Гейбриел протянул руку и вновь коснулся ее. – Я хочу также узнать, что стало с Жоржем.