Чтобы избавить себя от излишнего расстройства, Виста вытряхнула из сумки щетку и скребницу и взялась за лошадей. Проще было, конечно, подождать до города, там, на постоялом дворе всегда найдется, кому их почистить, разобрать хвосты и гривы, расчистить копыта. Но сидеть здесь, наблюдать за резвящимся в речке Мстиславом было выше ее сил.
Закончив со своей парой, девушка приступила к лошадям витязя, а Мстислав все еще купался, издавая при этом столько шума, как будто в речке бултыхалась вся киевская дружина, причем вместе с лошадьми, включая заводных. Было очевидно, что шумел он умышленно, пытаясь соблазнить девушку сначала купанием, а потом и еще чем… Ну уж нет, возмутилась мысленно девушка, этого он не дождется! Искупаться она, конечно, искупается, ибо его отчаянное плескание все-таки достигло цели, заставив ее кожей ощутить свою неумытость, но не более того! Осталось только подумать над тем, как обезопасить себя от его возможных притязаний…
— Должен признаться, ты очень смелая девушка, — сообщил ей Мстислав, подплыв ближе к берегу.
Виста недоуменно вскинула брови, подозревая какой-то подвох в его комплименте.
— Да, ты сильно рискуешь… — продолжил витязь.
— Почему это?
— Потому что не хочешь искупаться!
Она смерила его враждебным взглядом:
— Ты на что это намекаешь?
— Ты разве забыла про бабу-ягу, которой ты с таким удовольствием голову отрезала? Ты забыла, что она ищет тебя?
— Ну и что с того? — Виста все еще не понимала хода мыслей Мстислава.
— Великие боги! Мне как-то даже неловко объяснять это девушке… — пробормотал он.
— Ничего, объясни — я как-нибудь переживу! — Виста начала злиться.
— Ладно, попробую… Ты помнишь, какой у ведьмы был мощный нос?
— При чем здесь ее нос! — воскликнула она, теряя терпение. — Ты можешь объясниться понятней?
— Куда уж понятней, — Мстислав тяжело вздохнул. — Удивляюсь я тебе, такая э-э-э, несообразительная, и до сих пор живая… Нос у нее не просто так длинный, а со смыслом. Он же у нее как у собаки! Соображаешь? Мы как выбрались с ее болота, так еще ни разу не мылись! Представляешь, как легко ей будет нас найти!.. Точнее, тебя! Я ж теперь вымытый, да и башку не я ей отчекрыжил…
— Ты меня ведьмой не пугай, — нахмурилась девушка. — А лучше отплывай-ка подальше и не вздумай пялиться!
— Да, ладно-ладно! Было бы на что пялиться, кожа да кости.
И хотя последние слова он пробурчал под нос, не услышать его было невозможно и Виста внутренне закипела. Вот наглая рожа! Как пить дать, будет пялиться и на толстую, и на худую! А мужику только покажи голую бабу, он ведь мигом звереет… Она вспомнила своих однокашников по клановой школе. Они тоже одно время любили подглядывать за ней, но их она отвадила быстро, без особых хлопот, ведь самый высокий среди них едва доставал ей до подбородка. То ли дело этот громила. Виста придирчиво оглядела его оплетенное мускулами тело. С такими битюгами ей еще сражаться не приходилось, так что особенности боя с ними она знала только теоретически. И хотя она была совершенно уверена в добропорядочности этого богатыря, береженого, как говорят сами славяне, и демоны берегут! Она перевела взгляд на противоположный берег — саженей тридцать. Оттуда много не разглядишь, да быстро не переплывешь.
— А плыви-ка ты, дружок, вот на тот на бережок, — улыбнулась витязю Виста. — И поплавай-ка там, пока я искупаюсь.
Мстислав насмешливо фыркнул, но послушно повернул в указанном направлении. Он плыл с виду неспешно, как бы с некоторой ленцой, но каждый гребок был настолько мощен, что выносил его вперед на целую сажень.
— Только смотри осторожней, — донеслось до нее. — Здесь водяные могут баловаться… Если вдруг потащит под воду, ты вырывайся, но ни в коем случае не оборачивайся! Иначе умрешь лютой смертью! Поняла?..
Тем временем девушка обнажила меч, зарядила арбалет и разложила все это на берегу так, чтобы удобно было схватить, выйдя из воды. А когда Мстислав переплыл речку, она разделась и с огромным удовольствием погрузилась в воду. Она быстро искупалась, не забывая поглядывать на тот берег, но витязь вел себя вполне достойно, и тогда Виста решилась немного поплавать.
В такой жаркий летний день из воды вообще не хотелось выходить. Хотелось спокойно понежиться в речной прохладе, не думая ни о недобитой ведьме, рыскающей где-то поблизости, ни о водяных, подстерегающих неосторожную купальщицу, вообще ни о чем. Хотелось всплыть на поверхность, подставить тело ласковым лучам заходящего солнца и забыть обо всем. Забыть о своем прошлом, о своем настоящем, о своем будущем. Забыть о своем ремесле, о своем проклятом ремесле, превратившем ее жизнь в тень, в жалкое, уродливое подобие жизни, заполненное лишь смертью и ожиданием смерти.
Жизнь Ночного Лезвия заключена в смерти — так учили наставники. Мы первыми встречаем смерть, говорили они, и первыми провожаем ее, поэтому она являет нам свою благосклонность и уважение. В этом и заключается истинное искусство Ночного Лезвия… Но нужно всегда помнить, что смерть еще очень ревнива и требует к себе постоянного внимания, а потому жизнь превращается в вечный поединок с самим собой, со своими мыслями и желаниями, когда нельзя отвлечься и расслабиться, когда нет ничего личного, когда нет привязанности и нет любви…
Смутная тревога коснулась ее чувств, и Виста встрепенулась, оглянулась на берег, затем на другой, и обомлела. Мстислава нигде не было! Вот так боги карают забывших о своем деле смертных!
Мир изменился в один миг — тревожно побагровел закат, подозрительно зашелестели листья в лесу, что-то темное мелькнуло в глубине реки и девушка в страхе поспешила к берегу. В голову полезли страшные образы бабы-яги, вештицы, водяного, о котором она сразу вспомнила ряд душераздирающих историй, рассказанных матерью еще в раннем детстве.
Она была уже почти рядом с берегом, когда что-то вцепилось в ее ногу, рвануло вглубь. Она закричала, срываясь на противный визг, которым она отродясь не визжала, в панике заметалась, поднимая тучи брызг, изо всех сил ударила ногами и почувствовала, что угодила во что-то твердое. Тут же хватка на ноге ослабла и девушка, наконец, вырвалась. Что-то тяжелое громко плюхнулось позади нее, но Виста, вспомнив предупреждение Мстислава, не решилась обернуться. Она стрелой вылетела из воды, схватила меч, и с замершим сердцем, ожидая увидеть чудовищную морду какой-нибудь твари, резко обернулась. Никого. Берег был пуст.
Сердце рвалось из груди, норовя выскочить и найти место понадежнее, дрожали ноги, но девушка продолжала настороженно обшаривать глазами речку, готовая в любой момент отразить нападение. Но по поверхности реки лишь мирно расходились последние круги.
Из середины реки вдруг что-то шумно вынырнуло, заставив ее буквально подпрыгнуть на месте, но это был Мстислав. Живой и невредимый.
— Что с тобой, пошто кричала? — крикнул он.
— Там… что-то… водяной… — от волнения и усилий по спасению от водяной твари ее дыхание сбилось, и ответ получился крайне невнятным.
— Кстати, теперь я вижу, что ты в самом деле из славян, — сообщил он ей.
— Ты это о чем?
— Да так… Я ведь поначалу думал, что ты посмуглее будешь… А ты, оказывается, отмылась!
Поймав его счастливый взгляд, Виста вдруг вспомнила, в каком виде красуется перед ним! И что-то вдруг сложилось в голове — это был не водяной, это был он, это была шутка этого придурка!!! Но Виста не стала визжать, как на ее месте поступила бы обычная женщина, нет, она хладнокровно вогнала меч в ножны, подняла с земли заряженный арбалет, и хладнокровно навела его на витязя.
— Ты, кажется, должен быть на том берегу! — ледяным тоном сказала девушка.
Ее взгляд сверкнул стальным блеском, располосовав витязя на мелкие кусочки-тряпочки, ошеломленный Мстислав шарахнулся прочь. Губы Висты скривились в довольной усмешке.
— Стреляю на счет три! Раз…
Мстислав плыл, пораженный не столько яростью девушки, сколько своей мальчишеской выходкой. Что с ним происходит? В пятнадцать лет он вел себя с девушками куда серьезнее и солиднее, чем сейчас! Но в присутствие этой девушки он совершенно терял голову! Она вызывала в нем настоящую бурю противоречивых чувств и мыслей… А вдруг она приворожила его? Не мог же он, в самом деле, просто взять и влюбиться в нее? С чего бы это? Что он мог в ней найти? Всего лишь склочная и неблагодарная девица. Но, отчаянно распихивая во все стороны благоразумные мысли, в голову упрямо проталкивался прекрасный образ разъяренной амазонки!
