— Новелла! — говорит Брагин.

16 мая.

Говорят, завтра должны решиться редакционные дела — будет заседание ЦК.

Сегодня похоронили Белоусова. Позавчера был на заседании, вел беседу с молодыми полярниками, был на концерте. В 2 ч. ночи приехал домой, в 3 ч. почувствовал себя плохо, в 4 ч. умер. Инфаркт!

Сорок один год! Недавно его видел, усиленно звали друг друга в гости. А какой был парень!

ГУСМП организует высокоширотную экспедицию. Зовут. Выйдет в середине июня из Владивостока. Ледокол «Северный Полюс». Капитан Бызов. Нач. экспедиции — Максимов (видел его вчера, долго говорили).

Маршрут — севернее Врангеля, севернее Новой Сибири, севернее Северной Земли.

— А ЗФИ? — спросил я.

— В плане нет, но если будет время…

— Время? Сколько вы хотите сделать станций?

— Около ста.

— Я советую вам сразу определить не больше 30–40. И не связывать себя, тогда успеете. Со станциями — пойдете не через мыс Молотова, а через пролив Вылькицкого (?). И вся идея погорит.

Он внимательно слушал.

— А самолеты берете?

— Будет с берега обслуживать.

— Зря. Надо легкий обязательно взять. Для местной ориентировки.

Что-то больно по-домашнему они делают эту экспедицию. Как будто в 29 году! Надо делать с широким размахом. Крупнейшие научные силы, а у них ни одного имени. Лучшего капитана. Громкого начальника экспедиции. Полное воздушное обслуживание.

Сегодня на похоронах встретил Ушакова.

— Пойдешь с нами? — спросил он.

— На сколько?

— Первая очередь — полтора года.

— Согласен так: вы меня высаживаете на Гавайских островах, а на обратном пути забираете.

Смеется.

— Когда уходите?

— Осенью.

— Проект утвержден?

— Госплан утвердил. Вчера пошло в Совет Министров. Пока без сучка и задоринки.

— Судно уже есть?

— Есть. Красавица. 5 тысяч тонн. Надо оборудовать. Капитан — тоже Ушаков, Сергей только. Нач. науки — Бочаров.

В Париже — полная буза. Англосаксы все срывают.

ЦК решил издавать новую газету (газету для газет) «Культура и жизнь» (газета управления пропаганды). Первый номер делают уже недели три. Вышло три пробных номера — варианта. Все переделали. Сегодня закончили четвертый вариант. Секретари ЦК уже видели. Завтра — послезавтра покажут Хозяину. Редактор — Александров.

4 июня.

Вчера, в понедельник, мы собирались быть выходными. Днем я съездил по делам, а в 5 ч. поехал обедать в Серебряный Бор. Едва приехал туда, как узнал, что умер М.И. Калинин, и Поспелов просит всех нас немедленно приехать. Приехали в редакцию и стали готовить траурный номер.

В 9 ч. вечера передали по радио сообщение от ЦК ВКП(б), Совмина и Верховного Совета. Послали людей на заводы, начали делать отклики, связались с городами. Ночью пришел некролог. Номер шел трудно, и кончили его около 9 ч. утра.

Сегодня я узнал, что вчера, около 6 ч. утра, позвонил Сталин Поспелову. Он сказал (со слов Жукова)

— Вы печатаете сегодня наш некролог? Там были допущены промахи. Не было указано, что М.И. рабочий, я сам вставил, что он квалифицируется, как выдающийся лекальщик (Александров вечером звонил Поспелову и сказал, что некролог займет 2 страницы, а получили мы 3.5, видимо Хозяин много над ним поработал — ЛБ). Дайте его получше. Дайте больше материалов с мест. Не торопитесь, сделайте все хорошо, можете выйти в 8 часов. Завтра дайте 6 полос. Могли и сегодня дать, но сейчас перестраиваться не стоит, а то сильно опоздаете. Нам для «Правды» бумаги не жалко, если не будете печатать макулатуры.

Сегодня дали 6 полос. Опять всем занимался наш отдел. В 10 ч. 10 мин. из колонного зала позвонил пне Иткин и сказал, что был т. Сталин и члены ПБ.

Сейчас — 6 ч. утра, газеты еще не видно.

Мор был у помощника Калинина — Федора Кретова, бывшего зам. редактора «Известий». Тот рассказал, что в субботу Калинин приехал из Крыма. Вообще чувствовал себя хорошо, в Харькове выходил из вагона, гулял около часа, в Курске почувствовал себя плохо. Его постоянный врач Иван Васильевич Дьячков вызвал даже городских консультантов. Привезли его в Кремлевку. Но в воскресенье ему полегчало. Он даже назначил старшей дочери свидание на 2 ч. понедельник. А потом стало хуже. Но умирал он без мучений. Сознание угасало вместе с жизнью.

Я сегодня говорил с Дьячковым, хотел записать его рассказ о поеслдних минутах и днях, но Александров узнал и воспротивился.

9 августа.

Как время идет! Вот уже и в отпуске побыл. Уехал 17 июня в Сочи, в наш дом отдыха, приехал 20 июля. Отдохнул великолепно, ходил по Сочи и думал каких пять месяцев ушло из жизни. Приехал — и снова в мясорубку.

За время отпуска состоялось отчетно-перевыборное собрание. Секретарем избрали Г. Креславского (зам. зав. партотделом). Из старых членов бюро остались: Поспелов, Сиволобов, Гершберг, Рабинович. Добавили: Романченкова (зав. отделом писем), Володю Верховского, Величко, Полевого, Корнблюма и кого-то еще.

2 августа, наконец, состоялось долгожданное решение ЦК. Подписано Сталиным. Таких серьезных постановлений я не помню. Страниц 5.5. Вначале, страницы на 3,5, идет констатация: газета не выполняет в должной мере своих функций, как орган ЦК, перестала быть ведущей среди других газет, скучна, неинициативна, не ставит новых вопросов и т. д. Дальше резкой критике подвергается иностранный отдел — механическая перепечатка ТАСС, не ставит вопросов внешней политики, не дает статей, не вскрывает реакционеров и т. д. Затем полной мерой получает партийный отдел, отдел пропаганды (мол, несмотря на ряд решений ЦК не налажено), отдел обзоров (мало обзоров и они не учат. Кстати Блисковский в Сочи мне говорил, что на это — не учат, а только высмеивают и хохмят — указывал и сам Хозяин в июле). Нам попало меньше других: говорится, что недостаточно освещается жизнь республик и областей, информационные заметки носят зачастую случайный характер. Достается бесплановости (редколлегия не руководит работой отделов, работают без плана, самотек), верстке, шрифтам, заголовкам.

Предложено все это исправить. Иностранцам давать от 1,5 до 2 полос. Завести корреспондентов «Правды» в США, Англии, Франции, Китае, Японии, Италии, Венгрии, Чехословакии, Югославии, Румынии, Болгарии и Индии (!), а также во всех союзных и автономных республиках, краях и обалстях РСФСР и крупных промышленных центрах.

Введен институт редакторов «Правды» по отделам:

— Иностранный — Жуков (быв. зав. инотделом «Известий», а сейчас политический представитель в Союзном Совете по Японии)

— Партийный — Слепнев (зам. зав. орг. инстр. ЦК)

— Сельскохозяйственный — Лаптев (доктор наук)

— Пропаганды — генерал Шепилов (зам. нач. ГлавПУРККА)

— Науки — проф. Зворыкин.

— Экономический — Курский (член коллегии Госплана, зав отделом сводок и балансов)

— Критики и библиографии — Заславский.

— Местных газет — Гребнев (наш, бывш. ред. «Тихоокеанского знамени»)

— Литературы и искусств — Кожевников

— Военный — Галактионов.

Главный редактор — Поспелов. Ответственный секретарь — Сиволобов. Все 12 образуют редколлегию.

Таким образом, Сиротин автоматически выпал. Выпал из коллегии и Хавинсон.

Утвержден институт иностранных обозревателей, «способных самостоятельно выступать по вопросам внешней политики». Утверждены 13 человек: Ю. Жуков, Хавинсон, Яков Гольденберг, Заславский, Изаков, Сергеева, Галактионов, Варга, Куусинен, Иванов, Пономарев и др.

Секретариату ЦК предложено разработать меры улучшения материального положения работников «Правды».

Разговоров, связанных с этим — уйма. Начинается понемногу робкая перестройка. Кое-кто не захотел оставаться на вторых ролях. Володя Верховский ушел из обзоров замом в парт. отдел. Сеня Гершберг — перешел зам. секретаря редакции. Объедков также уходит в секретариат замом. Жуков уходит из секретариата в иностранный отдел.

Нас пока все это не коснулось. Правда, у меня создается впечатление, что на мое место очень метит Синцов (зав. местной сетью) и, видимо, редакция склонна поддержать его. Ну что же, наконец смогу уйти на литературную работу.